Пока на Дальнем Востоке раздают местным жителям бесплатные гектары, там же в массовом порядке ликвидируют сразу под сотню сел. Причем, переселять власти планируют людей сюда же, на Дальний Восток, потому что денег на переселение куда они захотят нет - хотя по закону местные власти должны отправлять на новое место жительство за свой счет, куда человек пожелает. Но! На переселение людей с Севера в центральные районы России требуются гигантские суммы. Только в Якутии в очереди на выезд стоят около 11,5 тысячи семей пенсионеров, инвалидов и других категорий граждан, подпадающих под действие соответствующей федеральной программы. А один жилищный сертификат сейчас стоит в среднем 1,8 миллиона рублей. Итого - требуется около 20 миллиардов. Деньги нынче в дефиците, поэтому переселение идет очень медленными темпами. В этом году сертификаты получат лишь 146 семей якутян.



Правительства Сахалинской и Магаданской областей осознало, что срочно нужно ликвидировать множество населенных пунктов, жить в которых стало невозможно.

Подобное происходит не впервые. Но в отличие от предыдущих волн вынужденной миграции, когда десятки тысяч семей вообще уезжали с Севера, на этот раз искать жилье и работу для переселенцев местные власти будут в пределах своих регионов.

На заседании Сахалинской областной думы и.о. главы регионального минстроя Наталья Тимошенко рассказала о катастрофической ситуации, в которой оказалось большинство жителей малых сел. Около 80.

Ситуация осложняется тем, что проживают в таких селах представители коренных малочисленных народов. Согласятся ли они искать счастья на новом месте - вопрос. Пока о готовности переехать заявили 226 семей из более чем 5000. Для них надо найти более 12 тысяч квадратных метров жилья.

Схожая ситуация в Магаданской области. Здесь кандидатами на закрытие стали около 30 населенных пунктов. Местные власти также расселяют их жителей по программе внутренней миграции. До 2019 года планируется найти жилье для 3,3 тысячи человек. Затраты составят 3,1 миллиарда рублей.

Как умирали села? Пример. Есть в Камчатском крае село Ильпырское. Сейчас в нем осталось около 80 человек, а в советские годы насчитывалось более двух тысяч жителей. Расположено оно на отшибе, и молодежь постепенно стала перебираться в более оживленные места. А дальше пошла цепная реакция: по мере того как сокращалось число молодых семей, местные власти все неохотнее тратились на содержание сельского соцкультбыта. Это провоцировало более массовый отток населения. Наконец, дошло до того, что в 2013 году лишь благодаря вмешательству прокуратуры удалось предотвратить закрытие школы. Но осталось в ней к этому времени только пять учеников. Официальной причиной, из-за которой руководство края предложило ликвидировать поселение, стало, впрочем, не это.Село находится на косе, в цунамиопасной зоне. Всего 14 таких мест на этом побережье.

Становятся ненужными поселки, основанные для разработки недр. Иссякли последние - на муниципалитете ставят крест
Еще проще становятся ненужными северные поселки городского типа. Почти все они были основаны ради разработки месторождений полезных ископаемых. Иссякли подземные богатства - на муниципалитете ставят крест.

В Магаданской области и Якутии по этой причине на переломе веков были ликвидированы десятки населенных пунктов. Поселки-призраки разбросаны по всей обширной территории. Самый известный - Кадыкчан, построенный на угольном месторождении неподалеку от федеральной трассы "Колыма". В 1980-е годы его население достигало десяти тысяч человек. К концу 1990-х не осталось ни одного.

Кто виноват в такой ситуации? Есть имена. Михаил Горбачев, Борис Ельцин, Егор Гайдар, Анатолий Чубайс.
Местным властям сейчас важно не допустить массового исхода. Политика освобождения Севера от "лишних людей", начатая в годы перестройки руководством СССР и подхваченная правительством Егора Гайдара, прошлась по Магаданской области опустошительным катком. В 1988 году здесь проживали 394 тысячи человек. Сейчас - около 150 тысяч. Основная волна ликвидации северных поселений пришлась на период становления рыночных отношений, когда все стали считать только деньги. А когда пересчитали оставшихся людей, ужаснулись.