Мы предлагаем вашему вниманию остросюжетный мистический детектив с реальными участниками и убитыми гражданами Россиянии. Достаточно вспомнить, как в начале века президент Лилипутин во всеуслышание объявил, что он лично будет топить в сортире всех террористов. Кто же эти террористы? Во-первых, Анна Политковская, Артём Боровик, Владислав Листьев, Лев Рохлин, Юрий Буданов, прокурор Виктор Илюхин, взорванные вместе с жителями несколько домов в разных городах и конечно же Галина Старовойтова. К сожалению, жизнь Галины Сторовойтовой была сочтена, поскольку у этой дамы на руках была толстая папка об уголовных проделках Ельцынского наследника... после убийства уголовное дело, конечно же, пропало в неизвестном направлении.

Мистический детектив

 

Владимир Жариков

 

****

Яков Анатольевич Васильченко, руководитель управления служебных проверок, и обеспечения собственной безопасности пришел на совещание, которое должен был проводить председатель следственного комитета по вопросам громких нераскрытых политических убийств. За время работы следственного комитета по этим вопросам периодически проводились подобные совещания, необходимость которых продиктована текущей политической ситуацией.

Такие ситуации возникали обычно после критики правоохранительной системы России Евросоюзом или США на саммитах «большой двадцатки» на высшем уровне или очередного заказного убийства журналиста, государственного чиновника, депутата Госдумы, учёного. Председатель следственного комитета жёстко требовал на таких совещаниях активизировать раскрытие политических «висяков». Главное следственное управление разрабатывало очередной план мероприятий, назначало ответственных и на этом все заканчивалось до наступления очередной политической ситуации.

Накануне совещания такая политическая ситуация возникла по поводу ответной критики президента Белоруссии, который вел очередную избирательную кампанию на антироссийской риторике и, во время очередного демарша, заявил о том, что в России таких убийств гораздо больше, чем у него в стране.

Откуда «росли ноги» очередного совещания по политическим «висякам» догадаться не трудно. Наверное, «сверху» дано указание, чтобы в очередной раз активизировать следствие, дабы не иметь подобных упрёков даже со стороны дискредитировавших себя иностранных политических деятелей. Яков Анатольевич слушал речь председателя следственного комитета и понимал, что объективные трудности в раскрытии подобных уголовных дел невозможно исключить.

Исполнителей заказных политических убийств либо «устраняли» до их ареста, либо они сами скрывались надолго за границей, изменяя облик пластическими операциями, получая документы на другие фамилии. Заказчики политических убийств зачастую известны органам следствия, но обвинить их в этом очень трудно из-за отсутствия доказательной базы и высокого положения в иерархии властных структур.

Сегодня председатель следственного комитета персонально попросил Якова Анатольевича помочь сведениями «штатного» экстрасенса по одному из политических «висяков». Оставив Васильченко после совещания, председатель сказал, что уже наслышан о его реальной помощи по «алмазному делу». Знает, что «штатный источник» - экстрасенс, и надеется на сотрудничество с провинциальным ясновидящим в оказании помощи по многим уголовным делам заказных политических преступлений.

В тот же день Васильченко отправил Виктору по электронной почте просьбу в оказании содействия по любому «висяку» из перечня:

Убийства журналистов:

17 октября 1994 года в Москве убит Дмитрий Холодов, корреспондент газеты «Московский комсомолец». В одной из комнат редакции газеты раздался взрыв, во время которого смертельно ранен военный обозреватель Дмитрий Холодов. В качестве обвиняемых привлечено 6 человек: главный - бывший полковник разведки ВДВ Павел Поповских, офицеры Морозов, Сорока, Мирзоянц и Барковский, также в соучастии обвинялся один из охранников частного предприятия. Причиной совершения преступления, как заявили следователям обвиняемые, стали слова бывшего министра обороны Павла Грачёва, понятые ими как намёк на необходимость устранения журналиста. Заказчик до сих пор не найден.

1 марта 1995 года в Москве убит Владислав Листьев, генеральный директор телекомпании ОРТ. Известный журналист убит двумя выстрелами из пистолета в подъезде дома. Расследование началось практически сразу же, сделаны и опубликованы фотороботы предполагаемых убийц, но поиск по горячим следам не принес результатов. Наиболее перспективной считалась версия о том, что убийство Листьева связано с его деятельностью в должности гендиректора ОРТ в период разработки новой концепции компании. Заказчик убийства до сих пор не найден.

6 июня 1998 года в Элисте убита Лариса Юдина, главный редактор газеты «Советская Калмыкия сегодня». Тело Юдиной найдено в пруду в окрестностях Элисты. В результате следствия установлено, что журналистка убита в одной из квартир-притонов. По словам оперативников, комната, в которой убийцы зарезали журналистку, буквально залита кровью. После расправы Юдину на служебном автомобиле вывезли на окраину Элисты и бросили на берегу пруда. Основная версия следствия - политическое убийство. В организации устранения журналистки подозревались брат президента Калмыкии Вячеслав Илюмжинов и председатель Национального банка Дарбаков. По обвинению в убийстве арестованы четыре человека: Тюрбя Босхомджиев, Сергей Васькин, Владимир Шануков и Андрей Липин. Заказчик до сих пор не найден.

09 марта 2000 года в аэропорту Шереметьево-1 в результате авиационной катастрофы погиб Артем Боровик, президент издательского холдинга «Совершенно секретно». В службе безопасности аэропорта не исключили, что падение самолета «не случайно». По факту авиакатастрофы возбуждено уголовное дело по статье «Нарушение правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта». Следствие рассматривало различные версии, среди которых и террористический акт.

18 марта 2000 года в упор расстрелян журналист газеты «Справедливость» Валентин Холдин. Его застрелили средь бела дня, киллеры вели огонь из автомобиля «Шевроле» у входа в здание редакции газеты. Заказчик и исполнители до сих пор не найдены.

16 июля 2000 года в результате покушения скончался редактор отдела спецпроектов «Новой газеты» Игорь Домников. 12 мая преступники несколько раз ударили его молотком по голове в подъезде дома. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

3 июля 2003 года по причине «тяжелой общей интоксикации» скончался заместитель главного редактора «Новой газеты» Юрий Щекочихин. Есть версия, что журналиста отравили. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

09 июля 2004 года в Москве убит Пол Хлебников, главный редактор журнала «Forbes». Он убит, когда вечером выходил из редакции. Убийц двое, и они сразу же скрылись на автомобиле. Журналист получил четыре пулевых ранения и скончался по дороге в больницу, успев сказать, что он не знает, кто в него стрелял. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

7 октября 2006 года в Москве, в подъезде дома убита журналистка «Новой Газеты» Анна Политковская. Ее гибель вызвала широкий политический резонанс. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

Убийства и покушения на депутатов Госдумы:

26 апреля 1994-го в Химках застрелен депутат Государственной Думы РФ первого созыва Андрей Айздердзис. Основная версия убийства связана с его коммерческо-банковской деятельностью. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

1 ноября 1994 года в Москве депутат Госдумы РФ первого созыва Валентин Мартемьянов жестоко избит неизвестными лицами. Пострадавший скончался в больнице. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

2 февраля 1995-го в подмосковном Зарайске убит депутат Госдумы Сергей Скорочкин. Убийство связывают с его коммерческой деятельностью. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

В ночь с 25 на 26 ноября 1995-го в городе Петровске-Забайкальском Читинской области убит депутат Госдумы первого созыва Сергей Маркидонов. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

12 февраля 1996 года совершено покушение на заместителя председателя ЛДПР, депутата Госдумы РФ Александра Венгеровского. Он ранен неизвестными людьми, когда гулял с собакой возле дома. В Центральной клинической больнице, куда он доставлен с раной колена, Венгеровскому сделана операция. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

3 июля 1998 года на даче в деревне Котово (Наро-фоминской район Московской области) убит депутат Госдумы второго созыва Лев Рохлин. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

20 ноября 1998 года в Санкт-Петербурге в подъезде дома убита депутат Госдумы Галина Старовойтова. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

21 октября 1999 года в Красноярске совершено покушение на кандидата в депутаты Госдумы по одномандатному округу от Эвенкийского АО Сергея Уодая. Он получил ножевое ранение в живот, когда открыл дверь квартиры неизвестным лицам. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

12 декабря 1999 года совершено покушение на депутата Госдумы Виктора Илюхина. Человек, стоявший в трех метрах от входной двери квартиры, где проживает депутат, выстрелил в Илюхина. Ему удалось скрыться в квартире. Пуля пробила деревянную дверь, не причинив вреда. Сам Илюхин считает покушение политическим. Исполнители и заказчики до сих пор на свободе.

10 февраля 2001 года у дома убит депутат Госдумы второго созыва, директор алтайской птицефабрики «Молодежная» Михаил Сирота. Вышедшего на улицу директора расстреляли в упор из самодельного нагана с глушителем. Михаил Сирота скончался в реанимационном отделении от ранений в голову и спину, не приходя в сознание. Заказчиком убийства оказался руководитель одной из фирм, осуществлявшей подрядные работы на территории птицефабрики. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

В марте 2001 года в Москве совершено покушение на депутата Госдумы Башира Кодзоева. Он получил легкое несквозное огнестрельное ранение в грудь и руку, а его охранник погиб. 15 июня 2001 года в Иркутске убит Тимур Кодзоев - родной брат депутата Госдумы РФ. Его машина расстреляна из автомата в девять часов утра по местному времени на улице Карла Либкнехта. От ранения в голову Кодзоев скончался на месте. Он возглавлял представительство Ингушетии в Иркутской области, собирался баллотироваться в депутаты Государственной Думы. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

24 июня 2002 года. Депутат Госдумы Светлана Горячева не исключает, что на ее жизнь совершено покушение, когда 24 июня она попала в автомобильную аварию на Кутузовском проспекте в Москве. Поводом для покушения, по словам Горячевой, могла стать ее работа над законопроектом, который усиливает уголовную ответственность за нравственное растление, сексуальное совращение и эксплуатацию несовершеннолетних.

21 августа 2002-го убит депутат Государственной Думы ФС РФ Владимир Головлев. Депутат застрелен неизвестными около дома в Москве на Пятницком шоссе. Это случилось во время прогулки с собакой. От полученных ранений в голову он скончался на месте. Исполнители и заказчики до сих пор на свободе.

26 августа 2002 года в Карачаево-Черкесской Республике в селе Римгорском совершено покушение на депутата Государственной Думы Магомеда Текеева, убит помощник депутата Алем Саров. На улице двое неизвестных, одетых в камуфлированную форму, ударили Текеева по голове. После того как депутат упал, один из нападавших выстрелил в его помощника. От полученных ранений он скончался. Депутату оказана медицинская помощь. Нападавшие скрылись на автомашине «Жигули». Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

18 ноября 2002 года поздно вечером заместитель председателя комитета Государственной Думы по бюджету и налогам, член Агропромышленной депутатской группы Сергей Штогрин стал жертвой налетчика. Он избит неизвестным в лифте своего дома на Пятницком шоссе в столичном микрорайоне Митино. Когда депутат возвращался домой, в лифт следом вошел мужчина. Незнакомец неожиданно и сильно ударил Штогрина в лицо, после скрылся.

28 марта 2003 года в Махачкале совершено покушение на депутата Государственной Думы Гаджи Махачева, когда тот выходил из дагестанского университета в 8 часов 30 минут. Махачев получил пулевое ранение в руку. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

17 апреля 2003 года в Москве убит депутат Госдумы Сергей Юшенков. Когда он выходил из префектуры Северо-Западного административного округа, в депутата выстрелили три раза. Пистолет найден на месте преступления. Для расследования убийства депутата Госдумы создана специальная комиссия, которой руководил первый заместитель главы МВД РФ Рашид Нургалиев. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

Убийства российских научных деятелей:

29 августа 2001 г. умер (предположительно отравлен) Андрей Аникин – доктор экономических наук, профессор, заслуженный деятель науки, лауреат многочисленных публикаций и бестселлеров – «Юность науки» и «Финансовые кризисы от Ло до Кириенко». Основные области его исследований – денежное и валютное обращение в переходной экономике, финансы и кредит в международных отношениях, психоанализ в общественных науках. Опасная специализация!

4 января 2002 г. забит до смерти в подъезде дома 65-летний Игорь Глебов – Герой Социалистического труда, директор Санкт- Петербургского НИИ машиностроения. Ученого избивали металлическими прутьями, нанося ему и глубокие колотые раны. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

30 января 2002 г. забит битами и задушен в подъезде дома (Москва) Андрей Брушлинский – директор Института психологии, член-корреспондент РАН, 68 лет. Через два года после гибели профессора А.Брушлинского убит его заместитель – Валерий Дружинин. Исполнители и заказчики преступления до сих пор на свободе.

9 февраля 2002 г. убит Валерий Коршунов – заведующий кафедрой микробиологии РГМУ им.Пирогова (Москва), один из ведущих специалистов и признанный во всём мире.

19 марта 2002 г. зверски избит, но чудом выжил Сергей Карпов – академик РАЕН, декан исторического факультета МГУ (Москва).

23 августа 2002 г. застрелен Александр Войтович – заместитель директора Санкт-Петербургского института травматологии и ортопедии. За пять лет до того, 13 февраля 1997 г., подобным же образом убит профессор Ю.Н.Зубков – нейрохирург с мировым именем.

17 августа 2002 г. исчез Сергей Бахвалов – зав. Кафедрой физической химии Красноярского государственного университета, руководитель научно-исследовательского центра «Кристалл». Расчленённое тело нашли через десять дней. 47-летний Сергей Бахвалов считался одним из самых перспективных учёных-ядерщиков. Им разработан способ утилизации ядерной установки АПЛ «Курск».

30 августа 2002 г. около 18 часов у дома 116 по ул. Баженова в Москве убит бейсбольными битами Эльдар Мамедов – проректор Всероссийской Государственной налоговой академии МНС. Он являлся одним из ведущих учёных в области защиты от «психотропного» оружия.

31 октября 2002 г. подвергся бандитскому нападению, но чудом выжил Евгений Горигледжан – Генеральный директор ЦКБ «Рубин» (С-Пб), известный кораблестроитель атомных подводных лодок.

20 ноября 2002 г. застрелен Борис Святский – профессор кафедры детских инфекционных болезней РГМУ им. Пирогова.

26 декабря 2002 г. убит Евгений Краснов – ректор Дальневосточного государственного университета рыбной промышленности (бывший вице-губернатор Приморского края).

22 января 2003 г. убит поздно вечером у дома Виктор Французов – проректор Московской государственной академии тонких химических технологий. 12 марта 2003 г. убит Вадим Рябцев – преподаватель Финансово-юридической академии РФ.

3 июня 2003 г. убит Александр Красовский – академик РАН, генерал-майор авиации, сорок лет руководивший кафедрой в Академии им. Жуковского.

6 июня 2003 г. у дома убит 42-летний Игорь Климов – Генеральный директор НПО «Алмаз» (концерн зенитно-ракетных систем ПВО). И.Климов добивался, чтобы государство имело 100% акций компании, а не 75%, как сейчас.

9 августа 2003 г. в результате черепно-мозговой травмы скончался Григорий Бондаревский – 83-летний профессор-востоковед, специалист по исламу и мусульманским политическим движениям. Он удостоин второй по значению наградой Республики Индия – Орденом Белого лотоса. Характер его ранения позволил сделать заключение – били молотком.

В середине октября 2003 г. бесследно пропал Сергей Подойницын – заместитель начальника ЦЗЛ Горно-химического комбината в г.Железногорске Красноярского края.

20 апреля 2004 г. убит кухонным ножом Вячеслав Фёдоров – профессор кафедры факультета вычислительной математики и кибернетики МГУ.

22 ноября 2004 г. в Москве убит Николай Валягин – 59-летний профессор Академии народного хозяйства. Его тело нашли в квартире утром 27 ноября. Как и Вячеслава Фёдорова, его также убили кухонным ножом.

2 июня 2005 г. от удара по голове тяжёлым предметом погиб в гостинице «Славянка» Леонид Страчунский – директор НИИ антимикробной химиотерапии, профессор, эксперт ВОЗ. Его институт занимался разработкой биологического оружия.

13 июля 2005 г. на вокзале Екатеринбурга из-за отравления клофелином погиб Сергей Вовк – доктор технических наук, лауреат Государственной премии. Он занимался использованием ксенона в радиотехнике.

28 декабря 2005 г. убит Александр Артемьев – зам. Директора по НИР Института истории, археологии и этнографии ДВО РАН, доктор исторических наук.

19 августа 2006 г. убит Леонид Корочкин – генетик, член-корреспондент РАН.

****

Виктор Борисович Крестин работал в правительстве России и как полагается по его статусу жил на Рублевке. Это название хорошо известно каждому российскому обывателю. Рублёвка — неофициальное название местности к западу от Москвы вдоль Рублево-Успенского, Подушкинского, 1-го и 2-го Успенских шоссе, включающей часть территории Одинцовского района, застроенной дачами бывшей советской элиты, фешенебельными посёлками и резиденциями высших должностных лиц государства.

На Рублёвке самая дорогая земля, один из жилых домов, расположенных там, входит в пятёрку самых дорогих усадеб мира. Административно-территориальной единицы «Рублёвка» не существует, но термин, относящийся к данной местности, широко применяется в быту, в СМИ, в кинематографе, в художественной литературе и работниками агентств недвижимости.

При этом к «Рублёвке» с начала XXI века всё чаще приписывают населённые пункты, которые ранее с ней никогда не ассоциировались. На «карте Рублёвки», её границы простираются далеко за пределы Рублёво-Успенского шоссе и Одинцовского района, где указываются новые коттеджные посёлки, построенные близ МКАДа и Звенигорода, в соседнем Красногорском районе, на Ильинском, а также Можайском шоссе.

По нынешнему Рублёво-Успенскому шоссе ездил на соколиную охоту царь Иван Грозный. Дорога считалась «царской», по ней совершали пешее паломничество в Саввино-Сторожевский монастырь в Звенигород первые цари династии Романовых — Михаил Федорович и Алексей Михайлович, а затем Петр I и ЕкатеринаII. В конце XVIII века вдоль дороги стали отстраиваться имения — здесь поселились 16 княжеских и 4 графских рода, в частности, Юсуповы, Шуваловы и Голицыны.

В начале XX века этот район Подмосковья не считался самым популярным и престижным для дачного отдыха, загородные усадьбы богатых москвичей строились в населенных пунктах на северо-восточном и, особенно, восточном направлении ближнего Подмосковья, например в Малаховке или Кратово, славящихся песчаными почвами и сосновыми лесами. В 1918 году на Рублёво-Успенском шоссе появляется дача Иосифа Сталина. На спецобъекте «Зубалово-4» близ деревни Усово он прожил до 1932 года. По соседству поселились его сподвижники — Анастас Микоян, Феликс Дзержинский, Климент Ворошилов.

В 1930-е здесь построены государственные дачи высших чиновников, а также представителей советской научной и культурной элиты; пансионаты для их отдыха и санатории, например, «Барвиха», «Горки-10». В Жуковке поселились высшие руководители НКВД в частности, Николай Ежов.

В послевоенное время район был местом проживания зарубежных дипломатов, возможно, благодаря отсутствию крупных промышленных предприятий с их вредными производствами, характерных для других районов ближнего Подмосковья. До конца 50-х годов ХХ века въезд на Рублёво-Успенское шоссе закрыт для любознательных — движение преграждал шлагбаум.

В постсоветское время земля, расположенная в окрестностях Рублёво-Успенского шоссе, примыкающая к экологически привлекательным и лесистым берегам Москвы-реки, быстро приватизирована звёздами шоу-бизнеса, известными политиками, чиновниками, индустриальными магнатами. В 90-е годы частный дом или дача на Рублёвке стал статусным атрибутом, отличающим новую буржуазную элиту России.

В замке «Майендорф», близ деревни Подушкино с 2008 г. проводятся международные встречи глав государств и некоторые другие протокольные мероприятия с участием президента России. C ноября 2008 года официальный сайт Президента России употребляет в отношении этого объекта название «Госрезиденция «Барвиха».

В середине 1990-х Рублёво-Успенское шоссе стало своеобразным феноменом общественно-политической жизни России, а его название приобретает ещё один, политически-криминальный оттенок. Жизнь на Рублёвке начала ассоциироваться с достатком, земли вдоль трассы возросли в цене и оставили позади все остальные районы ближнего Подмосковья. Появляются выражения «рублёвская жена», «олигарх с Рублёвки».

Рублёво-Успенское шоссе — одна из первых (и чуть ли не единственная) трасс, на которых установлено видеонаблюдение и нижняя подсветка, также известна частыми задержками движения в связи с проездом высокопоставленных лиц. Желание чиновников и преуспевающих бизнесменов жить единым социумом вблизи от дачи руководителя государства в Барвихе легло в начале 90-х в основу формирования имиджа Рублёво-Успенского шоссе как наиболее престижного и дорогого. Жить на Рублёвке стало признаком материального благосостояния и положения в обществе.

Ценовой рекорд на землю на Рублёвке был зафиксирован в 2005-м - 200 000$ за сотку в деревне Жуковка. В последнее время, с 2006, начинают говорить о кризисе рублёвских земель из-за их слишком масштабной застройки, с одной стороны, и низкой пропускной способностью трассы, с другой. Этот факт вызвал перемещение активности строительства дорогих коттеджных поселков на соседнее Новорижское шоссе. Перенаселенность, постоянные заторы на дорогах и недостаток школ отмечают многие из нынешних обитателей «Рублёвки».

Автомобильные пробки на Рублёвке превратились в очевидную и ощутимую проблему. К примеру, актриса балета Анастасия Волочкова из-за выматывающих пробок, вызванными постоянными перекрытиями дорог сотрудниками ДПС из-за спецпроездов высокопоставленных чиновников, вынуждена переехать из коттеджа, расположенного вблизи Рублёво-Успенского шоссе, в Москву.

Музыкант Андрей Макаревич жил на Рублёвке в деревне Подушкино близ Барвихи с начала 90-х годов, но в 2008 году переехал в Павлово, мотивировав решение, в том числе дорожными пробками на Рублёво-Успенском шоссе и чрезмерно плотной застройкой, спровоцированной дачным бумом: «Работается здесь хорошо, живется. Ездится плохо. Я в ужасе от всего того, что выросло вокруг за последние 10 лет. Потому что, когда я сюда приехал, мой дом был вообще одним из первых на этой территории. Из окна открывался вид на природу, совершенно не тронутую рукой человека. Это была сказка. Я никогда не думал, что с такой скоростью все будет застроено чудовищными сооружениями. Полей на Рублёвке уже нет. Какой смысл жить как в тюрьме, за пятиметровыми заборами, мне не ясно».

К началу XXI века с вводом в строй новых торговых комплексов, супермаркетов, развитием инфраструктуры сервиса медицинских кабинетов, парикмахерских, СПА-салонов, тренажерных залов, ресторанов, кафе, спортивных секций, открытием частных детских учебных заведений, филиалов банков, необходимость в частых поездках у жителей Рублевки в Москву отпала.

В 2010-м Рублевка — это уже не местность, где живут богатые люди, для которых престиж весомее денег, а вполне современная и экологичная, пригородная жизнь. Сказалось и прекращение взрывного роста цен на участки в этом районе. Не решен самый важный и проблемный вопрос инфраструктуры – транспортная составляющая. О чем можно говорить, если практически ежедневно поездка от Николиной Горы до Барвихи превращается в пытку продолжительностью до полутора часов? В связи с этим, какая разница, сколько и чего построено, если вам не суждено быстро доехать?

Другая проблема – растущая урбанизация Рублево-Успенского направления. Мало того, что многоэтажные комплексы и жилые поселки продолжают расти как на дрожжах, так еще и заборы вдоль основных дорог превратят движение по загородному шоссе в поездку по многокилометровому туннелю.

Но, не смотря на все эти «неудобства», на Рублёвке живут и работают: президент России Дмитрий Медведев, председатель правительства Владимир Путин, певец и шоумен Борис Моисеев, экс - мэр Москвы Юрий Лужков, председатель Совета Федерации Сергей Миронов, руководитель Счетной палаты Сергей Степашин, первый президент СССР Михаил Горбачев, вдова первого президента России Наина Ельцина, и руководитель его протокола Владимир Шевченко, актёр Леонид Ермольник, продюсер и телеведущий и многие другие известные личности.

Кортеж Виктора Борисовича, его служебный «Лексус» и два автомобиля личной охраны на большой скорости мчались по Рублевскому шоссе, движение по которому уже перекрыто на время его проезда. И так ежедневно, утром, когда Виктор Крестин, руководитель аппарата вице-премьера правительства России, ехал на работу, на Краснопресненскую набережную и, вечером, когда он возвращался в элитный особняк.

Виктор Борисович приехал домой поздно вечером, он редко уходил со службы рано. Жена Елена, привыкшая к чрезмерной занятости мужа, не ждала его к ужину, у нее свой режим питания по какой-нибудь сногсшибательной диете. Когда Виктор Борисович возвращался с работы «на ночлег» (так шутила Елена), то по условиям ее диеты, кушать уже поздно. Поэтому она только присутствовала на ужине мужа, сидя за обеденным столом и обязательно делала замечания прислуге по сервировке стола и прочим мелочам вплоть до вида посуды, который по ее мнению должен ежедневно меняться в определенной последовательности.

Так было и сегодня. Виктор Борисович сидел за обеденным столом с Еленой, которая без устали рассказывала ему все последние сплетни, ходившие по их элитному поселку и которые ей довелось узнать за прошедший день. Супруг никогда не мешал ей выговориться и делал вид, что слушает ее внимательно, а на самом деле, все, о чем говорила Елена, он пропускал мимо ушей, уплетая поданные горничной блюда.

Повар, работавший у Крестинных, большой специалист кулинарии и все что он готовил по предварительному заказу хозяина, невообразимо вкусно, красиво сервировано. Меню завтраков, обедов и ужинов составлялось заранее – сегодня на завтра, завтра на послезавтра и так далее. Виктор Борисович в рабочие дни не обедал дома, и каждый день после ужина, отмечал выбранные им блюда в завтрашнем меню, которые должны ему подать на ужин следующего дня. Сегодня он, закончив вечернюю трапезу, отметил блюда, которые ему приготовит повар на завтра и, сославшись на усталость, вышел во двор, сел в кресло-качалку у бассейна, находившегося по правую сторону особняка.

Уже стемнело, горел свет, освещавший весь двор и Виктор Борисович, покачиваясь в кресле, устало смотрел на голубую воду бассейна. Елена ушла в дом, где работала сплит-система и занялась обычным вечерним трепом по телефону с многочисленными подругами. Виктор Борисович, искупавшись в бассейне, снова уселся в кресло-качалку и приступил к анализу прошедшего дня.

Он ежедневно проводил такой анализ с целью сверки правильности собственных поступков, мнений и намерений во время всего рабочего дня. Тщательно обдумывал слабые места, слова, проекты документов, которые необходимо подготовить для определенных мероприятий и другое. Этим анализом Виктор Борисович старался исключить в дальнейшем все, чем мог (не дай Бог) быть недоволен его шеф. Это позволит не давать лишнего повода для создания угрозы его увольнения с этой престижной работы. Это жизненно необходимо, поскольку коллеги-недоброжелатели могли «подставить» его в любой момент по важному вопросу.

Быть работником аппарата правительства не просто, ежедневно нужно быть на чеку, постоянно ждать удара от тех, кто хочет занять твое место. В то же время нужно работать так, чтобы у шефа не появлялось малейшего подозрения на твою некомпетентность или служебную лень. Так было всегда! Виктор Борисович работал в правительстве с 1995 года и очень хорошо знал все правила аппаратной борьбы, которая никогда не прекращалась, не сбавляла темпа, не переходила в «мягкую форму».

С шефом, вице-премьером правительства, Виктор Борисович прошел долгий и трудный карьерный путь. Шеф «тащил его за собой» всюду, с давних пор, со времени его работы в городском совете заместителем председателя большого крупного промышленного центра, где Виктор Борисович работал его помощником. С тех пор прошло много лет, но шеф по-прежнему ценил преданность Виктора Борисовича и его служебное соответствие. Но, не смотря на это, постоянно напоминал о протекторате в отношении Крестина, чтобы тот не расслаблялся.

Сам вице-премьер прошел карьерный рост удивительно быстро, даже по меркам нашего времени. Виктору Борисовичу хорошо известна биография его шефа, он знал, что отец будущего вице-премьера провел 10 лет в сталинских лагерях. В 1978 году босс окончил политехнический институт по специальности «экономика и финансы». После учебы остался работать в вузе в качестве преподавателя на кафедре тяжелого машиностроения. К 1980 году дослужился до заведующего лабораторией. В 1983 году будущий правительственный чиновник окончил факультет Московского института государственного управления.

Инженерная карьера шефа закончилась в 1990 году, когда он был избран депутатом городского Совета крупного промышленного центра. Именно в это время Виктор Борисович начал работать с ним, его помощником. Уже в 1991 году шеф получил пост заместителя, а в 1994 году первого зама губернатора области. На этой должности он проработал до 1995 года.

Параллельно, в 1994 году, босс закончил Академию народного хозяйства при правительстве РФ. В марте 1995 года назначен полномочным представителем президента РФ в той же области, а уже в июле началась его карьера в Правительстве РФ.

Столь резкий скачок в карьере Виктор Борисович связывал с началом политической деятельности шефа. В 1995 году он вошел в Высший политсовет пропрезидентской партии «Наш дом – Россия», а уже в 1995 году стал руководителем избирательной кампании президента России Бориса Ельцина по одной из областей.

Шефа по праву можно назвать «долгожителем» в российском кабинете министров. Его первой правительственной должностью стал пост заместителя министра. В 1998 году он стал вице-премьером, ответственным за экономическую политику. В 1998 году исполнял обязанности заместителя председателя правительства. С октября 1998 года по май 1999-го он занимал должность первого заместителя министра транспорта. В мае 1999 года назначен первым заместителем председателя правительства. Этот же пост он сумел сохранить в первом и нынешнем правительстве Владимира Путина. Виктор Борисович уверен, что его шеф изощренный аппаратчик, владеющий всеми необходимыми инструментами подковерных интриг. Иначе быстро войти и долго оставаться в правительстве столько лет невозможно!

Размышления Виктора Борисовича плавно переходили в дрему, несмотря на жаркую погоду, свалившуюся на москвичей этим летом. Он перестал покачиваться в кресле-качалке, и периодически закрывая и открывая глаза, продолжал смотреть на голубую воду бассейна.

Неожиданно в бассейне, в прозрачной голубой воде он отчетливо увидел… обезображенный труп мужчины. Такой ужасный вид бывает у утопленников. Что это? Не может быть! Откуда взяться утопленнику в его бассейне? Виктор Борисович протер глаза – неужели это ему привиделось? Нет! Труп плавал в бассейне лицом вниз. Его положение с согнутыми в локтях руками напоминало кадры из фильма ужасов.

Тело распухло от длительного пребывания в воде, одежда сорочка и брюки будто накачаны воздухом. Как он мог быстро распухнуть, если пять минут назад в бассейне ничего не было, и Крестин сам купался в чистой, голубой воде? Когда этот труп появился здесь? Виктора Борисовича охватил ужас – неужели в его бассейне произошло убийство? Что за чушь? А может кто-то подкинул в его бассейн утопленника? Зачем? Чтобы скомпрометировать? Кто это мог сделать? Окончательно проснувшись, Виктор Борисович вскочил на ноги и нажал клавишу мобильного телефона, на которой запрограммирован вызов охраны.

На вызов Виктора Борисовича прибежали два охранника, отвечавшие за безопасность периметра особняка. По инструкции, охранник, дежуривший у ворот, оставался на посту и на вызов хозяина мог не являться.

– Что это все значит? – закричал Виктор Борисович, срываясь на визг – кто этот утопленник? Откуда он появился? Его не было, когда я сел в это кресло, откуда он? Я вас спрашиваю!

– Виктор Борисович, – оправдывались охранники, – в Ваше отсутствие на территории не было посторонних! Это чудовищно! Мы не знаем, кто этот несчастный, можем сейчас же посмотреть по записям камер наблюдения и быстро установить факт проникновения посторонних на объект….

– Это сделаете позже, – кричал хозяин, – а сейчас вызывайте оперативников и вытаскивайте труп из воды. Хотя нет, оставьте в том положении, в котором я его обнаружил, опера сами вытащат….

Оперативники прибыли удивительно быстро, как будто они ждали вызова неподалеку от усадьбы Виктора Борисовича. На шум во дворе вышла жена Елена и несколько человек прислуги. Все они вели себя удивительно спокойно, жена даже улыбалась. Она обыденно спросила супруга, что случилось. Виктор Борисович кратко рассказал ей, как он обнаружил утопленника. Елена даже не удивилась этому несуразному происшествию. Слуги особняка, стоявшие в сторонке, тоже не выражали каких-либо эмоций, как будто это случалось ежедневно, и было для них привычным. Слуги перешептывались между собой, равнодушно наблюдая за происходящим.

– Это обычное недоразумение, такое бывает, – проговорила жена и молча смотрела, как оперативники вытаскивают труп из воды.

Когда тело неизвестного вытащили и положили на площадку, вымощенную мраморной плиткой, Виктор Борисович подошел к нему и вместе с оперативниками стал осматривать жуткую находку. Это мужчина, лет тридцати пяти, голова его прострелена, во лбу виднелось входное отверстие пули, возле которого осталась запеченная кровь. Пока один из оперов осматривал карманы несчастного, Виктор Борисович пристально изучал в его лицо, которое… не успело испортиться от длительного пребывания в воде.

Очень странно! Тело утопленника разбухло от воды, что заметно даже под одеждой, в которую одет труп, а лицо было чистым и «свежим». По состоянию лица покойного создавалось впечатление, что его убили совсем недавно. Присмотревшись внимательнее, Виктор Борисович отметил про себя, лицо утопленника ему очень знакомо, он точно уже видел его. Но где и когда он мог видеть этого человека? Крестину не удавалось вспомнить, как бы он не напрягал память.

Между тем оперативники приступили к выполнению следственных мероприятий с фотографированием, опросами охранников, прислуги и хозяйки элитного особняка. Просмотр записей камер видеонаблюдения ничего не дал, ни одна из них не зафиксировала проникновения на территорию усадьбы посторонних лиц. Не сработала и самая современная сигнализация, которая могла засечь все, что пересекало невидимые глазу инфракрасные лучи датчиков, установленных по периметру с внутренней стороны забора. Вторая странность происшествия! Как могло произойти проникновение на усадьбу? Не на парашюте же сбросили убитого человека в бассейн Виктора Борисовича?

Хозяин особняка сидел в беседке в возбужденном и неестественном состоянии, он не услышал фамилию имя, отчество следователя следственного управления, который представился Виктору Борисовичу, приступая к его опросу.

– Вы позволите Вас опросить, уважаемый Виктор Борисович? - заискивающе произнес следователь.

– Да, конечно, – не своим голосом ответил хозяин, – выполняйте ваши обязанности как положено!

Следователь попросил рассказать о том, как обнаружен труп. Виктор Борисович изложил все, что произошло после его ужина, говорил быстро и отчетливо, хотя рассказывать особенно не о чем. Состояние Крестина было на удивление странным, необычным и похожим на состояние гипнотического транса. Во время рассказа Виктор Борисович думал совсем о другом, беспокоило его служебное положение, после всего случившегося.

Как к этому случаю отнесется его шеф? Поймет ли он непричастность Виктора Борисовича к этому убийству? Кто теперь знает! А как поведут себя аппаратные противники Виктора Борисовича, готовые в любую минуту подставить его, «подсидеть» и занять это теплое местечко в аппарате правительства? Неожиданной «подставы» можно ждать ежедневно, от изощренных аппаратных методов до банальных сплетен и сфабрикованного компромата. Многие чиновники в подковёрной борьбе пользовались даже магическими «способами» – они ежедневно мысленно представляли конкурента в гробу, усыпанным цветами. Делали это перед сном, как ритуал-заклинание и всерьез надеялись на то, что их телепатическая «ворожба» воплотиться в реальность.

А может быть это кто-то из них, устроил всю эту провокацию с целью дискредитировать Крестина? Подбросили убитого в его бассейн, чтобы Виктор Борисович оказался замешан в уголовном деле, а потом использовать этот факт против него в мышиной, аппаратной конкуренции? Но как они смогли незаметно подкинуть труп?

Для тех коллег, которые считали себя коренными москвичами, Виктор Борисович всегда оставался из категории «понаехали здесь» и отношение к нему у коренных москвичей, как к провинциалу, попавшему волей судьбы на ответственную должность в аппарате правительства. Многие камуфлировали это отношение льстивым поведением, но были и такие, которые откровенно показывали всем видом пренебрежение к его провинциальной особе….

– Не смею Вас больше утруждать, уважаемый Виктор Борисович, извините ради Бога за беспокойство, – также заискивающе произнес следователь, удалившись из беседки в полусогнутой позе.

Оперативно-следственная группа уехала. К Виктору Борисовичу подошла жена Елена и, поглаживая его по голове, как маленького мальчика, пыталась успокоить и увести с собой в спальню.

– Пойдем спать, милый, – нежно проговорила она, – утро вечера мудренее. Что ты так расстроился из-за этого трупа? Ну, утопленник…, и что? Ничего страшного не произошло, мало ли как этот труп мог попасть в наш бассейн…. Завтра все прояснится!

– Как ты можешь, Лена так говорить? – взволнованно отвечал ей Виктор Борисович – после случившегося, я уже не могу доверять охране. Иди, спи, а еще посижу здесь немного и приду!

Елена ушла, а Виктор Борисович продолжал сидеть в беседке в отрешенном состоянии и пытался вспомнить, где он мог видеть лицо утопленника. Его память напряглась как во время мозгового штурма, используемого им при решении особо важных вопросов. Но ему не удавалось переключить мышление в режим быстрого анализа такой жуткой информации. Единственно, пока определенно, что это лицо он уже где-то видел и не просто, а возможно встречался с этим человеком. Но где и при каких обстоятельствах?

Виктор Борисович вспоминал все официальные и бытовые контакты служебной деятельности, но все тщетно. Что касается неофициального решения многих поручений шефа, то здесь широкое поле для работы его памяти. Таких вопросов было очень много в лихие девяностые годы. Для того чтобы их вспомнить, нужно уйму времени и свежую ясную голову.

Любой чиновник его уровня имеет в практике случаи, о которых не хочется вспоминать. Но если ты продвигаешься вместе с боссом по служебной лестнице с «самого низа», то будь готов к тому, что придется заниматься массой «грязных» дел, порой явно противоречащих уголовному закону. Есть выражение: «Политика – это грязное дело!». Поэтому при карьерном росте шефа, всегда увязаешь по уши в этой грязи. А шеф остается чистеньким и незапятнанным. Для него политическая стерильность превыше всего! Третьего просто не бывает!

У Виктора Борисовича были поручения шефа, за исполнение которых рано или поздно придется отвечать перед законом, пусть даже не здесь на земле, а на высшем суде после смерти. Таких грехов у его аппаратных противников было не меньше! Чем выше должность руководителя, тем больше нарушений у помощников. Но сегодняшнее происшествие ставило Крестина, а не противников под удар, и это ему сейчас нужно думать, как избежать позорного фигурирования в эпизодах уголовного дела.

Так ничего конкретного не вспомнив, Виктор Борисович ушел спать. Время было около двух часов ночи. Завтра ему предстояло выяснить, кем был человек, труп которого он обнаружил в бассейне. Установив личность погибшего, он обязательно вспомнит, где и когда им пришлось пересечься в этой жизни.

****

Виктор Борисович проснулся раньше обычного времени, всю ночь он проспал, как убитый и ни разу не поднимался, даже в туалет. Крестин уже опаздывал на службу, но вчерашнее происшествие напомнило о себе сразу, как только он проснулся. Начальник охраны его сопровождения уже доложил, что служебный кортеж ждет и движение по трассе перекрыто, можно выезжать! Крестин ответил коротко: «Ждите!» и пошел не в ванную комнату, как обычно, а сразу в крытый бассейн, примыкавший к особняку.

В помещении бассейна он снял халат и прыгнул в воду. Она освежала его и придавала дополнительный тонус. Он продолжал плескаться в бассейне и старался пока ни о чем не думать. Открылась боковая дверь и в помещение бассейна вошла жена Елена. Вид у нее бодрый и жизнерадостный, она ежедневно посещала бассейн после утренних упражнений в тренажерном зале, находившемся рядом с крытым бассейном.

– Как спалось, дорогой? – весело спросила она, подойдя к краю бассейна, – что-то ты сегодня поздно встал. Тебе что нездоровиться? У тебя какой-то уставший вид!

– А как я должен выглядеть, – ответил Виктор Борисович, раздражаясь ее спокойным видом, – после того, что произошло вчера? В отличие от меня, тебя эта история, наверное, нисколечко не взволновала. Ты, как всегда весела и жизнерадостна!

– Какая история, дорогой? – с недоумением спросила Елена – что вчера могло случиться и так огорчить тебя и расстроить?

– Ты что, издеваешься? – уже с явной злостью спросил Виктор Борисович – я вчера задремал возле бассейна во дворе. Открыв через некоторое время лаза, я обнаружил труп неизвестного застреленного мужчины, плавающего в нашем бассейне.

– Какой труп, дорогой? – недоумевала Елена – у тебя переутомление! Вызвать личного доктора из «кремлевки»?

– К черту доктора! – закричал Крестин, – Это ты сошла с ума, раз ничего не помнишь! Или продолжаешь издеваться надо мной, делая вид, что ничего не знаешь? А может ты заодно с моими противниками, которые так и хотят спровоцировать меня и всячески ослабить мое влияние в аппарате Правительства?

Виктор Борисович вылез из бассейна и сел в кресло, стоящее недалеко от воды, он тяжело дышал и старался успокоиться. Жена смотрела на него с удивлением и тревогой и не решалась прыгать в воду, чтобы завершить утренние процедуры. По виду мужа Елена поняла, что ему не до шуток, его выражение лица напоминало оскал хищника, готового загрызть любого, кто осмелится подойти. Она робко присела ему на колени и погладила лицо.

– Ты что, не помнишь вчерашнего вечера? – спросил Виктор Борисович, немного успокоившись. – Я не знаю как себя сейчас вести с тобой, я рассказываю тебе вчерашнее происшествие, а ты делаешь вид, что впервые об этом слышишь….

Елена, по-прежнему молча смотрела на мужа непонимающим взглядом, не осмеливаясь что-нибудь сказать в ответ. Выражение ее лица и глаз успокоило его. Виктор Борисович научился за долгие годы супружеской жизни определять по ее глазам не только настроение, но и откровенность ее слов. Супруг убедился в этом, посмотрев на жену. Очевидно, Елена не лжет, не «играет» с ним и ведет себя вполне адекватно и естественно.

– Как же так? – то ли у себя, то ли у Елены спросил Виктор Борисович, – приезжала оперативно-следственная группа, извлекли труп из бассейна, допрашивали всех и тебя в том числе, а ты ничего не помнишь об этом? Собери сейчас же всю прислугу и охрану в вестибюле, буду спрашивать каждого о вчерашнем происшествии!

Елена посмотрела с нескрываемой тревогой на мужа, но перечить ему не осмелилась и, поднявшись с колен, ушла выполнять его просьбу. Вскоре вся охрана особняка, за исключением дежурного на въездных воротах, собралась совместно с прислугой в вестибюле особняка, где их ожидал Виктор Борисович с супругой.

– Я хочу, чтобы каждый рассказал мне, как он провел вчерашний вечер, – попросил присутствующих Виктор Борисович, – меня интересует не ваша личная жизнь, а события вчерашнего вечера после моего приезда домой.

Виктор Борисович не случайно выбрал такую форму. Он интуитивно уже заподозрил, что опрос не принесет результата. Если его верная и покорная супруга отрицает вчерашнее событие, то это сделают все, кого он опрашивал. Он посчитал, что если спросить "в лоб" о вчерашнем происшествии с трупом в бассейне, то в случае отрицания каждым из собравшихся этого факта, Крестин будет выглядеть сумасшедшим. Такого нельзя допускать, слухи быстро дойдут до шефа и руководителя правительственного аппарата, после чего можно твердо ждать отставки по причине помутнения рассудка.

Первым рассказывал старший охранник, дежуривший вчера со своим звеном. Он начал с момента, когда Виктор Борисович приехал домой. Хронологически изложил все, чем он занимался до момента, когда Виктор Борисович ушел спать. В его рассказе не было упоминания о происшествии с трупом в бассейне.

Виктор Борисович слушал его и не верил. Что это? Скрупулезно спланированная акция, участником которой являлся старший охранник? Тогда и его жена участница заговора против него!

Не может быть, чтобы два человека вот так спокойно и вполне естественно умалчивали о ЧП, в котором сам Виктор Борисович являлся участником!

– Вы уверены в подлинности всего сказанного сейчас Вами? – спросил Виктор Борисович, когда старший охранник закончил рассказ, – ничего не пропустили?

– Уверен Виктор Борисович и… ничего не пропустил! – по-военному четко произнес тот, – я все сказанное могу подтвердить материалами видеонаблюдения.

- Хорошо, – промолвил растерянно Виктор Борисович, – я просмотрю эти материалы после того, как выслушаю остальных. Вы будьте пока здесь, никуда не уходите!

- Слушаюсь! – отчеканил старший охранник.

Рассказ начала старшая горничная Вероника. И опять никакого упоминания о происшествии! Ни слова о том, что ее допрашивали оперативники, как она с ужасом смотрела на труп, который вытащили из бассейна…, ни-че-го! Виктор Борисович слушал ее монотонный рассказ и начинал злиться на всех, кто присутствовал в фойе особняка. Они что, сговорились? Он пристально смотрел в глаза этой избалованной даме, служившей у него старшей горничной с целью определить искренность ее слов. Крестин всегда так смотрел в глаза подчиненных. Старшая горничная вела себя вполне естественно, в ее словах, взгляде и мимике не было признаков лжи и притворства. Следом за ней рассказывали остальные присутствующие. И снова никто не упомянул о трупе в бассейне, о допросах следователя и приезде оперативной группы. К концу рассказа последнего человека, у Виктора Борисовича стала кружиться голова. Злость на опрошенных людей мешала аналитическому мышлению, адекватному восприятию каждого рассказа.

Выслушав всех приглашенных в вестибюль, Виктор Борисович отпустил их коротким «Свободны!» и приказал старшему охраннику продемонстрировать все записи видеонаблюдения за вчерашний вечер. Он категорически отказался от предоставления ему копий на диске. Крестин твердо решил просмотреть их самому с первоисточника в помещении, где установлены мониторы. Войдя в комнату дежурного охранника, он стоя просматривал видеозапись с момента его возвращения с работы.

…Вот он вышел из машины и направился в дом, сменить одежду, вот выходит из особняка после ужина и садиться в кресло-качалку. Запись воспроизводилась в режиме реального времени, и ждать фрагмента, когда Виктор Борисович увидит в бассейне труп, пришлось бы долго.

– Может быть, прокрутить запись? – предложил старший охранник, – иначе Вам придется долго ждать, когда Вы… уйдете… в особняк. До ухода Вы долго сидели в кресле-качалке….

– Не надо, – грубо оборвал его хозяин, – …а откуда Вы заранее знаете, что я уйду в дом, а не куда-нибудь в другое место? Или не обнаружу труп, например, в бассейне?

Старший охранник недоуменно посмотрел на Виктора Борисовича и затруднился сразу найти адекватный ответ на странное предположение хозяина. После непродолжительной паузы, он сказал, что перед сдачей смены, он обязан просматривать записи видеонаблюдения за всю прошедшую смену. Поэтому он уже просмотрел, что снято всеми видеокамерами, установленными на усадьбе за прошедшие сутки. Этого требовал протокол безопасности при сдаче смены!

Запись «прокрутилась» до тех пор, пока на экране монитора не появился эпизод, когда Виктор Борисович поднялся с кресла и ушел в дом. Что за ерунда! А где запись эпизода обнаружения утопленника? А как труп попал в бассейн? А где эпизоды приезда и работы оперативно-следственной группы? Этого на записи не было! Что за чертовщина? Явно не то… Неужели…?

Во время просмотра видеозаписей Виктором Борисовичем, кортеж ждал, когда чиновник соизволит отправиться на работу. Движение по пути следования Крестина перекрыто, а начальник личной охраны отвечал на запросы сотрудников ГИБДД о возобновлении движения однозначным словом «Ждите!». Наконец Виктор Борисович сел в машину.

Во время поездки Крестин продолжал лихорадочно соображать о вчерашнем происшествии. Получалась очень неприятная картина, никто, кроме него самого ничего не видел или врет, что не знает о найденном трупе в бассейне. Если это заговор против него и все участники вчерашнего разбирательства заранее договорились между собой, то следовало отдать им должное в их актерских способностях. Виктор Борисович не верил в чудеса и нисколько не сомневался в собственном психическом здоровье.

Он понимал, что все события вчерашнего вечера, относящиеся к этому ужасному ЧП, на записи видеонаблюдения могли быть удалены кем-то, например, старшим охранником. От такого вывода, Виктору Борисовичу стало не по себе. Если это так, то налицо сговор всей охраны, прислуги и его жены, которой он всегда доверял, любил ее и уважал. Кто-кто, но Елена…, как она могла пойти против него? Неужели это реально?

Виктор Борисович благополучно добрался до здания правительства, поднялся на этаж, вошел в приемную, а затем в кабинет. Через минуту к нему вошел его референт и доложил о том, что сегодняшнее заседание правительства состоится в 13-00 и что вице-премьер уже интересовался отсутствием Крестина. Виктор Борисович поблагодарил референта, приказал ему готовить материалы к заседанию, а когда тот ушел, нажал кнопку прямой связи с шефом.

– Что случилось друг мой? – спросил его босс. – Это первый случай за все время твоей работы, когда ты опаздываешь на службу.

– Виноват! – оправдывался Крестин, – это первый и последний раз! Вчера поздно лег, а утром долго приходил в себя, прежде чем выехать на работу. А так у меня все нормально и ничего не случилось. Я готов к труду на благо России!

– Оставьте пафос, у Вас все готово к сегодняшнему заседанию кабинета? – спросил вице-премьер.

– Да, конечно! – утвердительно ответил Крестин.

– В таком случае жду на заседании правительства – резюмировал вице-премьер и отключился от связи.

Виктор Борисович пригласил к себе референта, которому полностью доверял. Вместе с ним ему приходилось выполнять многие негласные поручения шефа, о которых никто в аппарате правительства не знал и не должен был знать. Крестин давно «тянул» референта за собой по служебной лестнице, аналогично тому, как его самого «тянул» шеф.

– Я уже подготовил все материалы к заседанию Правительства Виктор Борисович, – сказал референт, - все они в этой папке.

– Спасибо Олег Федорович, – поблагодарил его Виктор Борисович, когда тот положил красную папку с российским гербом ему на стол, – Но я пригласил тебя не для этого. Постарайся до конца дня, а если это возможно то и раньше выяснить в Следственном комитете и МВД, кто из сотрудников вчера выезжал ко мне домой на Рублевку. Информация конфиденциальная, сам понимаешь, об этом никто не должен знать…. Выясни как-нибудь осторожно…, не открытым текстом. Как выяснить, придумай сам!

– Разрешите исполнять? – спросил Олег Федорович и вышел из кабинета, после того как Крестин кивнул головой.

Крестин по должности обязан присутствовать на каждом заседании кабинета правительства. Весь его состав во главе с премьер-министром заседал за длинным столом, а те, кому по протоколу необходимо присутствовать на заседаниях садились в этом же зале в отведенное для них место в противоположной от главного стола. Его, как и везде, называли банальным словом «галерка». На каждом заседании кабинета присутствовало большое количество аккредитованных корреспондентов и видео операторов.

Сегодня, любое заседание каждый российский гражданин может видеть в обычном выпуске новостей многочисленных телевизионных каналов. Покажут заседание кабинета, и этот длинный стол, за которым восседает премьер с министрами и эту самую «галерку», расположившуюся в противоположной стороне. Но услышать то, что происходит после того, как из зала удаляется пресса и телевидение, могут только чиновники.

Виктор Борисович должен подготовиться к заседанию, просмотреть все материалы, закачать их на сервер в акаунт шефа, чтобы все цифры, статистические данные, прогнозы и выкладки, необходимые для сегодняшнего заседания, были на мониторе ноутбука, который находился на главном столе. После вчерашнего происшествия, выполнял он эту работу медленно и рассеянно, голова автоматически «загружалась» информацией о вчерашнем происшествии.

Олег Федорович выполнил поручение Крестина раньше, - до начала заседания кабинета оставалось еще около сорока минут. Когда он доложил по прямой связи Виктору Борисовичу о том, что его поручение выполнено, тот разрешил ему доложить о результатах. Олег Федорович вошел в кабинет и сел за приставной стол.

– Ну что скажешь? – спросил его Виктор Борисович, – узнал все, о чем я тебя просил?

– Да, конечно! – ответил референт. – Я запросил интересующую Вас информацию и мне ответили, что вчера никакого вызова и выезда к Вам домой не было! Ни следователи следственного комитета, ни сотрудники внутренних дел к вам не выезжали! На Рублевку, сами понимаете, без специального разрешения силовики не ездят. Это бывает очень редко, поэтому каждый такой случай на строгом учете…. Может быть, Вы ошиблись в чем-то или к Вам приезжали переодетые люди, выдающие себя за оперативно-следственную группу? Тогда нужно сообщить об этом в службу безопасности правительства! По протоколу я обязан сделать это немедленно!

– Не надо, – ответил растерянный Виктор Борисович, – ступай к себе, ты свободен! Спасибо за оперативное исполнение поручения!

После такого доклада Виктор Борисович впал в ступор. Как все это понимать? Может быть, приезжали ряженные, а не настоящие оперативники?... Да что это он…, а труп, которого никто из домашних не видел? А может быть, ему все это приснилось на самом деле? Не было трупа, оперативников…, но тогда ему нужно обратиться к психиатру.

Времени на размышления не оставалось, через двадцать минут должно начаться заседание правительства, Виктор Борисович поспешил на пятый этаж. По протоколу, представителей СМИ пускали после того, как усядется галерка. Затем входят члены правительства. Последним появляется премьер-министр, который занимает место во главе стола. Таким образом, до начала заседания Крестину нужно появиться в зале за десять минут.

Крестин в расстроенных чувствах вошел в зал и сел на свое место. В его голове все смешалось, настоящий конгломерат, который бывает у боксера в нокдауне или у человека, получившего сотрясения головного мозга. Вскоре весь состав «галерки» расселся, и в зал начали входить репортеры и телеоператоры центральных СМИ.

Виктор Борисович молча наблюдал, как телеоператоры устанавливали видеокамеры, а репортеры занимали выделенные места…. Виктора Борисовича как током ударило! В зал входил человек, лицо которого Виктор Борисович не мог перепутать ни с одним лицом на свете…. Со вчерашнего вечера оно запомнилось ему на всю оставшуюся жизнь. Это лицо человека…, трупа-утопленника из его бассейна! Именно этого человека он пытался вспомнить со вчерашнего вечера

…Да, да сомнений не оставалось! Это тот самый человек…, тело которого оперативники вытащили из бассейна! Так вот где он мог его видеть! Выходит, что этот человек работал представителем какого-то центрального СМИ, скорее всего журналист-писака. Крестин научился за время работы в аппарате правительства отличать репортеров телеканалов от печатных СМИ. Первые всегда работали в паре с телеоператорами, а вторые в одиночку…. Но этот, в отличие от… вчерашнего, живой и невредимый…. А кто же тогда плавал в бассейне с простреленной головой? Может его двойник… или… брат-близнец?

Репортер с лицом трупа из бассейна медленно входил в зал, как будто Виктор Борисович смотрел видеозапись в замедленном просмотре…. Он плавно переставлял ноги, также двигались руки. Крестин почувствовал, как его кожа покрылась мурашками ужаса…, этот труп-репортер смотрел прямо в глаза Виктору Борисовичу. Почему он смотрит на него…, выбрал именно Крестина, ведь в зале много работников аппарата?

Виктор Борисович сидел в оцепенении и смотрел в глаза этому человеку. Он попытался перевести взгляд в сторону…, но не мог этого сделать. Как будто кто-то невидимый держал его голову в направлении репортера и руководил взглядом так, чтобы Крестин смотрел прямо в глаза вчерашнему утопленнику…. Труп-репортер улыбался, пристально смотрел на Крестина, и вдруг… подмигнул ему правым глазом, и поприветствовал Виктора Борисовича кивком головы.

Крестин ответил на приветствие против воли…, снова кто-то невидимый заставил его кивнуть головой, как это делает человек, здороваясь со знакомым. Труп-репортер снова улыбнулся и медленно прошел на место, отведенное для представителей СМИ. У Виктора Борисовича не проходило состояние оцепенения и страха…. Он пытался найти глазами это лицо, но не мог по причине, труп-репортер сел в том месте, которого не видно.

Вошел премьер-министр и начал заседание Правительства:

В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! Давайте начнем с обмена оперативной информацией. Татьяна Алексеевна (обращаясь к Т.А.Голиковой), несколько слов о работе групп Минздравсоцразвития в регионах, пострадавших от лесных пожаров. Пожалуйста.

Т.А.Голикова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги! В соответствии с Вашим поручением наши специалисты вошли в состав бригады, которую возглавляют сотрудники МЧС.

Перед нами поставлены задачи по осуществлению контроля за оказанием медицинской помощи, обеспечением лекарственными средствами и расходными материалами, полисами обязательного медицинского страхования. В принципе организованы не только медицинская помощь пострадавшему населению, но и работа подразделений специальных служб, которые работают на пожарах, а также проведение профилактических мероприятий, направленных на предупреждение развития заболеваний, непрерывность всех выплат и выдачу всех документов, от которых зависят социальные выплаты.

Что мы имеем на сегодняшний день? Сейчас мы уже выдали гражданам, которые утратили полисы обязательного медицинского страхования, 1038 полисов. По состоянию на сегодняшнее утро, выплачена материальная помощь в размере 100 тыс. рублей в связи с утратой имущества 1069 жителям в Московской, Рязанской, Липецкой и Владимирской областях.

До конца недели выплата будет завершена на других территориях. Кроме того, материальная помощь в размере 10 тыс. рублей выплачена на сегодняшнее утро 2858 гражданам Нижегородской, Московской, Рязанской, Воронежской, Липецкой, Владимирской, Белгородской областей и Республики Мордовии.

Что касается пострадавших граждан, то всего за период пожаров за медицинской помощью у нас обратилось 458 человек, амбулаторную помощь получили 386 человек, госпитализировано 72 и сейчас состоят на стационарном лечении 46 человек. К сожалению, погибли, как Вы знаете, 50 человек, из них 44 - непосредственно на месте пожаров и 6 человек скончались в лечебных учреждений уже после того, как туда были доставлены.

Я хотела также сказать, что нами организованы клиентские службы на местах. Вы сами посещали эти места, знаете, что такие подразделения работают практически от всех ведомств, но мы сейчас нацелили своих сотрудников именно на то, чтобы они срочно оформляли утраченные документы на предоставление мер социальной поддержки, организовывали изменения адреса доставки пенсий, потому что это вызывает тревогу, особенно у пожилого населения. И сейчас занимаемся, в том числе оформлением материальной помощи от Пенсионного фонда в размере 25 тыс. рублей.

В.В.Путин: Как идут выплаты по 100 тыс. рублей за утраченное имущество из региональных бюджетов?

Т.А.Голикова: Работа эта тоже идёт. Там единственная проблема - идет сверка списков. Но мы сейчас ориентировали все регионы Российской Федерации силами наших сотрудников, чтобы были выпущены постоянные или временные, как угодно, порядки выплат, чтобы было понятно, как это осуществлять.

Я назвала те регионы, в которых уже идёт выплата, остальные подтягиваются по мере выверки списков.

В.В.Путин: Нужно всё-таки мониторить ситуацию.

Т.А.Голикова: Утром и вечером мы и собираем информацию, и совместно с МЧС такой же мониторинг осуществляем.

В.В.Путин: Да, но я ещё раз хочу повторить, чтобы и по региональным выплатам у вас тоже была информация, хорошо?

Т.А.Голикова: Хорошо, Владимир Владимирович.

…Виктор Борисович слушал выступающих на заседании, как будто запись фонограммы. Голоса звучали откуда-то извне и их тембр напоминал голоса, звучащие в пустоте горной пещеры…. Ему едва доходил смысл сказанного участниками заседания….

В.В.Путин: Спасибо. Сергей Кужугетович (обращаясь к С.К.Шойгу), Вы просили дополнительно 4 тыс. тонн топлива для реактивных двигателей, для самолётов, которые занимаются тушением пожаров.

С.К.Шойгу: Да, Владимир Владимирович.

В.В.Путин: Сейчас я соответствующее распоряжение подписал. Прошу Минфин обеспечить выделение необходимых денежных ресурсов - это 90 млн рублей для пополнения Росрезерва. Заберете потом распоряжение Правительства.

Игорь Евгеньевич (обращаясь к И.Е.Левитину), два слова по комплексной программе обеспечения безопасности на транспорте.

И.Е.Левитин: Уважаемый Владимир Владимирович, в соответствии с Указом Президента разработана комплексная программа по обеспечению безопасности населения на транспорте. В ней участвовали практически все федеральные органы исполнительной власти. Бюджет этой программы - 46,7 млрд рублей до 2014 года, на 2010 год - 7,8 млрд.

Первый субъект Российской Федерации, где уже побывала наша комплексная комиссия, - это Северо-Кавказский федеральный округ. Мы проехали все субъекты Российской Федерации, определили 7 автовокзалов, 11 железнодорожных вокзалов, где будут пилотные зоны размещения таких средств.

Кроме этого в течение года на 24 станциях Московского метрополитена и 7 станциях Санкт-Петербургского метрополитена будут установлены новые досмотровые комплексы. МЧС России планирует также создание 8 пилотных зон во всех городах, где есть метрополитен. Эта программа начала свою реализацию.

В.В.Путин: И по Северному Кавказу?

И.Е.Левитин: По Северному Кавказу в первую очередь. Мы именно туда выезжали, объездили все регионы.

В.В.Путин: Хорошо, спасибо. И сегодня состоялось олимпийское собрание. Александр Дмитриевич (обращаясь к А.Д.Жукову), пожалуйста.

А.Д.Жуков: Да, Владимир Владимирович, сегодня состоялось олимпийское собрание. Впервые в истории российского олимпийского движения мы утвердили Стратегию развития олимпийского движения, Олимпийского комитета до 2020 года.

Стратегия предусматривает несколько этапов, они все связаны с участием наших спортсменов в Олимпийских играх, прежде всего 2012 года в Лондоне, потом в Сочи. Ну и, конечно, эта Стратегия предусматривает существенное повышение авторитета Олимпийского комитета России на международной арене, чего нам сейчас явно не хватает, и, конечно, очень упорную совместную работу Олимпийского комитета, спортивных федераций и государственных органов по развитию спорта высших достижений и массового спорта.

Кроме того, избрали сегодня новые органы, прежде всего исполком Олимпийского комитета. Количество начальников сократили очень сильно, например вице-президентов - в 2 раза. Ввели в исполком представителей крупнейших российских федераций по видам спорта, в которых разыгрывается наибольшее количество олимпийских медалей….

Прессу удалили из зала перед рассмотрением вопросов, не подлежащих официальной огласке. Это происходит на каждом заседании правительства давно отработанным методом. Все присутствующие на заседании репортеры и телеоператоры заранее знают время, когда они должны сами тихо подняться и уйти через боковую дверь, проходя мимо «галерки».

Крестин затаил дыхание, мимо него проходил труп-репортер…. Он по-прежнему улыбался…, а проходя мимо сидящего Виктора Борисовича тихо сказал: «Привет… Помнишь меня?..., ты должен знать… тогда в 2000-м году?»…. Виктор Борисович почувствовал жуткий и специфический холодок, повеявший от репортера… с запахом сырой земли и гниющей древесины….

На какой-то миг на лбу трупа-репортера появилось пулевое отверстие с сочащейся из него кровью…. Лицо меняло цвет,… оно стало ужасным, какое бывает у покойника, долго пролежавшего без захоронения. На Виктора Борисовича нашло оцепенение…, его мышцы парализованы…, он не мог повернуть головы, чтобы посмотреть на реакцию присутствующих в зале коллег…

Крестин невольно смотрел в глаза журналисту…, как кролик поедающему его удаву…, он не мог отвести взгляд, как ни старался…, кто-то невидимый заставлял, не моргая смотреть в глаза журналиста. В них не было живого блеска, хотя труп-репортер продолжал широко и приветливо улыбаться! Тело Крестина вновь покрылось мурашками ужаса….. Неужели это зомби? Вчера – в бассейне с простреленной головой, а сегодня – здесь! Не может быть….

Наконец ему удалось оторвать глаза, и Виктор Борисович посмотрел вокруг. Присутствующие чиновники вели себя так, как будто не видели странного и неестественного изменения лица у человека, выходящего из зала. Никто из сидящих чиновников не проявлял малейшего интереса к этому чудовищному зрелищу. Как же можно не заметить лицо трупного вида…, простреленный лоб… запах сырой земли и гниющей древесины?

****

После заседания правительства Виктор Борисович вернулся в кабинет и попросил референта предоставить ему весь список аккредитованных журналистов, присутствовавших на сегодняшнем заседании правительства с их персональными данными. Олег тут же исполнил поручение и вскоре Виктор Борисович всматривался в фотографии журналистов и телеоператоров, которые имелись в личных учетных карточках аккредитации. Он тщательно просматривал все документы, которых было очень много. Лица «примелькавшихся» ему журналистов Крестин знал, но того таинственного репортера с лицом трупа-утопленника среди них не было….

Виктору Борисовичу нужно обязательно вспомнить, кто этот человек, жив ли он сейчас или все случившееся сегодня «привиделось» ему, как вчера дома. Человеку, занимающему высокий пост в аппарате правительства и представляющему новую российскую бюрократическую элиту, каким являлся Виктор Борисович, трудно вспомнить всех, с кем пришлось встречаться в последние десять лет. Но вспомнить обязательно! Нужно во что бы это не стало….

До распада СССР почти 70 лет в мрачном здании на Старой площади в Москве, как и в Кремле, безраздельно властвовала номенклатура ЦК КПСС. После запрета Борисом Ельциным компартии и выдворения оттуда последних коммунистических «могикан», в этой партийной цитадели обосновалось первое демократическое правительство независимой России.

После маленькой гражданской войны в центре Москвы осенью 1993 года и упразднения Верховного Совета правительство переехало на Краснопресненскую набережную. С тех пор это здание считается центром исполнительной власти России. Иногда срок жизни правительств в некоторых странах исчислялся не годами и даже не месяцами, а днями. Например, в Португалии в период с 16 мая 1918-го по 28 мая 1926-го сменилось 30 кабинетов, 19 премьеров, а в бывшей Югославии с декабря 1918-го по январь 1929-го - 24 кабинета, 7 премьеров.

Эти метаморфозы, как видно, относятся к кризису после первой мировой войны. В годы коммунистического правления в СССР, да и в Восточной Европе, ни о каких публичных сменах правительства речи не велось. Все происходило тайно, закулисно. И премьер, и правительство в СССР - номинальные! Все решало политбюро ЦК КПСС. Оно являлось и премьером, и правительством, и Верховным Советом, и судом в одном лице.

После падения коммунистического самодержавия в России правительство обрело те властные полномочия и начало играть ту роль, которая написана на партитурах всех правительств мира, - роль настоящей власти в рамках своей компетенции.

Осенью 1991 г. в правительство России пришли «мальчики в розовых штанишках», как окрестил новую команду тогдашний вице-президент РФ Александр Руцкой, или «завлабы», как охарактеризовал их бывший премьер-министр Виктор Черномырдин.

Молодые и тщеславные люди в возрасте 35-40 лет (Егор Гайдар, Анатолий Чубайс, Александр Шохин, Петр Авен, Сергей Глазьев, Петр Филиппов, Андрей Нечаев и другие) приглашены президентом Борисом Ельциным с подачи тогдашнего госсекретаря Геннадия Бурбулиса, для того, чтобы начать экономические реформы, о которых так долго "болтала" новая власть.

Экономический блок реформ разрабатывался, а затем на первоначальном этапе проводился в жизнь под руководством Егора Гайдара. Почти все младореформаторы имели ученые степени, занимались ранее наукой и никогда не работали в аппарате. Только Шохин прослужил 10 лет в Совмине СССР, да Гайдар имел непосредственное отношение к партийной элите - он работал некоторое время в главной партийной газете «Правда» и в журнале «Коммунист».

Еще в 1995-м прокремлевские аналитики сравнивали первое молодое правительство России с реформаторским кабинетом Петра Столыпина. Оппоненты имели противоположное мнение. Но, как бы ни расценивались их профессиональные способности, неоспоримо то, что впервые в 1991 г. в правительство России – высшую политическую элиту – совершенно необычным для страны способом рекрутированы на высшие должностные посты новые люди со стороны, «чужаки».

Несмотря на то, что сам Борис Ельцин ручался за них, объявив на всю страну об улучшении экономической ситуации за два года (похоже, он и сам в это верил), чуда так и не произошло! Напротив, ситуация ухудшилась, а с ней обострилась и борьба внутри самого правительства. Шли баталии между «пришельцами», которые затеяли «шоковую» терапию и старыми, закаленными в партийных боях номенклатурщиками, не собиравшимися добровольно отдавать власть, влияние и деньги.

Именно в правительственной структуре высшей политической власти дольше всех задержалась наиболее консервативная часть старой партийной элиты, которая пыталась действовать привычно, по-своему, постепенно маскируясь под новую демократическую элиту. Особенно удалась эта метаморфоза назначенному Ельциным на смену «мальчикам в розовых штанишках» бывшему партийно-хозяйственному руководителю газовой отрасли СССР, покойному ныне экс-премьеру России Виктору Черномырдину.

Его превращение (аналитики, эксперты, журналисты в России и на Западе поголовно предрекали после этого назначения скорый закат реформ, галопирующую инфляцию) напоминало переход из протестантизма в католицизм Генриха IV, потому что хотелось непременно быть французским королем. Воистину, «Париж стоил мессы».

Новый глава кабинета министров тоже понял, что его место требует продолжения реформ. Это с одной стороны. А с другой, как это обычно водится, в новое российское правительство потянулись старые «бойцы» из второго эшелона бывшей партийной номенклатуры, близкие по духу.

Состав правительства России, который сформировался на начало августа 1994 г., уже совсем не напоминал команду реформаторов образца 1991-го. И даже начала 1993-го. Едва ли не последним из завлабовских «могикан», оставшимся в нем, чтобы завершить чековую приватизацию, являлся вице-премьер Анатолий Чубайс. Никого больше из яростных сторонников Ельцина или участников политических движений, которые вознесли его на кремлевский Олимп, в правительстве уже не осталось. Разве что вице-премьер Сергей Шахрай, который из заклятых сторонников президента за несколько лет пребывания в высших правящих слоях в результате политического дрейфа оказался едва ли не в противоположной от самого президента стороне.

В 1995 г. в правительстве, по оценкам многих аналитиков, набирало силу отраслевое крыло во главе с вице-премьером Олегом Сосковцом. Это третье лицо после президента и председателя правительства, обладающее реальной властью в стране. Следующим за ним в правительстве Черномырдина по влиятельности шел, как ни странно, из пяти вице-премьеров, министр топлива и энергетики Юрий Шафранник (сегодня - один из богатейших людей страны), который пользовался особым доверием премьер-министра.

Между этими двумя политиками шла тихая борьба за влияние на первое лицо кабинета министров. Интересно, что правительство России, становясь все более похожим по замкнутости для прессы и общественности на безликие правительства времен политбюро, не сбавляло темп непопулярных «шоковых» реформ. Но и не допустило обещанной громко уходящими в отставку молодыми прагматиками во главе с Егором Гайдаром, галопирующей инфляции.

Наоборот, по оценкам даже некоторых членов ушедшей команды Гайдара, темпы инфляции последовательно снижались, достигнув в июне 1994 г. рекордно низкого по сравнению с сентябрем 1991 г. уровня - 6% в месяц. В то же время, в коридорах постмладореформаторского российского правительства обнаружился новый довольно влиятельный центр. Во главе этой номенклатурной группы давления, которая курировала практически все решения кабинета министров, стоял руководитель аппарата премьера Владимир Квасов.

Это была абсолютна закрытая теневая фигура. За несколько лет работы на этом посту, он лишь дважды коротко появился на экранах телевизоров. «Серый кардинал», как окрестили его масс-медиа, оказалось, способен держать в руках тысячи связующих нитей, ведущих извне к главе кабинета министров.

Вывод множества аналитиков однозначен: в правительственных коридорах постреформаторов властвовали не первые лица, а среднее звено аппарата, в большинстве своем состоящее из бывших номенклатурных чиновников, трансформировавшихся в «демократических». Это среднее звено аппарата и сегодня делится на «бывших» и «пришельцев», между которыми аппаратная борьба не прекращается ни на минуту.

Виктор Борисович относился к категории «пришельцев», он попал в состав аппарата вместе с шефом, и ему приходилось очень несладко в первое время. Нужно было без подготовки включиться в аппаратную борьбу за выживание с «бывшими». Аппарат всегда имеет силу власти, являясь инструментом работы членов кабинета министров. Эта власть не прописана ни в Конституции, ни в иных законах, она прописана в должностных инструкциях конкретного чиновника.

К примеру, взять сегодняшнее заседание правительства, на котором члены кабинета отвечали на вопросы премьера. Кто проверяет достоверность этих ответов? Не сам же премьер-министр! А значит его аппарат во главе с руководителем! Это и есть власть, а от того, как глава аппарата доложит премьеру о соответствии реалиям информации, данной конкретным министром, зависит последующая реакция премьера в отношении отвечавшего на вопрос члена кабинета.

Такой властью обладал и Крестин, с той лишь разницей, что он формировал мнение вице-премьера о конкретном должностном лице аппарата. За эту власть ему приходилось немало бороться. Его шефу аналогично, с той лишь разницей, что в его борьбе участвовали другие действующие лица. В этой постоянной аппаратной борьбе, тандем вице-премьера и Крестина шел по жизни с 1995 года.

Во время почти неуправляемой гласности и свободы слова, ситуация усугублялась еще и борьбой с многочисленными журналистами, пристально следящими за каждым шагом высших должностных лиц и их окружения. Кто работал в то время в СМИ, помнит, как журналисты гонялись за сенсациями. Если их не удавалось находить, то многие попросту выдумывались с «высосанными из пальца» фактами.

Всякого рода публикации осложняли и без того напряженную борьбу в правительстве, а журналисты освещением тогдашней российской действительности создавали дополнительную конкуренцию в аппарате Белого дома. Если сегодня официальным источником информации о состоянии экономики является должностное лицо правительства, то в те времена существовал альтернативный источник – СМИ. Порой сведения, изложенные в газетах и журналах, в значительной степени отличались от докладов кабинета, и каждому министру приходилось работать с поправкой на эти публикации.

Заставить «замолчать» зарвавшегося журналюгу оказывалось не под силу не только самым опытным работникам аппарата правительства, но и министрам. Тогда существовал единственный способ это сделать, нанять киллера, и навсегда избавиться от изобличителя-писаки, как от назойливой мухи.

…И тут Виктор Борисович вспомнил случай, о котором ему много лет не хотелось думать. Этот случай изменил навсегда психику так, что собственная циничность удивляла его самого. Это случилось на закате эпохи Ельцина. Пришедший исполнять обязанности премьер-министра Путин затеял «чистку» как самого правительства, так и его аппарата. Тогда мало кто верил, что это будущий президент России. Ходили, конечно, слухи в аппарате, но они были похожи на очередную «утку», коих «летало» в те времена великое множество.

Именно Путин первоначально уделял огромное внимание тому, что писала пресса. Любая негативная публикация в отношении отдельного министра или его аппаратного окружения могла навсегда поставить точку в дальнейшей карьере федерального чиновника. Это понимали все журналисты многих центральных СМИ.

Еще в конце февраля 2000-го года в одной из газет появилась компрометирующая информация на шефа Виктора Борисовича. Она касалась вопросов целевого расходования средств федерального бюджета. Виктор Борисович не помнил сейчас ни названия газеты, ни фамилии журналиста, опубликовавшего «вредную» статью. Зато Крестин вспомнил серьезный разговор в кабинете шефа по поводу публикации этой статьи. Это был не просто разговор, в его основе громкий нагоняй ему от шефа впервые за все время его службы у вице-премьера.

Помнится, когда Виктор Борисович вошел к шефу в кабинет, он понял о его настроении на предстоящий разговор, вице-премьер был настолько взбешен, что Крестину показалось, шеф не совсем трезв. Он, как громовержец, метал молнии взглядов на Крестина. Подозвав Виктора Борисовича к столу, шеф молча бросил газету ему в лицо.

– Ты видел эту пакость? – кричал он. – Почему я вижу эту статью в опубликованном виде? Кто…, какая б… давала материал этому писаке? Что молчишь, я тебя спрашиваю….?

Виктор Борисович стоял как нерадивый ученик перед строгим учителем, спрашивающим у него причину невыполнения домашнего задания. Он ничего не мог ответить в свое оправдание, ему казалось, шеф сам понимает, что пресса неподконтрольна и неподотчетна правительству. Да и задачи шеф никогда не ставил по мониторингу публикаций в прессе. А тут на тебе! Конечно, когда публикации не касались его особы, он вел себя спокойно по отношению к разоблачительным статьям о «деяниях» других коллег. Теперь ситуация изменилась – статья опубликована в отношении его работы.

– Иди и думай, как сделать так, чтобы я больше не видел подобных публикаций, – грозно приказал он Виктору Борисовичу, – я не знаю, что ты предпримешь по этому поводу. Можешь делать все что угодно - беседовать с этим писакой, угрожать ему или загрызешь его зубами заживо, но добейся, чтобы этого, больше не было ни-ког-да! Слышишь меня? Ни-ког-да!

Виктор Борисович долго думал, как выполнить стратегическое поручение шефа. Перебрал многие варианты действий от выплаты кругленьких сумм за «молчание», до крайних мер. Подкупать журналистов глупо и ненадежно, всех все равно не купишь, да и кто тебе будет докладывать ему о готовящейся статье в редакции любой из газет? В ушах звучали слова шефа: «…загрызешь его зубами заживо». И Крестин быстро понял, что имел в виду шеф – физическое устранение этого писаки. «Его коллеги быстро поймут причину гибели журналиста и сами будут осмотрительнее себя вести в следующий раз!» - подумалось тогда Крестину.

Исполнителей нашли быстро. В то время Москва была наводнена профессиональными киллерами, исполняющими заказы на убийство, оставляя кровавый след в грабеже столичной и федеральной собственности. Исполнителей заказа нашел все тот же верный референт Олег Федорович. А дальше оставалось всего лишь заплатить крупную сумму по результатам их «работы». Для получения денег, исполнители представили доказательство выполненного убийства в виде фотографий жертвы, застреленной киллером в голову. Косвенным доказательством являлась официальная шумиха, поднятая прессой по случаю убийства известного журналиста. Исполнителей до сих пор не нашли, скорее всего их в настоящее время нет в России.

…Виктор Борисович вызвал к себе Олега Федоровича. Тот вошел и как всегда приготовился выслушать поручение босса.

– Олег, ты помнишь начало 2000-го года, вернее мое негласное поручение в отношении некого рьяного правдоискателя-журналиста? – многозначительно спросил его Крестин.

– Помню, разве такое забывается? – ответил преданный референт – а что Вас интересует?

– Разыщи срочно его фотографию, которую все газеты печатали после убийства, – приказал Виктор Борисович, – и сам знаешь, делать это надо по-тихому! И ничего не бойся, тебе это не угрожает…. Да, вот еще что…, выясни, не было ли у него брата-близнеца?

Через час Олег Федорович принес газету с фотографией убитого журналиста. Он положил ее на стол и коротко сказал: «У этого репортера не было никаких братьев!». Виктор Борисович отпустил референта, а когда за ним закрылась дверь, быстро схватил газету и пристально всматривался в лицо застреленного журналиста. Заголовок старой газеты громкий: «Очередная жертва гласности – застрелен еще один журналист! Кто следующий…?»

Виктор Борисович посмотрел на фото, на нем запечатлен человек, лежащий на асфальте с огнестрельной раной в голове, из которой текла кровь…. О ужас! Это… тот самый труп-утопленник из бассейна. Это его Виктор Борисович видел в зале несколько часов назад. Черт возьми! Что за мистика, в конце концов! Такого не может быть!

Рабочий день заканчивался, скоро нужно ехать домой на Рублевку. У Виктора Борисовича временно парализовало мышление, он тщетно пытался дать объяснение всему произошедшему за эти два дня. Чем ближе подходило время его отъезда из здания правительства, тем больше им овладевал какой-то необъяснимый страх. Что происходит? Крестин не сомневался в своем психическом здоровье, но дать объяснение происходящему пока не мог.

Всю дорогу Виктор Борисович пытался проанализировать произошедшие события. Он рассуждал, что если у убитого по его заказу журналиста нет братьев, тогда выходит, труп утопленника является театрализованным представлением с участием талантливого профессиональным актера. Стоп! Такого спектакля в здании правительства никто не разрешит, ведь заседание вел сам Путин! …А почему тогда никто не помнит, что произошло вчера во дворе его дома? И второе, почему на записи видеонаблюдения охраны его особняка отсутствуют события по обнаружению им трупа в бассейне?

А что, если весь вчерашний спектакль режиссирован спецслужбами и проводился против него или шефа с неизвестной пока целью? Тогда всесильные гэбэшники могли взять со всех участников этого спектакля расписку о неразглашении тайны операции, а это значит, что утром Крестину все лгали, даже жена Елена. Это предположение как-то объясняет утреннее поведение его домашних. Но на заседании правительства спектакля быть не могло по определению! И какая цель у всесильных спецслужб?

Зачем нужен такой спектакль? Если все это направлено против него Крестина Виктора Борисовича, с целью дискредитировать его в глазах шефа, то это слишком сложный и мудреный вариант. Есть намного проще алгоритм действий для достижения этой цели - банальная отставка! Кому нужно мудрить в этом? Да и вообще такие сложные компрометирующие операции возможны только в отношении влиятельных политиков, имеющих непосредственные контакты с президентом и премьер-министром. А кто он? Руководитель аппарата вице-премьера. И все! Что он сделает? Пожалуется шефу, который в случае, если запахнет жареным, попросту сдаст его с чистой совестью?

А как мог человек, загримированный под убитого журналиста попасть в здание правительства? Все, кто имел такую возможность по условиям аккредитации, тщательно проверялись. Вот так просто зайти под видом аккредитованного журналиста невозможно. Но если это операция спецслужб, то такой вариант может быть запросто осуществлен. Но тогда зачем такая сложная многоходовка?

И тут Виктора Борисовича осенило! Он вспомнил о многочисленных слухах постоянно блуждающих по коридорам правительства. Эти слухи наполовину обыкновенные сплетни. Но все же эти слухи с точностью в 50% предсказывали решение, которое должно быть принято в ближайшее время.

Недавно ходил такой слух, что вскоре президент подпишет жесткое указание о повторном расследовании нераскрытых политических убийств, в том числе и журналистов. Продиктовано такое решение заочной критикой президента Белоруссии в отношении России в ответ на обвинения Лукашенко в нераскрытых массовых заказных политических убийствах.

Когда российские высшие должностные лица обвиняют белорусского президента в узурпации власти и подтасовке результатов голосования на президентских выборах, тот в ответ критикует Россию за то же самое, говоря публично о недостатках в политике России. Не обошлось и в этот раз, накануне президентских выборов в Белоруссии.

Да, наша критика объективна, но все что происходит там, есть зеркальное отражение нашей действительности. И в этом Лукашенко прав! Если обвинять кого-то в таком чудовищном преступлении, нужно сначала посмотреть на себя! Что в России раскрыты все заказные политические убийства, и все преступники за это наказаны? Наверное, поэтому президент готовит жесткие поручения по новому расследованию нераскрытых политических убийств.

Их можно выполнить двумя способами. Первый – реальное раскрытие, а второй – «повесить» эти преступления на кого-нибудь из исполнителей, отбывающих уже наказание в лагерях по совершенным ими убийствам.

Например, кто-то из осужденных киллеров, «замученный совестью», вдруг «сознается в исполнении им нераскрытого убийства» и дает показания. В роли заказчиков могут быть обозначены беглые олигархи, Березовский например, «достать» которых невозможно даже российским спецслужбам. Или будут даны показания против политиков уже ушедших в мир иной и доказать противоположное невозможно. По второму способу получается, что и преступление раскрыто, и государство смывает с себя пятно, оставленное на его репутации этим нераскрытым политическим убийством.

Конечно же, первый способ и справедливее и чистоплотнее, но очень трудный, а порой и невозможный в реализации вариант. Многих киллеров-исполнителей устранили, другие удрали за рубеж под чужими фамилиями и с измененными пластическими операциями лицами. Что касается заказчиков, то следствию скорее всего они хорошо известны, вот только доказать это невозможно. У следственных органов, в этом случае, только один вариант раскрытия всех политических «висяков» - явка с повинной самого заказчика преступления и его чистосердечное признание.

Но кто добровольно признается в таком преступлении? Никто! Это же подобно самоубийству! А если… провести операцию психологического воздействия на заказчика так, как начат вчерашний спектакль с обнаружением трупа-утопленника в бассейне? Так…, в этом есть глубокий смысл! Воздействуя на человека страхом и таинственностью происходящего на грани мистики, склонить его к явке с повинной и чистосердечно признаться в заказе и организации преступления!

Виктору Борисовичу сразу стало… легче. По крайней мере, он теперь мог объяснить себе все произошедшие мистические события у него дома и на заседании правительства. Настроение его заметно улучшилось, но тут же испортилось от понимания факта своего нынешнего положения. Это означает, что следствию известно, откуда «растут ноги» заказного убийства, совершенного десять лет назад. Ведь именно он, Крестин сейчас находится в обработке спецслужбами. Чему здесь радоваться?

Да, такое предположение и возникшую с ним тревогу трудно чем-либо успокоить. Но Виктор Борисович понимал, что информирован – значит вооружен! Он теперь знал как нужно вести себя дома и на работе. Он твердо решил, что не будет поддаваться страху и панике, пусть эта операция сорвется – он ни при каких обстоятельствах не явится с повинной к следователю. Обломятся! Не дождутся! Он будет себя вести так, как вовсе не замечает происходящих вокруг него событий.

После такого вывода вновь пришло сомнение в правильности поведения по этому принципу. Если он не будет обращать никакого внимания на все инсценировки, то руководители спецоперации поймут, что Крестин косвенно признает вину. Да положение сложное! Как должен себя вести нормальный человек, который не имеет никакого отношения к преступлению? Он должен сообщить об этом службе безопасности…. Но… тогда, возникнут сомнения в его психическом здоровье и освободят от занимаемой должности.

А если не сообщить, что будет? Тогда, получается, - он заказчик, который догадался о проведении спецоперации и старается не «замечать происходящего», чтобы не ворошить лишний раз дело по нераскрытому преступлению и… начинает сам сходить с ума. В первом случае спецоперацию продолжат до явки с повинной, и тогда его ждет политическая смерть, а возможно и показательный суд. Во втором случае, клиника для психически больных. И в том и в другом случае, результат тот же – прощай престижная должность в аппарате правительства. А это - смерти подобно! От такого вывода у Виктора Борисовича страх стал резко усиливаться.

Крестину хотелось узнать, кто играет роль убитого журналиста. А какая разница? Могли найти похожего на убитого журналиста актеришку, загримировать дополнительно под оригинал, а то и сделать пластическую операцию. И все дела - журналюга воскрес! Ешьте его с маслом! В игре по-крупному возможно все, лишь бы реализовать задуманное и достичь конечной цели. И все-таки Виктору Борисовичу не верилось в эту версию событий.

****

Кортеж Крестина мчался по трассе, выехав за МКАД. Виктор Борисович лениво смотрел в окно и готовился к появлению дома. Он продумывал варианты новой линии поведения с женой и прислугой. Огорчала измена жены. Нет, у нее не было любовника, она верна ему телом, но вот душой? Кто-кто, а Лена могла бы шепнуть тихо на ухо о том, что ее заставили участвовать в спектаклях, направленных против него. Могла бы предупредить о начавшейся операции спецслужб. Он считал, что его жена должна быть всю жизнь благодарна ему за то, что стала его спутницей жизни.

Крестину вспомнились многие эпизоды их совместной жизни в далекие советские перестроечные годы. Елена всегда мечтала о богатой и беззаботной жизни, о том, что она сегодня имеет! И все это благодаря Крестину и его службе в аппарате правительства. Для этой женщины сбылись все ее мечты. Так почему же она неблагодарна мужу?

Виктору Борисовичу не хотелось думать о том, что в случае трагического для него завершения этой спецоперации, единственным наследником его состояния становиться именно Елена. Так может быть в этом и кроется ее пассивность по отношению к нему и его дальнейшей судьбе? Ведь состояние не маленькое. За время работы у шефа Виктор Борисович, получая высокую зарплату, а кроме этого еще солидные официальные бонусы за реализацию государственных программ и различных проектов.

Плюс нелегальные доходы, регулярные различные откаты за содействие крупному бизнесу, по тендерам госзакупок и еще за что-то, он даже не знал за что точно. Судя по размерам ежемесячных перечислений за «что-то», можно сделать вывод, эти суммы превышали его ежемесячный официальный заработок в два раза.

Все эти немалые средства, составляющие «приработок» чиновника значительно превышали официальную зарплату и ежемесячно уходили на счета в зарубежных банках. Референт контролировал перечисление «откатов», а вот суммы за "что-то» выплачивались регулярно неизвестно кем. За официальную зарплату Крестин приобретал пакеты ценных бумаг российских и зарубежных компаний, становясь их крупным акционером и покровителем.

В далеком 1998 году, Крестин попытался выяснить у референта, кто и за что перечисляет эти суммы. Тот ответил ему, что возможно работает та же система, как при КПСС со сталинских времен. Тогда каждому партаппаратчику в конверте ежемесячно приносили еще один оклад, за который тот даже нигде не расписывался. Референт сам не знал, кто организовал, и контролирует выплату этого «материального поощрения». Ему неизвестно, сколько таких государственных служащих получает от коррумпированной системы это «материальное стимулирование», до какого уровня власти работает эта система и откуда берутся деньги на выплаты.

Когда Виктор Борисович спросил референта о получении высшими должностными лицами такого «материального стимулировании», то тот уклончиво ответил, что такое возможно, и поэтому Виктору Борисовичу не стоит бояться получения этих сумм. Крестин спросил, на сколько лет рассчитана такая поощрительная система? Референт ответил, что об этом можно судить по эффективности борьбы с коррупцией в государственном аппарате. Длительность выплат прямо пропорциональна времени существования коррупции!

Кроме особняка на Рублевке у Виктора Борисовича имелся старинный замок в Испании и особняк на Мальдивах. Детей у Крестинных не было, поэтому все это огромное состояние могло достаться только его жене Елене. Зачем ей волноваться? Глупо обострять отношение со спецслужбами, которые могли ее «убедить» в том, что дни службы Виктора Борисовича в правительстве сочтены?

…Вдруг на прямом участке трассы, кортеж Крестина нагло обогнал джип. Как это возможно, если движение по трассе перекрыто на время его проезда? Кто такой этот дерзкий тип? Перед обгоном джип включил «крякалку», дескать, знай наших, а когда поравнялся с автомобилем Виктора Борисовича, то рядом с водителем джипа сидел… убитый десять лет назад журналист, который помахал Крестину в открытом окне рукой. Его лицо начинало меняться так же, как в зале заседаний правительства…. На лбу появлялось пулевое отверстие с сочившейся из него кровью…, признаки трупного разложения.

– Кто такой? – спросил Виктор Борисович у водителя, когда джип, обогнав кортеж, ушёл далеко вперед. – Почему охрана пропустила этот джип на трассу?

– Какой джип? – недоуменно спросил водитель. – Нет никого на трассе, она же перекрыта на время нашего проезда….

Водитель с неподдельным удивлением смотрел на Виктора Борисовича, и видно, что это не актерская игра, так "показать" недоумение и удивление одновременно, мог не каждый профессиональный актер. Виктора Борисовича вновь охватило чувство страха. Неужели версия о разработке Крестина в спецоперации неверна? Тогда что же это?

– Неужели ты не видишь этот джип впереди нас? – спросил Крестин водителя. – Немедленно догони его, я хочу знать, кто в нем едет.

– Впереди нас только головной автомобиль Вашей охраны, – ответил водитель, – его догонять?

– Не нужно, черт с ним, – успокоился Крестин, тем более что призрачный джип уже скрылся из виду.

Вскоре кортеж Крестина въехал во двор его особняка. Виктор Борисович вышел из машины и привычным жестом руки отпустил сопровождение до завтрашнего утра. Когда обе машины скрылись за закрывающимися автоматическими воротами, он направился к дому. Навстречу ему вышла улыбающаяся Елена.

– Как прошел твой день, дорогой? – спросила она. – Как твое самочувствие?

– Нормально, – ответил он, – как обычно! Самочувствие отличное, не стоит волноваться, дорогая!

Виктор Борисович говорил эти слова с наигранной веселостью и беззаботностью, а сам внимательно смотрел за реакцией жены. К его удивлению она вела себя естественно, как обычно, когда встречала его с работы. Она спросила, где он будет ужинать и, получив ответ: «в беседке», распорядилась, чтобы ужин подали туда.

Пока горничные суетились у стола в беседке, Крестин вошел в дом, переоделся, принял ванную и проследовал в беседку в домашнем халате и тапочках. Как обычно, поблагодарив горничных, он уселся за стол и приступил к трапезе. Елена села рядом с ним и по ее виду можно заметить, что она хочет задать какой-то важный вопрос, но не решается. Когда Виктор Борисович заканчивал ужин, Елена решилась.

– Витя, у тебя все нормально? – робко спросила она. – Что ты хотел выяснить утром, допрашивая прислугу?

– Лена, ты была права, – отвечал Крестин, – вчерашней ночью мне приснился кошмарный сон и я принял его за реальность. В обеденный перерыв меня консультировал личный врач и сказал, что это у меня от переутомления, как ты и предполагала.

– Вот видишь дорогой! – обрадовалась Елена, – оказывается иногда, и я бываю права. Значит, тебе нужен отдых. Возьми отпуск, и съездим в Испанию или на Мальдивы, отдохнем?

– Я не против, но сначала нужно выяснить, как отнесется шеф! – Сказал Виктор Борисович. – Завтра же спрошу его об этом.

Услышав такое предложение, Виктор Борисович подумал: «А может быть взять отпуск и съездить отдохнуть?». В этом году он еще не был в отпуске, поэтому можно использовать его, чтобы все хорошенько обдумать и успокоить нервы на лазурном берегу. Он подумал, что, это хороший способ проверить, верно ли, что спецслужбы затеяли операцию в отношении его? Будучи в отпуске за границей, ему удастся выяснить для себя факт существовании спецоперации.

Елена иногда подсказывала хорошие идеи. Крестин рассчитывал подтвердить или опровергнуть начавшийся спектакль-операцию по следующим основаниям. Вся охрана и прислуга в его замке в Испании и на Мальдивах состояла их местных наемных работников. Учитывая это, российским спецслужбам не удастся привлечь иностранных граждан к операции-спектаклю.

Во-первых, менталитет зарубежной охраны и прислуги сам по себе отвергает работу против хозяина. Это общеизвестно! Во-вторых, российские спецслужбы не имеют права вербовать иностранных граждан, на какие бы то ни было операции. Никто из руководителей спецслужб не пойдет на грубое нарушение международного права. В-третьих, во многих странах, в том числе и в Испании, сотрудничество граждан с иностранными разведками и спецслужбами приравнивается к шпионажу против своей страны.

Таким образом, отдыхая за границей, Виктору Борисовичу удастся установить факт проведения этой гнусной спецоперации в отношении его. Он рассудил так: если проводится спецоперация, то после его выезда за границу, она попросту прекратится, потому что зарубежные слуги будут неподкупны, отказавшись ролей этого подлого мероприятия! Молодец, Лена подсказала мужу вариант проверки важного для Крестина факта! Настроение у него резко улучшилось, и после ужина он ушел к себе в кабинет, сказав при этом жене: «я еще поработать сегодня хочу».

Закрывшись в кабинете, Виктор Борисович долго сидел в кресле, он снова вспоминал события тех далеких дней, когда по его заказу убили журналиста по фамилии Валентин Холдин. После его устранения, Крестину пришлось «просеять» работников аппарата. Ведь кто-то же «слил» материалы для статьи Холдину, сомнений не было в том, что этот человек работал в аппарате Крестина.

Установить этот факт можно, проведя служебное расследование, но Крестин уволил всех, кто имел доступ к важным документам. Чего расследовать? Никто все равно не признается в «сотрудничестве» с прессой, а «зачистить крота» таким способом и просто, и надежно.

Время позднее, но Крестину совсем не хотелось спать, сказывалось нервное напряжение последних двух дней. Он решил посидеть еще с полчаса у себя в кабинете, а потом идти в спальню на третьем этаже особняка. Они с Еленой уже несколько лет спали врозь, каждый в своей комнате. Иногда воссоединялись и проводили ночь вместе в одной из спален, которые располагались рядом через стенку.

Его мысли снова возвращались к убитому журналисту Холдину. Что это за люди такие? Почему им больше всех надо? Ну, допустило его ведомство нецелевой расход бюджетных средств, зачем кричать об этом на всю страну? У журналюги зарплата стала больше от этого? Нет! Получаешь заработанное - и живи спокойно! Так нет, им нужны сенсации, разоблачения….

А мало ли было разоблачений в горбачевскую гласность? В то время «громили» всех. У журналистов даже возникло соревнование своеобразное, кто больше компромата «накопает» и напечатает. И чего добились эти правдоискатели? Развалилось мощное государство СССР. А простым людям стало легче жить от этого? Ой, ли! Да, кто-то стал миллиардером, но основная-то масса народа стала жить намного хуже, чем жила при Советах.

Правильно действует сегодняшняя власть! «Закрутила гайки» этой пресловутой гласности и поделом ей. Нечего будоражить общественное мнение. Люди бедно живут? Это их проблемы, а власть должна укреплять боеспособность армии, вооружать ее до зубов, совершенствовать правоохранительные органы, то есть заниматься своими конституционными обязанностями….

Вдруг Виктор Борисович услышал тихий шорох в коридоре у двери в кабинет…. Он обострил слух - кто-то тихонько крался по коридору…. Тогда он быстро развернулся вместе с креслом лицом к двери и продолжил слушать шорохи, доносящиеся из коридора. Его внезапно охватил страх, кто шарил по особняку? Он не мог объяснить себе, откуда у него вдруг внезапно появлялось такое сильное чувство страха, граничащее с ужасом…. Время позднее, Елена, наверное, уже спала, горничные в это время никогда не выходили из своих комнат, расположенных в другом крыле первого этажа, охране вообще запрещено без вызова входить в дом….

Шорохи стихли, Виктор Борисович посидел несколько минут лицом к двери, и, решив, что это ему послышалось, вновь развернулся лицом к письменному столу. Страх не проходил, наоборот усиливался…, Крестин почувствовал, что по спине стекали струйки холодного пота. Его руки тряслись, как при глубоком похмельном синдроме. Сидя спиной к двери, он снова услышал явное шарканье чьих-то ног, только теперь этот звук доносился с правой стороны коридора…. Крестин вновь резко повернулся спиной к письменному столу….

В его кабинете и обеих спальнях имелись тревожные кнопки вызова охраны на непредвиденные случаи, но Виктор Борисович даже не подумал вызывать охрану, опасаясь вновь оказаться в глупом положении нервнобольного человека. Так было сегодня на трассе при поездке домой с работы, когда кроме него, никто не видел черного джипа, нагло обогнавшего кортеж. Так могло произойти и сейчас, вызовешь охрану, а после обнаружится, что в коридоре никого не было. А если часто будут возникать подобные «недоразумения», то охрана, отвечающая также за состояние его здоровья, обязательно доложит об этом выше по структуре.

Такая практика сложилась еще со времен Брежнева, охрану высших партийных руководителей тогда осуществляло специальное управление КГБ, а телохранители випперсоны обязательно сообщали своему руководству о неадекватном поведении охраняемого лица. Каждый член политбюро строго хранил тайну собственного здоровья. Если появлялся слух о серьезной болезни партийного деятеля, то его «переход на другую работу» или «пенсию» не заставлял себя долго ждать. Исключением являлся Кириленко, который продолжительное время работал в ЦК с «поехавшей крышей».

… Прислушиваясь к шарканью ног, доносящихся из коридора, Крестин ждал…, когда этот тип попытается открыть дверь. Личного оружия у Крестина не было, и он первый раз в жизни пожалел об этом. Он не любил оружия с детства, не мог с ним обращаться, а тем более метко стрелять. В армии он не служил, его не взяли по причине того, что он являлся единственным кормильцем матери, инвалида первой группы.

Если бы у него сейчас был пистолет, то он, не задумываясь, применил бы его по назначению, попасть в человека с близкого расстояния Крестин смог бы даже без каких-либо тренировок. В случае убийства загримированного актера, исполнявшего роль убитого Холдина, ему бы за это обвинения в убийстве не смогли предъявить. Ведь актер сам проник в охраняемый номенклатурный объект с неизвестной целью, а в таком случае применение оружия сочли бы за самооборону. Если бы произошло убийство главного героя разыгрываемого спектакля, то Виктор Борисович сорвал бы операцию «товарищей из ФСБ», повторить которую они бы уже никогда не решились после этого.

Но пистолета нет…, а этот тип безнаказанно «шаркает» по коридору его особняка. Вот он снова прошел мимо двери кабинета в другое крыло коридора.... Наверное, он не знает, за какой именно дверью находится Крестин. Ищет, пытаясь наверняка определить дверь кабинета Виктора Борисовича…. В этот момент… раздался стук в окно, зашторенное тяжелыми портьерами. Виктор Борисович вздрогнул от неожиданности. А это еще кто? Второй участник спектакля?

Стучать в окно его кабинета, да еще ночью, для охранников и прислуги Рублевского особняка равносильно увольнению с «волчьим билетом». Подобного не было никогда! Это опасно для жизни - такое действие каралось охраной стрельбой на поражение! Стучать в окно особняка государственного человека, каким был Крестин, равносильно самоубийству! Что это за мещанские штучки, кто осмелился на такое? Панибратское поведение в отношении высокопоставленного государственного служащего исключается!

Виктор Борисович резко повернулся лицом к столу у окна, тяжелые портьеры скрывали от его взора само окно. Он поднялся и, подойдя к окну, рывком дернул за шнур, открывающий шторы…. О Боже! За окном стоял… Холдин и ехидно улыбался, лицо его хорошо освещалось светом, падающим из окна на улицу. Что делать? Вызвать охрану? Нет! Это исключено… Виктор Борисович лихорадочно соображал, что ему предпринять в этот момент…

Но тут он услышал, что открывается дверь его кабинета…. Виктор Борисович почувствовал чей-то тяжелый взгляд на спине. Он резко обернулся и… увидел Холдина, стоящего в проеме двери широко и нагло улыбающегося, его оскал открывал гнилые от трупного яда зубы. Из его головы, из входного пулевого отверстия сочилась алая кровь…. Виктор Борисович снова обернулся к окну…. В проеме улыбалась та же физиономия убитого журналиста…. Подобного разворота событий Крестин не ожидал, его психика не выдержала, он рухнул на пол, проваливаясь в невесомость….

… перед глазами, как на экране кинотеатра проплывала сцена убийства журналиста киллером. …Вот Холдин выходит из дверей редакции и направляется к автомобилю, припаркованному недалеко от входа. В этот момент открывается окно стоящего рядом черного «Шевроле», в котором появляется рука с пистолетом. Точный прицельный выстрел в голову и Холдин падает на асфальт. «Шевроле» быстро срывается с места, визг пробуксовывающихся и дымящихся шин…. Холдин лежит на земле, из его простреленной головы течет кровь…

К телу журналиста подбегают посторонние люди, что-то кричат и пытаются оказать ему первую помощь, но вскоре понимают, что она уже не требуется, окружают труп журналиста плотным кольцом…. Эпизод убийства быстро меняется сценой его похорон. Перед глазами Виктора Борисовича появляется кладбище, гроб с телом Холдина, он устлан живыми цветами и венками….

Гроб дорогой, вычурный, изготовлен из красного дерева, в таких хоронят очень богатых людей. У гроба выступают коллеги журналиста, какие-то депутаты Государственной Думы, скорее всего члены фракции КПРФ, они гневно клеймят позором нынешнюю власть, допускающую политические убийства в стране. И сквозь голоса выступающих на траурном митинге… прорываются рыдания супруги Холдина и его двух несовершеннолетних детей. Женщина, убитая горем, плохо воспринимает реальность, здесь, у последнего пристанища ее мужа. Она выкрикивает проклятия организаторам и исполнителям убийства, желает им такой же участи и молит Бога за упокой души убитого мужа.

Дети журналиста, мальчик лет десяти-одиннадцати и девочка семи-восьми лет, горько плачут, обнявшись. У них теперь нет папы, его убили злые и жадные дяди, только за то, что он пытался рассказать людям правду…, потому что, никто не мог доносить ее до простых людей, кроме их отца. А они-то, его дети, в чем провинились перед этими злыми дядьками, убившими их отца? Их за что наказывать пожизненным сиротством, ведь они еще не успели сделать ни одного плохого поступка, не сказали какого-либо крамольного слова?

Гроб с телом журналиста поднимают работники ритуального бюро, в этот момент духовой оркестр грянул звуками траурного марша, от которого кожа покрывается мурашками, а в душе появляется животный страх перед смертью. Когда гроб опускали в могилу, жена Холдина, рыдая и причитая «Валентин не уходи от меня… Валентин … как же я без тебя?», неожиданно спрыгнула в могилу, а следом за ней дети. По их щекам, перемазанным свежей сырой землей, ручьями текли невыплаканные за три дня слезы…. Вдруг сквозь плач и причитания, печальные звуки траурного марша, Виктор Борисович слышит чей-то мужской голос: «…Крестин, ты убийца…. Крестин, ты убийца!». Этот голос звучит как фон, приглушенно и неестественно….

…Виктор Борисович медленно приходил в себя…. Он лежал у стола, его правое плечо сильно болело, очевидно, падая, он ушибся им о стол. Чиновник попробовал встать, но, опираясь на правую руку, почувствовал резкую боль в локтевом суставе. Вскрикнув от острой боли, он все-таки поднялся с пола и осмотрелся вокруг. Дверь его кабинета оставалась открытой настежь, «убитого журналиста» не было. Крестин взглянул на окно, в проеме тоже никого нет.

В сознании Крестина перемешалось все, то, что происходило до его «отключки» и то, что он видел в полузабытье, ужасные сцены убийства Холдина и его похороны. Что реальность, а где видение? А почему это привиделось, ведь он никогда не был на месте убийства Холдина и не видел того, что там происходило? А похороны? Крестин тоже там не был, но странно, …это видение настолько реалистичным и ясным, что у него вся кожа тут же покрылась мурашками страха. Виктор Борисович сел в кресло, не закрывая дверь кабинета, и начал приходить в себя. Во-первых, нужно понять, почему он видел двоих Холдиных, один вошел в кабинет, а другой оставался у окна на улице.

Стоп! Как он мог заглядывать в окно второго этажа? Снова к событию примешивается мистика…? Виктор Борисович хорошо видел нагло улыбающееся лицо убитого журналиста в проеме окна, как будто тот стоял на земле и смотрел в окно. Но оно находится на втором этаже! А может он стоял на какой-нибудь лестнице, достающей до окна второго этажа?

Не находя объяснений происходящему, Виктор Борисович поднялся с кресла, зашторил окно и направился к выходу из кабинета. Перед тем как покинуть его, он выключил свет и … в темноте кабинета, свет в который падал из коридора полосой от приоткрытой двери, …кто-то сзади схватил его за горло. Крестин ощутил холод пальцев, обхвативших ему глотку и державших сзади. Виктора Борисовича не душили, а только цепко держали за глотку так, чтобы Крестин не смог двигаться. Когда Виктор Борисович попытался освободиться от захвата, эти холодные пальцы сжимались сильнее.

Виктор Борисович явно ощутил неестественный холодок, повеявший на него от человека, стоящего сзади. Этот холодок напоминал легкий поток воздуха от кондиционера, но было в нем что-то такое, что отличало это веяние от привычного ощущения. Вначале Крестин не понял, в чем заключалось это различие, но вскоре ему дошло – …. это легкое смердящее зловоние, напоминавшее гниющую древесину с запахом земли.

– Ты кто такой, сволочь? – прохрипел Виктор Борисович, не теряя самообладания – и что тебе от меня нужно?

На его вопрос ответа не последовало, но в этот момент Крестин почувствовал, что пальцы, сжимавшие его горло, сначала ослабли, а затем вовсе разжались. Виктор Борисович резко обернулся и включил свет. В кабинете никого не было! Снова мистика…? Но горло еще болело от цепких пальцев призрака…. Куда девался тот, кто несколько мгновений назад схватил Крестина за горло? Странно и жутко…. Но в этом был и положительный момент - почему-то этот тип исчез, когда Виктор Борисович пытался заговорить с ним?

Крестин вышел из кабинета, оставив включенным свет, и направился на третий этаж в свою спальню. В коридорах особняка всегда включено дежурное освещение, но царил полумрак. Света достаточно, чтобы видеть проход коридора и двери в комнаты. Шагая к лестнице, Крестин внимательно озирался по сторонам и постоянно чувствовал на себе чей-то тяжелый взгляд и необъяснимый страх…. Ему казалось, что кто-то внимательно следит за тем, куда он шел, и от этого ощущения становилось еще страшнее….

Он благополучно добрался до лестницы. Никого! Постояв недолго у резных перил, Крестин медленно, озираясь по сторонам, стал подниматься по лестнице вверх. Он совсем не смотрел себе под ноги и вскоре был наказан за это. На одной из ступенек, его правая нога поскользнулась, в то время как левую ногу он уже поднял для того, чтобы поставить ее на следующую ступеньку. Еще не понимая, что произошло, Крестин падая навзничь, тщетно пытался ухватиться за перила. Он упал на промежуточной площадке лестницы, больно ударившись затылком о пол…. Крестин со злостью выругался…. Короткая потеря сознания….

На его брань и стоны, неожиданно прибежала Елена и… охранник с главного поста у ворот. Крестину показалось, что они прибежали очень быстро, как будто ожидали его падения где-то рядом….

– Что случилось, дорогой? – с тревогой в голосе спросила Елена, на которой надет халат с виднеющейся из-под него ночной рубашкой.

– Иди к себе в спальню, – со злобой произнес Крестин, – постыдилась бы в таком виде появляться перед охраной!

– Вызвать Вашего врача, Виктор Борисович? – спросил услужливо охранник. – Как Ваше самочувствие?

– Врача не нужно, голубчик, – по-барски отвечал Крестин, – у меня только шишка на затылке. Ты лучше ответь мне, почему ты здесь?

– А где мне быть? – не понял охранник. – Я несу ответственность за Вашу безопасность, и как только увидел на мониторе Ваше падение, то сразу же прибежал к Вам на помощь. Это предусматривает моя должностная инструкция...

– Хорошо! – согласился Виктор Борисович, вспомнив о том, что второй этаж и лестница просматривается системой видеонаблюдения – спасибо за службу!

Но через мгновенье он неожиданно разозлился на этого сердобольного охранника, который всегда честно и преданно служил безопасности хозяина.

– Ты что же, постоянно наблюдаешь за мной? – зло спросил Крестин. – Как объяснишь это поведение?

– Должностная инструкция предусматривает… – пытался ответить охранник.

- Иди отсюда, болван, – взорвался Крестин, – должностная инструкция, видите ли, у него…. Смотрели бы лучше, чтобы трупов в бассейне не было…, мать вашу….

Когда охранник вышел из дома, закрыв за собой входную дверь на ключ, который всегда имелся у дежурившего старшего охранника, Виктор Борисович взглянул на жену, которая продолжала смотреть на него встревоженным взглядом. Хотя охранник и объяснил его быстрое появление после случайного падения, у Виктора Борисовича осталось подозрение, которое усиливалось присутствием на лестнице его жены, которой он приказал уйти. Она всегда беспрекословно выполняла все, что ей говорил муж, а сейчас… стоит…, молчит… и не уходит.

Крестин поднял тапочек, слетевший с ноги во время падения. К его удивлению, на подошве тапочка смазка, похожая на технический вазелин. Он подошел к ступеньке, на которой только что поскользнулся. На ней имелся такой же состав, что и на подошве тапочка.

- Что это такое? – спросил он, не то у себя, не то у Елены. – Я завтра же уволю горничную, отвечающую за порядок на лестнице! А ты, Елена, чего ждешь, я же сказал тебе, чтобы ты уходила в спальню. И вообще, почему ты не спишь? Странно… как-то все это….

– Я ждала тебя к себе в спальню, милый, – смущенно произнесла она, – ты давно уже не ночевал в моей комнате и не приглашал меня в свою....

– Не сегодня Лена, – почти кричал Крестин, – я не могу пока…, а кстати, ты ничего не слышала, пока ожидала меня в спальне. Я имею в виду какого-нибудь постороннего шума или, скажем чьих-то шагов?

– Нет, а что случилось? – спросила Елена и как-то странно посмотрела на супруга. – Ты думаешь, кто-то специально измазал ступеньку, чтобы ты упал?

– А что это, по-твоему? – спросил рассерженный Крестин. – Случайность, которую снова никто не заметит?

– Я не знаю, – ответила растерянно Елена, – а ты считаешь, что это покушение на тебя?

Виктор Борисович промолчал в ответ, он поднялся по лестнице и также молча ушел к себе в спальню. После падения на лестнице у Крестина раскалывалась голова, он вошел в спальню и лег на кровать. Крестин заснул, приняв усиленную дозу снотворного. В эту ночь больше ничего не происходило…

****

Наутро следующего дня Виктора Борисовича разбудила Елена. Обычно он просыпался рано, но этим утром он так крепко спал, что жена, встревоженная его отсутствием в крытом бассейне, который Крестин посещал по утрам, вошла в его спальню и обнаружив там крепко спящего мужа принялась его будить.

– Виктор, просыпайся, ты уже опаздываешь на работу! – проговорила она, коснувшись его плеча. – Как ты себя чувствуешь?

Крестин проснулся не сразу, болел локтевой сустав, плечо правой руки, головная боль, вызванная вчерашним ушибом и приемом снотворного, не позволяла ему оторвать голову от подушки. Проснувшись, Виктор Борисович попытался приподняться, но застонал и принял прежнее положение.

– Тебе больно? – спросила жена. – Нужно вызвать твоего личного врача. Я сейчас же распоряжусь о его вызове.

– Да, наверное, нужно, – тихо простонал Крестин, – вызови!

Елена вышла из спальни Виктора Борисовича, а он, проснувшись окончательно, почувствовал боль во всем теле, и голова беспокоила невыносимо. Тут же вспомнились события вчерашнего вечера, от которых резко ухудшилось настроение, а вместе с ним и общее состояние. Шишка на затылке ныла тупой болью, напоминая о падении на лестнице.

– Лена, ты узнала у горничной, кто смазал ступеньку лестницы какой-то скользкой гадостью? – спросил Крестин у жены, когда она вновь вошла в его спальню.

– Да, милый, не волнуйся, – ответила жена, – врач сейчас приедет, лежи спокойно. Утром рано я еще раз осмотрела лестницу..., но ты знаешь, к удивлению она чиста и на ней нет ничего скользкого, что было вчера ночью.

– Но ты же сама все видела, – протестовал Крестин, – посмотри мой комнатный тапочек.

Елена подняла его тапочки, стоявшие у кровати, и посмотрела на их подошву…. Они чистые, без какого- либо признака смазки, которую они вместе с мужем видели ночью после его падения.

– Странно, – растерянно проговорила она, поставив тапки на прежнее место, – я видела ночью этот гель, на котором ты поскользнулся…. А знаешь, утром я спросила об этом охранника, который прибежал вчера, увидев на мониторе твое падение. Так вот, он заявил мне, что вчера он не приходил в дом, на мониторе ничего не видел и вообще смотрел на меня, как на идиотку…. Странно!

Виктор Борисович ничего не ответил Елене, он уже слишком хорошо знал о таких «странностях», творившихся с ним в последнее время. Его давно уже тревожила мистика, сопровождающая все происходящие события, объяснения которым он до сих пор не мог дать. Чертовщина какая-то! Особенно вчерашнее «присутствие» сразу двух Холдиных - в проеме окна и у входной двери. Если это спектакль, то возможно, что в нем участвует не один актер, загримированный под убитого журналиста, …но куда «испарился» тот, кто держал его ночью за горло? Чудес на свете не бывает! Но что тогда….

Дожидаясь приезда врача, Елена оставалась в его спальне, она сидела с ним на кровати и ласково гладила его по голове. Виктор Борисович не противился ее чуткости, он по-прежнему лежал в постели и начал снова гадать о том, участвует ли его жена во всем этом представлении? В мистику он по-прежнему отказывался верить, считая, что все можно объяснить, если обладать соответствующей информацией. В глазах жены, Виктор Борисович ощущал жалость и нежность к нему с ее стороны, что давало повод не верить в ее участие в предполагаемом спектакле.

Но как тогда объяснить то, что она не видела этого трупа в бассейне? Сама же участвовала в допросе следователя, а утром сказала, сделал вид, что впервые слышит о трупе! Крестин до этого случая доверял ей как самому себе. Он не мог допустить, что она предала его и отыгрывает роль в спектакле. Был еще один человек, которому Крестин доверял безгранично. Это его референт Олег Федорович, которому известны все дела Виктора Борисовича как официальные, так и негласные.

– Сколько сейчас времени? – спросил Крестин у Елены. – Почему не звонит мне Олег Федорович?

– Времени уже больше одиннадцати, – ответила Елена, – не беспокойся, позвонит обязательно!

В подтверждение ее слов, зазвонил служебный телефон Виктора Борисовича, установленный в спальне. Когда-то этот телефон стоял только в его кабинете, но Крестин распорядился, чтобы «вертушку» с гербом Российской Федерации установили еще и в спальне. Это удобно для него и не противоречило служебным инструкциям.

Еще совсем недавно аппараты правительственной связи чиновников устанавливали только в их служебных кабинетах, исходя из условий безопасности конфиденциальной информации. Но с развитием современных технологий, разрешили устанавливать аппараты и в домашних кабинетах, но с обязательной блокировкой одновременной работы. Если Виктор Борисович поднимал трубку у себя в кабинете, то по аппарату в спальне невозможно подслушать его разговора. Таким образом, если абонент правительственной связи ведет разговор с одного из аппаратов, зарегистрированных на него, то остальные автоматически отключаются на время разговора. Кроме того, чтобы позвонить кому-нибудь или ответить с правительственной «вертушки», нужно предварительно ввести ПИН-код, который знал только вип-абонент.

– Крестин слушает! – ответил Виктор Борисович, сняв трубку и введя ПИН-код.

– Я знаю, что Вы Крестин, – ответил чей-то противный голос, показавшийся Виктору Борисовичу хорошо знакомым, – я знаю, что Вы заказчик убийства журналиста Холдина, совершенное в начале 2000-го года….

– Кто…, кто… это говорит? – почти закричал в трубку Крестин – кто Вы такой, представьтесь, пожалуйста!

– …А… я и есть, тот самый журналист, убитый по Вашему приказу, – ответил голос в трубке, – не узнаете? Хотя, что это я, Вы никогда даже не слышали моего живого голоса. Но это неважно. Вы должны сознаться в совершенном преступлении, иначе Вас ждет неминуемая кара….

Крестин не ожидал такого поворота событий. Поначалу он растерялся, но быстро вскоре в себя, автоматически соглашаясь с условиями «игры» в спектакле спецоперации, в существовании которой он только что убедился. Ведь по правительственной связи мог говорить только тот, кому известен его ПИН-код. Дальше! Этот человек должен иметь доступ к аппарату правительственной связи. И наконец, все разговоры по «вертушке» записывались специальным управлением ФСБ. Поэтому, человек, звонивший ему сейчас, имел все три возможности и мог запросто разговаривать уничтожить запись. А такое может сделать только сотрудник ФСБ!

– …Послушайте Вы, – строго произнес Крестин, – …Вы отдаете себе отчет своим действиям? Я понимаю, что Вы можете стереть запись нашего разговора, но мне все равно удастся определить тот аппарат, с которого Вы звоните….

– Вряд ли, – отвечал голос в трубке, – потому что я звоню Вам… с того света. Вы напрасно так ведете себя, предполагая, что я работник спецслужб…. Считайте, я Вас предупредил! Приятно побеседовать… со своим убийцей…. Всего хорошего…. Рад буду также видеть Вас… в прицеле своей снайперской винтовки…. Ха-ха-ха….

Виктор Борисович оцепенел от ужаса, он ничего не успел ответить этому наглому голосу. Он вообще давно отвык от разговоров не по этикету и терялся, когда кто-нибудь в разговоре переходил на бытовой уровень общения или употреблял ненормативную лексику.

Чиновники, которые постоянно живут в условиях различных «протоколов» и служебного этикета давно отвыкли от разговоров обыкновенных людей. Их вводит в ступор общение с простолюдином. А когда тот еще и матом выражается, то вывести их из оцепенения можно только через некоторое время, достаточное для того, чтобы чиновник вспомнил, что он такой же простолюдин, только высокопоставленный.

Этот звонок вывел Виктора Борисовича из равновесия надолго. Крестин редко злился, но сейчас пришел в состояние крайней ярости. Швырнул трубку правительственной связи так, как будто его рука обожглась ею.

– Что случилось, дорогой? – спросила Елена. – Старайся не нервничать и спокойно дождись врача.

Крестин медленно приходил в состояние равновесия, и когда ему это удалось, снова стало страшно, что с ним происходит загадочное, необъяснимое и невероятное событие. Высокопоставленные государственные служащие за время работы настолько привыкают к мысли, что в их жизни не может случиться ничего непредсказуемого, что поневоле начинают верить в собственную неуязвимость и стабильное, гарантированное высокое положение в обществе. Малейший намек на то, что это положение начинает меняться в худшую сторону, приводит их в бешенство.

Через несколько минут снова зазвонил аппарат правительственной связи. Виктор Борисович долго не брал трубку, но когда звук вызова «вертушки» стал раздражать его, он снял трубку, ввел ПИН-код и не дожидаясь когда ему что-либо скажут на другом конце провода раздраженно прокричал в трубку:

– Если Вы сейчас же не прекратите провокации, я немедленно сообщу начальнику Вашего управления!

– Алло, Виктор Борисович, что случилось? – раздался знакомый голос Олега Федоровича – я уже проинформирован о Вашей болезни и звоню, чтобы согласовать подпись некоторых текущих документов по делопроизводству.

– Извините… Олег Федорович, – оправдывался Крестин, – …это я не Вам говорил. …А для согласования и подписи текущих дел, приезжайте ко мне домой на Рублевку к 16 часам. Я буду вас ждать!

– А это удобно для Вас? – спросил референт, удивленный таким предложением шефа, который никогда не приглашал его к себе домой для согласований во время нетрудоспособности.

– Удобно, – ответил Виктор Борисович, – приезжайте обязательно!

Виктор Борисович решил рассказать все произошедшее верному другу и соратнику. Он был уверен, что Олег может сохранить эту тайну, поскольку она являлась общей для них. Можно не опасаться огласки и неверной интерпретации событий, влекущих подозрение на его здоровье. Олег не мог допустить этого. Ведь в случае ухода Виктора Борисовича по состоянию здоровья, он тут же лишился своей должности.

Вскоре прибыл личный врач Крестина. Это доктор медицинских наук, врач с огромной многосторонней практикой, коими являлись все кремлевские целители, звали его Яков Карлович. Врача проводили к высокопоставленному пациенту, который по-прежнему лежал в своей спальне, войдя в которую Яков Карлович «одел на лицо» маску с широкой и добродушной улыбкой.

– Здравствуйте, многоуважаемый Виктор Борисович. – поздоровался он. – Что бы с Вами не случилось, я вмиг поставлю Вас на ноги! Не беспокойтесь!

– Здравствуйте доктор, – приветствовал Крестин, – присаживайтесь, будьте добры! И прекратите пафосные дежурные высказывания!

Доктор обиделся на грубость высокопоставленного пациента, но виду не показал. Когда Яков Карлович расположился у его постели, Елена удалилась из спальни, и доктор приступил к выслушиванию жалоб больного. За время работы в качестве личного доктора правительственного чиновника, он наизусть выучил все «болячки» и заранее знал, на что будет жаловаться высокопоставленный пациент. Виктор Борисович не был капризным, как многие его коллеги, которые при малейшем рините, не поднимались с постели и вызывали к себе врача.

Крестин изложил жалобу на головную боль, которая могла быть спровоцирована ушибом при падении его ночью на лестнице. Яков Карлович посетовал на неосторожность пациента, и внимательно осмотрев шишку на затылке, стал выписывать рецепт на лекарства, которые будут немедленно доставлены больному с его персональной медсестрой.

Поскольку Крестин давно уже не проходил диспансеризацию, Яков Карлович предупредил его о том, что ему необходимо сдать на анализы кровь, мочу и пройти флюорографию. Он поставил диагноз: легкое сотрясение головного мозга и назначил соответствующее лечение, предупредив о необходимости покоя и постельного режима. Для выполнения назначений, Яков Карлович распорядился по телефону о приезде к Виктору Борисовичу персональной медицинской сестры на время лечения. После чего он уехал, обещая Крестину, что приедет завтра.

Виктор Борисович ждал приезда Олега Федоровича с нетерпением. Когда ему доложили, наконец, о его приезде, он распорядился о том, чтобы референта сразу же проводили к нему в спальню. Олег Федорович вошел в комнату, поприветствовал шефа и сел в кресло напротив больного.

После визирования деловых бумаг по текущим делам, Виктор Борисович перешел к самому главному – повествованию произошедших за последние два дня событий. Он стал излагать их без какой-либо предварительной подготовки к этому рассказу. Олег Федорович явно не ждал подобного разговора. Его глаза сначала расширились от удивления, он явно не верил в реальность этих событий, но по мере изложения, его лицо подчеркивало лишь деловую сосредоточенность и решительность.

– Что ты об этом думаешь? – многозначительно спросил Крестин.

– Возможно, согласиться с Вашей версией о проведении спецоперации в отношении Вас, – осторожно ответил Олег Федорович, – все признаки налицо….

– В отношении нас…, нас с тобой, Олег, – перебил его Виктор Борисович, – не забывайся, наш тандем в этом деле неразрывен до конца дней! Скажи, у тебя ничего не происходило подобного?

– Нет, Виктор Борисович, у меня ничего не было, – ответил Олег Федорович, – я же де-юре получается организатор преступления, а Вы, простите, заказчик….

– Заказчиком является мой шеф, а я, скорее всего посредник, – уже со злобой произнес Виктор Борисович, – интересно бы узнать, у шефа ничего не случалось? Хотя, это сути дела не меняет! Я хочу Олег, чтобы ты «пронюхал» обо всем у своего лучшего друга, работающего в ФСБ? Я знаю, ты вхож в этот уровень информации.

– Можно попробовать, Виктор Борисович, – согласился Олег, – но мне больше нравиться Ваше намерение проверить факт существования в отношении Вас…, простите нас, спецоперации с Вашей поездкой в Испанию.

– Так-то оно так, но лишний источник информации никогда не помешает, – сказал Крестин, – тем более, что нам с тобой нужно обязательно выбраться из этого дурацкого положения.

Олега Федоровича не нужно долго убеждать, он сам все прекрасно понимал, а акцент, который постоянно делал Крестин, употребляя слова «нам», мог только разозлить, не более того. Что касается информации от его друга, работавшего начальником отдела одного из управлений ФСБ, то такая информация могла стоить огромных денег и просто так ее получить невозможно, имея в друзьях даже самого директора ФСБ. Ребята из «конторы» умели держать язык за зубами.

Еще совсем недавно любую информацию можно «приобрести» без проблем при наличии у заказчика солидной зеленой суммы. Но те времена давно прошли, сегодня, официально запросить любую информацию из архивов, даже для работников правительственного аппарата стало не простым делом.

В настоящее время спецслужбы вернули себе монополию на архивы. Это главный инструмент для любого исследователя, пытающегося восстановить ход событий, так и не стали общедоступными, а многие фонды по-прежнему находятся в распоряжении людей в погонах. Только от них зависит, какие документы увидят свет, а какие так и сгинут в мрачных хранилищах. Более того, до сих пор в России идут споры о том, надо ли полностью открывать архивы КГБ.

Между тем, решение этой проблемы уже давно найдено. В 1993 году Россия вошла в Международный Совет по архивам (IСА - International Council on Archives), который создал группу экспертов для подготовки отчета по архивам репрессивных режимов и разработки рекомендаций по работе с этими архивами. Этот Совет назначил семь экспертов-архивистов из Чили, Испании, Германии, ЮАР, России и США. Нашу страну представлял Владимир Козлов, руководитель Федеральной Архивной службы (Росархива).

Сначала, казалось бы, дело пошло успешно. Так называемая комиссия Волкогонова по рассекречиванию архивов ЦК, созданная в декабре 1991 года, занялась передачей архивов КГБ и КПСС на госхранение. Но в сентябре 1993 года комиссия работу прекратила: после конфликта Ельцина с Верховным Советом вопрос передачи архивов силовиков для власти потерял актуальность. И большая часть документов так и осталась в ведомственных архивах ФСБ, МВД, Главной военной прокуратуры и т.д. А вместо комиссии по рассекречиванию создали межведомственную комиссию по защите государственной тайны.

В результате, сегодня многие массивы документов, доступные до 1995 года, оказались закрыты. Например, архив секретариата ЦК КПСС до 1971 года, который находится на Старой площади (теперь Российский государственный архив документов новейшей истории), доступ к которому прекратили, потому что якобы на них до сих пор стоит гриф секретности ЦК КПСС.

Между тем, последние 10 лет все руководители Центрального архива ФСБ, в котором и хранится основной массив документов КГБ, очень любят рассказывать публике о том, как много они рассекречивают. Правда, серьезно к этому относиться нельзя.

Вот простой пример: недавно с запросом обратился сотрудник Академии ФСБ, один из ведущих ведомственных историков, который только что опубликовал статью о работе органов КГБ при подготовке к Олимпиаде-80. Он просил подсказать, где взять несколько справок КГБ, касающихся этого события. Ему, естественно, сообщили, что их можно найти в Интернете, куда они попали благодаря диссиденту Владимиру Буковскому, который в свое время скопировал их в архиве ЦК.

А буквально на днях архив национальной безопасности США передал российским правозащитникам секретные материалы из архивов КГБ и Политбюро ЦК КПСС, включая ежегодные отчеты главы Комитета Юрия Андропова Брежневу за 1974-1984 годы, в общей сложности 1000 единиц. Эти документы содержат информацию о разведоперациях КГБ, пропагандистской деятельности за рубежом, а также о работе против диссидентов.

Кстати, среди них можно найти и материалы, касающиеся Олимпиады-80. Представляющие огромный интерес для общества документы были взяты из личного архива генерала Дмитрия Волкогонова, который хранился в библиотеке Конгресса США. Спасибо американцам и Волкогонову, а то бы их никогда никто не увидел, потому что ФСБ засекретила эти материалы на основании «Закона о государственной тайне». Та же участь волей ФСБ постигла огромную часть документальных свидетельств эпохи Брежнева и Андропова.

Сегодня, если историк хочет получить документ из архива, на котором десятки лет стоит гриф секретности, он должен обратиться с запросом в Межведомственную комиссию по защите гостайны. По закону, через три месяца комиссия должна принять решение, на самом же деле это занимает намного больше времени.

Если документ не рассекретят, то придется обращаться в суд. Порядок рассекречивания документов из архивов ФСБ еще сложнее. По свидетельству Якова Погония, бывшего руководителя Управления регистрации и архивных фондов ФСБ, сначала документ представляют на экспертную комиссию управления. Если он вызывает сомнения, то судьбу материала решает специальная комиссия ФСБ, куда входят представители всех оперативных подразделений (!). Если и они не могут определиться, то тогда документ направляется в Межведомственную комиссию по защите государственной тайны. При таком количестве фильтров неудивительно, что ФСБ не может рассекретить даже ставшие уже доступными документы по Олимпиаде-80.

По этому порочному кругу приходится бродить и историкам, и таким общественным организациям как «Мемориал», но на пути обычных людей, которые хотят узнать судьбу своих репрессированных родственников, закон о гостайне также создает немало препятствий. Например, он запрещает рассекречивать сведения о «лицах сотрудничающих или сотрудничавших на конфиденциальной основе с органами» разведки, контрразведки или ОРД. А на этом основании можно запретить доступ почти ко всем уголовным и оперативным делам НКВД, МГБ и КГБ: боимся, дескать, агентуру засветить, даже ту, что на пенсии.

Так, одна гражданка пыталась познакомиться с уголовным делом своего деда, которого расстреляли как врага народа в 1937 году, и получила от ФСБ отказ. Ей пояснили, что участники тех событий могут быть еще живы, поэтому информацию о них разглашать нельзя. Сослались на то, что еще не истек 75-летний срок ограничения доступа к документам, которые «содержат компрометирующие сведения как о лицах, на которые они заведены, так и о тех, кто занимался этими репрессиями. А значит, тайны личной жизни граждан». Правда, не удосужились пояснить, каких граждан они имели в виду. Может, тех послушных исполнителей репрессий, здравствующих и поныне и находящихся на государственных пенсиях или их детей и внуков, занимающих в настоящее время высокие государственные посты и руководящие должности в крупных российских компаниях?

Эту норму, кстати, ввел в действие своим «Временным положением о порядке доступа к архивным документам и правилах их использования» еще в 1992 году Роскомархив. В этом смысле, хуже нас только Бразилия - там этот срок составляет 100 лет. При этом «Закон о государственной тайне» устанавливает преимущественно 30-летний срок секретности. До 50 лет хранятся только сведения из области атомной науки и техники, а также внешней разведки.

Наши архивариусы в погонах объясняют такую жесткую позицию угрозой национальной безопасности, которую могут создать рассекреченные документы, и часто ссылаются на опыт западных стран. Между тем, в США до последнего времени документы рассекречивались автоматически по прошествии 25 лет. Кроме того, подлежали публикации несекретные директивы ЦРУ.

В выставочном зале федеральных архивов, в рамках серии историко-документальных выставок, посвященных 90-летию Государственной архивной службы России, открылась, безусловно, самая интригующая и самая ожидавшаяся из всей серии - «Рассекречивание архивных документов и публикационная деятельность архивов. 1992-2007». Открылась - и тут же закрылась. Всего пять дней - с 9 по 13 апреля - было отведено широкой общественности для ознакомления с положением дел в столь животрепещущей сфере нашей культурной жизни.

Первая же фраза пресс-релиза выставки звучит уверенно и компетентно: «В соответствии с государственным законом «О государственной тайне» проводится работа по рассекречиванию архивных документов, что обеспечивает расширение источниковой базы исторических исследований. Многие ранее секретные документы опубликованы в сборниках. Всего за период 1992—2007 гг. с участием архивных учреждений Российской Федерации издано 1123 сборника документов».

Иными словами, рассекреченные документы, воплотившись в печатные листы, запросто составят средней руки библиотеку. Нечто подобное и собирались представить публике устроители выставки. Верхнюю и нижнюю части стеклянных кубов занимали избранные представители этих сборников документов - середина была отдана под собственно документы в первозданном виде. Читая далее пресс-релиз, бродя по залу промеж доступной нам отныне нашей истории, весьма отрадно было сознавать, что за 15 лет рассекречено около 10 тысяч документов. Если, конечно, абстрагироваться от того обстоятельства, что не рассекреченных документов остались миллионы.

Федеральное архивное агентство между тем вытаскивало из рукава внушительные козыри. Опубликованы: «История сталинского ГУЛАГа. Конец 1920-х - первая половина 1950-х годов: собрание документов в 7 томах»; такой же 7-томник «Советская военная администрация в Германии. 1945-1949»; очень приличная серия «Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Документы и материалы в 5 томах. 1927-1939».

Все это исторический позитив. Вот только позитив даже не вчерашнего, а позавчерашнего дня, строго ограниченный, как правило, началом 50-х годов. Из него выпячивает лишь одно серьезное рассекречивание за рамками сталинской эпохи: сборник «Президиум ЦК КПСС. 1954-1964. Черновые протокольные записи заседаний. Стенограммы. Постановления».

Между тем упоминавшийся архивистами действующий закон «О государственной тайне», в соответствии с которым они трудятся над рассекречиванием, четко определяет: «Срок засекречивания сведений, составляющих государственную тайну, не должен превышать 30 лет». То есть граждане России вправе листать любые архивные документы, по крайней мере, до 1977 г. включительно. Но при всем желании - не могут себе этого позволить, как наглядно показала вышеуказанная выставка достижений отечественного рассекречивания.

Почему? На этот вопрос можно ответить, начертав краткую историю рассекречивания секретов, спрятанных в недрах отечественных архивов.

Становление современной архивной службы России совпало с горячими днями августа 1991 года. В пылу борьбы с двумя главнейшими институтами отживающего строя 24-го числа появились два указа президента РСФСР Бориса Ельцина:

«Об архивах Комитета Государственной Безопасности СССР».

В целях предотвращения незаконного уничтожения в РСФСР документов архивов Комитета Государственной Безопасности СССР, создания условий по использованию их для нужд науки и культуры народов РСФСР п о с т а н о в л я ю:

1. Передать архивы Центрального аппарата Комитета Государственной Безопасности СССР и его управлений в республиках в составе РСФСР, краях, областях, городах Москве и Ленинграде в ведение архивных органов РСФСР вместе с занимаемыми ими зданиями, сооружениями, штатной численностью и фондом оплаты труда…».

«О партийных архивах».

В связи с тем, что КПСС была частью государственного аппарата, образовавшиеся в ее деятельности документы подлежат государственному хранению. В целях предотвращения незаконного уничтожения в РСФСР документов партийных архивов п о с т а н о в л я ю:

1. Передать Центральный партийный архив Института теории и истории социализма ЦК КПСС, текущий архив Общего отдела ЦК КПСС, партийные архивы обкомов и крайкомов в ведение архивных органов РСФСР вместе с занимаемыми ими зданиями, сооружениями, штатной численностью и фондом оплаты труда…».

Вскоре за указами была образована Комиссия Верховного Совета по передаче на государственное хранение архивов КПСС и КГБ. А дальше… дальше – как всегда.

Правдоруб Юрий Афанасьев, член этой комиссии, в «Известиях» уже от 9 марта 1992 г. писал: «…Работа комиссии идет с большими трудностями, очень медленно и не очень результативно. Мы вновь столкнулись с известным российским феноменом, когда правящая система «обволакивает» и переориентирует в своих целях любое благое начинание, провозглашенное и даже вооруженное соответствующим инструментом (в нашем случае - парламентской комиссией) для борьбы с коренными пороками этой системы».

Далее Ю. Афанасьев раскрывает некоторые фрагменты действия этого механизма «обволакивания»: «Председатель Комиссии по передаче архивов КПСС и КГБ Д. Волкогонов – ещё и личный советник президента. Заместитель председателя Р. Пихоя - глава Роскомархива. Таким образом, работу парламентского формирования направляют «государственные люди» – представители все той же системы.

Не располагая соответствующей законодательной базой, мы не можем оспорить крайне сомнительный указ Президента России, принявшего в свое ведение бывший архив Президента СССР, совсем недавно, до августа 1991 г. еще именовавшийся архивом Политбюро ЦК КПСС…».

Юрия Афанасьева так и не услышали. Комиссия Верховного Совета по передаче на госхранение архивов КПСС и КГБ еще некоторое время влачила жалкое существование, пока, наконец, в октябре 1993 г. не исчезла вместе с самим Верховным Советом.

Афанасьев по какой-то причине не упомянул еще об одном стратегическом шаге «системы». В том же 1991 г., в декабре, после формального перехода всей власти в стране к Ельцину, последний подписал секретную инструкцию, по которой Росархиву могли передаваться только документы до 1961 г. И не КПСС и КГБ, а кое-что из МВД и прокуратуры. Все документы после 1961 г. объявлялись засекреченными.

Но в дальнейшем, как это часто бывает в обыденной жизни, жаждущим взглянуть на партийные секреты помог случай. Ельцин, как известно, все в том же августе 91-го запретил деятельность Компартии. Оправившись от шока, коммунисты весной 1992 г. подали в суд на своего бывшего коллегу. И не в какой-нибудь, а в Конституционный. Более полугода чистого времени происходила эта тяжба. Журналисты даже окрестили ее «процессом века». Правда, заметного интереса к этому процессу в обществе не наблюдалось. Единственные, кто воспрянул духом при виде этого действа, так это ученые-историки. Дело в том, что для нужд экспертов, обслуживающих Ельцина в данном судебном деле, была создана Президентская комиссия по временному рассекречиванию архивов.

В итоге деятельности этой комиссии, так сказать, для пользы дела, было рассекречено 48 томов документов из Архива Президента (бывшего Архива Политбюро). В значительной части как раз за период 1961—1991 гг. А поскольку факт оказался налицо - уже рассекретили и на «процессе века» придали гласности, то власти скрепя сердце разрешили передать ксерокопии этих материалов на открытое хранение в ЦХСД (Центр хранения современной документации), нынешний РГАНИ (Российский государственный архив новейшей истории). Здесь они стали достоянием историков. Но недолго музыка играла в их любопытных душах, постепенно к концу 1990-х годов изрядную часть этих ксерокопий вновь засекретили.

Абсурд восторжествовал, ибо многое из этого комплекса разные лица уже успели напечатать. А на пресс-конференции, посвященной открытию выставки рассекречивания, академик Александр Фурсенко, главный редактор указанного выше сборника о черновиках протоколов Президиума ЦК хрущевского времени, возмущенно рассказал, как, приехав из Питера, направился в РГАНИ, дабы взглянуть на один из материалов, которые он приводил в примечаниях к своему сборнику.

Однако сборник ему отказались представить на том основании, что тот вновь засекречен. Между прочим, злые и не очень языки в архивных кулуарах рассказывают, что залезть в хрущевский период бывший историк-панегирист КПСС смог только после того, как его сын стал министром.

Интересно, что один из экспертов президентской стороны на слушаниях в Конституционном суде, Владимир Буковский, с точки зрения его коллег, «злоупотребил доверием». Он втихаря отсканировал около семи тысяч ксерокопий, выдававшихся ему для служебных нужд. А потом, уехав домой в Лондон, взял да и выложил их в Интернете. Некоторые из доныне висящих там документов сейчас также считаются в РГАНИ секретными и в читальный зал не выдаются.

Следующим телодвижением в широко объявленном деле рассекречивания явилось Распоряжение Президента Российской Федерации №489-рп от 22 сентября 1994 г.:

1. Образовать Комиссию по рассекречиванию документов, созданных КПСС.

4. Федеральным органам государственной власти, руководители которых наделены полномочиями по отнесению сведений к государственной тайне:

- пересмотреть до конца 1994 года хранящиеся в архивах архивные документы, созданные по 1963 год включительно, в части обоснованности их засекречивания;

- рассмотреть вопрос о делегировании полномочий по рассекречиванию архивных документов, находящихся на хранении в закрытых фондах государственных архивов и центрах хранения документов, руководителям этих архивов и центров.

5. Администрации Президента Российской Федерации совместно с Росархивом организовать в течение 1994—1995 годов поэтапную передачу из Архива Президента Российской Федерации в ведение архивных учреждений Росархива подлинных документов бывшего архива Политбюро ЦК КПСС, созданных по 1963 год включительно.

6. Установить, что Комиссия по рассекречиванию документов, созданных КПСС, ежеквартально представляет Президенту Российской Федерации отчет о проделанной работе.

Если давать этому распоряжению комментарий, то, как говаривал вождь мирового пролетариата, - шаг вперед, два шага назад. Первый задний шаг - о рассекречивании документов бывшего КГБ скромно умалчивается, будто бы их в природе не существует. Второй задний шаг - система опять «обволакивает» свои тайны.

Новую комиссию возглавил С. Красавченко - первый зам. руководителя администрации президента. А среди членов все тот же непотопляемый Волкогонов, а с ним: зам. министра внутренних дел, начальник Управления ФСК, начальник Управления СВР, начальник департамента МИДа.

Затем последовал указ нового президента РФ Владимира Путина от 2 июня 2001 г.:

«В целях совершенствования системы защиты государственной тайны в РФ постановляю:

1. Упразднить Комиссию по рассекречиванию документов, созданных КПСС, образованную распоряжением Президента РФ от 22 сентября 1994 г. №489-рп, и возложить функцию по рассекречиванию указанных документов на Междуведомственную комиссию по защите государственной тайны…».

Так до сих пор. Междуведомственная комиссия по защите гостайны, или, как ее в обиходе именуют, МВК, крепко держит «бразды рассекречивания» в своих руках. И не отпускает. Последний по времени указ президента в этом направлении от 6 октября 2004 г. еще раз подтвердил, что МВК «осуществляет рассекречивание и продление сроков засекречивания документов КПСС, Правительства СССР и других архивных документов…». И определил состав МВК. Ее председателем является директор ФСТЭК России (Федеральной службы по техническому и экспортному контролю). Заместителями председателя - первые заместители директора ФСБ и министра обороны. А среди членов - первый заместитель министра внутренних дел, первый заместитель министра иностранных дел и другие ответственные лица.

То есть, рассекречивать документы, призваны те, чьей прямой обязанностью является их засекречивание. В этом смысле знаменателен такой факт, что членом МВК, по должности - заместитель министра юстиции, является Александр Савенков. Тот самый, что пару лет назад волевым решением прекратил расследование «Катыньского дела» о расстреле польских офицеров и гражданских лиц, интернированных в 1939 году в СССР. И заявил, что из 183 томов 116 содержат сведения, составляющие государственную тайну, и не будут «предоставлены польской стороне». А председатель МВК, он же директор ФСТЭК Сергей Григоров, как явствует из его биографических справок, всю сознательную жизнь, «служил в научно-исследовательских институтах и управлениях Министерства обороны. Занимался созданием специальных средств защиты и экологического контроля, разработками и испытаниями новых образцов военной техники и средств противодействия техническим разведкам».

Мало кто знает технологию рассекречивания архивных документов. Это известно только профессионалам. Как это происходит? Наверное, прежде чем документ рассекретить, его сначала необходимо прочитать. Не могут же знать члены МВК содержание всех архивных документов наизусть. Значит, под руководством МВК должны работать многочисленные рабочие группы по изучению архивных документов, которые готовят членам комиссии для рассмотрения соответствующие материалы.

В процессе этой подготовки любой член рабочей группы может запросто сфальсифицировать любой исторический факт по приказу сверху. Документ, из которого необходимо убрать фамилию и имя отца, деда, какого-либо родственника, ныне действующего высокопоставленного должностного лица можно заново написать профессиональным почерковедом, состарить его специальным химическим составом до необходимой кондиции и заново подшить в нужную папку. Но без фамилии предка, запятнавшего свой род участием в репрессиях и других противоправных деяниях. И все! Нет на фамилии современного политического деятеля или чиновника «исторического пятна»! Современные технологии позволяют сделать это без труда.

Эту же фамилию и имя нужно «убрать» также из всех других документов, «пересекающихся» с исходником, произвести, так сказать полную корректировку. Для этого конечно потребуется много времени, но история того стоит. После полной корректировки, документ можно рассекречивать! Только таким предположением можно объяснить очень длительный процесс рассекречивания любых российских архивов. Может получиться так, что процесс рассекречивания архивных документов может закончиться «новой», «зачищенной историей» самых мрачных этапов нашего государства.

Может быть поэтому указом Президента Российской Федерации от 15 мая 2009 № 549 была создана комиссия по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Критики этой комиссии говорят о ее нелепости и ненужности. Как знать! Может быть основной задачей комиссии является именно принятие мер по привлечению к ответственности тех, кто «переписывает» в архивах исторические документы.

Зная все сложности в получении информации из ФСБ, Олег Федорович, все же пообещал Крестину приложить максимум усилий, чтобы выяснить «общий вопрос». Он надеялся получить хотя бы косвенные подтверждения о возможности проведения подобных спецопераций у своего друга-фээсбэшника. Для этого нужно было осторожно попросить друга посодействовать в получении информации из архива по спецоперациям подобного рода. Если в практике работы ФСБ когда-либо были проведены такие операции психического воздействия на разрабатываемых лиц, то с уверенностью можно говорить о том, что подобная спецоперация идет и в отношении Крестина. Попрощавшись с Виктором Борисовичем, Олег уехал на Краснопресненскую набережную.

****

В спальню к Крестину вошла персональная медсестра. Виктор Борисович знал ее давно, ее имя Людмила. Она принесла все лекарства выписанные Яковом Карловичем и лист врачебных назначений. Крестин в свое время был осведомлен Олегом о том, что Людмила приставлена к нему в качестве медсестры не случайно. Она являлась штатным осведомителем ФСБ. Всякий раз, когда она, во время болезни Крестина, приезжала на Рублёвку, в его спальне тайно устанавливала «прослушку».

Вначале это обидело Виктора Борисовича настолько, что он хотел обратиться с этим вопросом к шефу, но Олег Федорович успокоил его. Необходимость установки прослушки на время болезни продиктована его же безопасностью. Управление охраны ФСБ перестраховывалось таким образом, держа под контролем пребывание охраняемого лица вне служебного помещения. В случае возникновения нештатных ситуаций, появлялась возможность оперативного принятия срочных мер по обеспечению безопасности випперсоны.

Виктор Борисович понимал это так - Управление охраны перестраховывалось не для повышения уровня его безопасности, а по неразглашению государственной тайны, содержащейся во многих документах Правительства. Под контролем держали не возникновение нештатных ситуаций в бытовых условиях, а неразглашение випперсоной содержания таких документов посторонним людям. Это сути дела не меняло, поэтому Крестин никогда не «мешал» Людмиле выполнять «государственные» обязанности.

Сегодня он внимательнее, чем обычно наблюдал за тем местом, где она установит жучок. Людмила заметила это пристальное внимание своего пациента и, выполняя назначение Якова Карловича, пыталась незаметно для хозяина «прилепить» миниатюрное прослушивающее устройство в неприметном местечке. Выбрав момент, после произведенного Крестину укола, она быстро «прилепила» маленькую таблетку к головной стойке кровати ниже матраса в том самом месте, где его не могла обнаружить даже горничная при уборке помещения.

Виктор Борисович все же заметил ее странное движение и понял, что именно сейчас Людмила установила прослушку. На все время лечения медсестру селили в одной из гостевых комнат, она должна регулярно измерять температуру и артериальное давлении у вип-персоны, быть постоянно при нем. После выздоровления покидала особняк до очередного какого-нибудь заболевания высокопоставленного пациента.

Выполнив назначение, Людмила удалилась в свою комнату, а Виктор Борисович, поднявшись с постели, внимательно осмотрел предполагаемое место установки «жучка». Вскоре он обнаружил его и удивился тому, что технологии прослушки не меняются десятилетиями. Неужели ничего нельзя придумать другого, более высокотехнологичного способа подслушивания? Как-то становилось даже стыдно за уровень работы «товарищей из ФСБ», если даже высокопоставленным чиновникам правительственного аппарата ставят такие устаревшие «жучки».

Но, несмотря на все, Крестин, впервые в жизни был рад этому, ведь все что произойдет в его спальне, будут слышать фээсбэшники, ведущие прослушку и отвечающие за его безопасность при возникновении нештатной ситуации. В случае мистического появления убитого Холдина, его разговор с ним может быть услышан и записан фээсбэшниками. Крестин решил попытаться спровоцировать «Холдина» на любое действие с угрозой для своей жизни и посмотреть, будет ли соответствующая реакция Управления охраны. Если ее не последует, то факт проведения спецоперации в отношении его косвенно подтвердится.

Горничная принесла в спальню Виктора Борисовича его обед. Он поставил поднос себе на грудь и приступил к трапезе. В меню «вмешался» Яков Карлович и составил его по своему усмотрению в виде определенной диеты, соответствующей заболеванию. Виктор Борисович не обращал внимания на то, что ест. Чем ближе подходил вечер, тем больше его охватывал страх. Не смотря на то, что по его предположению появление Холдина, было спектаклем, страх охватывал его от одной только мысли об этом. Нужно отдать должное участникам предполагаемого спектакля – они «играли» так естественно, что ужас охватил бы любого, кто смог бы наблюдать эти действа.

Когда стало темнеть, Крестин распорядился, чтобы ему принесли ключ от двери его спальни. Да он боялся, честно признаваясь себе в этом, ему было страшно вновь увидеть убитого журналиста Холдина. Какой-то таинственный и необъяснимый животный ужас овладевал им от их «встречи». Елена сама принесла ключ и, не спросив, зачем он понадобился Виктору Борисовичу, вставила его в замочную скважину с внутренней стороны спальни.

Жена просидела с мужем в его спальне около часа. Когда пришла медсестра выполнить вечерний укол, Елена поцеловала Виктора Борисовича в щечку, ушла к себе, пожелав Крестину спокойной ночи. Виктору Борисовичу показалось, что она очень выразительно произнесла слово «спокойной». Тут же он поймал себя на мысли о том, что стал относиться чрезмерно подозрительно к мелочам, которых в обычной ситуации попросту не замечал. Крестин снова подозревал супругу в ее участии в спецоперации. Зачем она подчеркнуто произносит слово «спокойной»? Неужели она имеет в виду продолжение следующего акта спектакля?

Медсестра сделала Крестину укол, подождала пока он примет назначенные ему таблетки и удалилась в отведенную ей комнату. Головная боль у него стала затихать, он поднялся с постели и закрыл дверь на ключ. В это время по основным федеральным каналам шел вечерний блок новостей. Виктор Борисович включил телевизор, хотя никогда не смотрел выпуски новостей, он и без СМИ знал их из первоисточников.

Переключая телевизионные каналы, Виктор Борисович искал какой-нибудь фильм советского производства. Ему нравились эти старые фильмы. Несмотря на то, что у него имелась большая фильмотека, в которую входили почти все лучшие работы советских кинорежиссеров, он с удовольствием смотрел любой фильм, транслируемый по телевидению. В это время, на одном из каналов как раз показывали один из его самых любимых фильмов - «Джентльмены удачи». Крестин остался на этом канале смотреть фильм, который знал наизусть. Этот телеканал никогда не прерывал показ назойливой и надоевшей всем рекламой.

В этих фильмах было то, чего не хватало современным российским кинорежиссерам и актерам. Фильмы высокохудожественны, их сюжеты полны смысла, соответствия выбранному жанру и принципам социалистического реализма. Советские актеры играли на высоком профессиональном уровне, с полной отдачей и за скромное по современным меркам вознаграждение. Многие из них уже ушли из этой жизни, остальные доживают свой век в забвении и нищете. Это несправедливо и жестоко по отношению к людям, столько сделавшим для народа. Благодаря их блестяще сыгранным ролям, советский народ получал истинное удовольствие от просмотра фильмов, разбавляя серую действительность тогдашней жизни, хотя бы какими-то удовольствиями.

Современные же телевизионные фильмы и сериалы Виктор Борисович почти не смотрел. Телевизионный эфир напичкан фильмами о ментах и следователях прокуратуры, спецслужбах и новых российских суперменах. Особенно выделялись телесериал о питерских ментах, в первых выпусках которого показывали развал правоохранительной системы крупного российского города в 90-х годах. Что имел в виду автор сценария этого телесериала, вставляя в его название «разбитые фонари» понятно, в фильме показывали заурядное РОВД с чрезмерно любящими выпить операми и тупым начальником.

Актеры, игравшие в этом фильме под стать сюжету, невзрачные, несимпатичные и неспособные на эффективную борьбу с преступностью. Эдакие низкорослые и щупленькие супермены и страшнючки супервуменши убойного отдела расследовали различные убийства, в то время, когда шел самый большой и преступный за всю историю грабеж собственности в стране. Но такие преступления, превратившие великую державу в страну «разбитых фонарей», сценаристы обошли стороной.

В конце семидесятых показывали известный советский сериал «Следствие ведут знатоки», в котором старались показать доблестную советскую милицию с хитом «…наша служба и опасна и трудна…» в самом лучшем виде. В то время министр МВД Щелоков, являлся главным продюссером героизации милиции и имел цель ввести в заблуждение руководство страны, показывая «героизм» подопечных. Смотрите мол, генсеки и идеологи коммунизма как мы в тяжелейших условиях боремся с преступностью. Но, как известно, уже тогда структура МВД была глубоко коррумпирована и обслуживала больше теневиков, чем партийные органы. Но такое стремление министра можно хоть как-то объяснить.

Нынешняя же героизация милиции недорослями-суперменами и страшнючками супервуменшами наоборот, показывала всю ее несостоятельность в борьбе с преступностью, бессилие и зависимость оперов от «звонка свыше», которых заставляли выпускать на свободу преступников. Какую цель преследовали создатели сериала? Привлечь внимание властей к недостаткам финансирования правоохранительных органов? А что в рабочем порядке, без героизации на экране, сделать это слабо?

Впоследствии этот сериал разделился на два подобных, в одном убойный отдел переименовали в спец с фешенебельным офисом, пересадили оперов с «Уазиков» на дорогие иномарки, повысив в звании работников спецотдела до майоров и полковников, не меняя сути сценария. Руководил спецотделом не кто-нибудь - генерал, а эксперт - доктор наук, профессор! Но занимался спецотдел теми же делами, что и убойный РОВД. Поменялось и название сериала.

В первом сериале название осталось прежним, в нем играла часть известной группы актеров, но пополнили состав молодыми сотрудниками, сменился начальник, широко рекламирующий сок «Моя семья». Все федеральные телеканалы поочередно транслируют эти сериалы, навязывая гражданам культ питерских ментов, в то время как эти самые граждане видят в жизни, что они остались с преступностью один на один.

Интересно, а как реагируют на эти сериалы, ныне работающие сотрудники милиции? Ведь создателей сериалов не консультируют как раньше генерал-лейтенанты милиции, в них можно увидеть такую уголовно-процессуальную чушь, от которой реальный работник органов, после просмотра приходит в состояние крайнего удивления. Это что, руководство к действию? Или пародия на соблюдение норм уголовного законодательства? Неужели им профессионалам нужно верить в сказки, в которых опера-полковники, руководимые начальником отдела генералом бегают в одиночку за преступниками. Это мнение о современном телеискусстве Крестин не высказывал никому, считая себя дилетантом в искусстве.

На экране телевизора показывали эпизод, когда доцента, которого играл любимый актер Леонов, привезли в колонию для внедрения его в преступную группировку Хмыря и Косого…. Неожиданно трансляция фильма прервалась рекламой, чего никогда не было на этом телеканале. Виктор Борисович посетовал на то, что и этот любимый канал увлекся рекламой. Но она была необычной, какой-то несовременной, пиарили… всем известную финансовую пирамиду МММ, что характерно для девяностых годов.

Виктор Борисович от удивления открыл рот и не мог адекватно отреагировать на то, что показывали. Не успел Леня Голубков произнести знаменитое выражение «я не халявщик, я партнер…», вдруг последовал анонс криминальных новостей. Голос диктора за кадром комментировал совершенное в этот день убийство известного журналиста … Холдина. От неожиданности у Виктора Борисовича пропало ощущение реального времени,… на миг он очутился в прошлом…. Что за чушь? Откуда такая хроника?

На экране показывали эпизод, где… Холдин выходит из дверей редакции и направляется к автомобилю, припаркованному недалеко от входа. В этот момент из стоящего рядом черного «Шевроле» открывается окно, в котором появляется рука с пистолетом. Точный прицельный выстрел в голову и Холдин падает на асфальт. «Шевроле» быстро срывается с места и уезжает. Холдин лежит на земле, из его простреленной головы течет кровь… Стоп! Виктор Борисович где-то уже видел такой эпизод, совсем недавно…. Да, именно… в своих видениях, случившихся у него вчера в домашнем кабинете….

«… по предварительным данным – продолжал диктор - убийство журналиста связано с его профессиональной деятельностью. Как сообщил наш источник в правоохранительных органах заказчиком убийства является высокопоставленный правительственный чиновник… Крестин Виктор Борисович… !». Это невероятно! Такого сообщения не было в криминальных новостях. Крестин их сам отслеживал регулярно в течение нескольких лет, после публикации известной статьи. Тогда он скрупулезно просматривал все…. Этого канала в то время не существовало вообще…. Снова мистика… или вся Россия сейчас слушает эти криминальные новости? Кошмар!

Виктор Борисович переключил канал…. Чертовщина! Но и там шла та же самая реклама МММ с Леней Голубковым, после которой… тот же выпуск криминальных новостей. На Крестина накатил ужас, он с трудом нажал на кнопку выключения телевизора, а когда экран погас, в страхе стал ждать очередного появления в его доме трупа Холдина. Было уже поздно, около часа ночи, когда стали снова происходить необъяснимые события.

…Внезапно раздался леденящий душу женский крик со стороны гостевых комнат. Слышно, как в дом вбежали охранники, хлопнув входной дверью, и раздался топот их ног по лестнице. Виктор Борисович услышал, что из спальни жены, расположенной рядом, выбежала Елена и поспешила, судя по ее быстрым шагам к лестнице. Виктор Борисович поднялся с постели, накинул на себя халат, открыл ключом дверь и вышел в коридор, ведущий на лестницу.

Крик вскоре стих, но вместо него слышны громкие голоса, сбежавшихся на шум охранников и домашней прислуги. Виктор Борисович опустился на второй этаж и пошел по коридору к гостевым комнатам, в одной из которых поселена его персональная медсестра. Подойдя к ее комнате, Крестин определил, что именно оттуда доносятся голоса уже собравшихся там людей. Войдя в эту гостевку, он увидел мертвецки бледное лицо медсестры, здесь же находились два охранника, дежуривших на объекте, его жена Елена и две горничных.

– Что случилось? – возбужденно спросил Виктор Борисович, – объясните!

– Мы все пока ничего не знаем, – ответила за всех Елена, – Людмила находится в шоке и ничего не может сказать, что ее напугало. Она на время потеряла дар речи, не может слова сказать и только мимикой пытается объяснить случившееся. Необходимо ее успокоить, а затем расспросить.

– Девочки, принесите чего-нибудь успокоительного, – обратилась Елена к горничным, стоявшим в сторонке и с ужасом смотревших на Людмилу.

– Уже принесла, – ответила одна из них по имени Вероника, – вот сильнодействующие успокоительные таблетки.

Людмиле дали выпить сразу две таблетки, она смотрела на окружающих ее людей широко открытыми глазами, полными ужаса и отчаяния. Виктор Борисович поблагодарил охранников за оперативность и велел им возвращаться на свои места. Они послушно удалились из особняка, а Виктор Борисович ждал пока Людмила придет в себя и начнет говорить.

Персональная медсестра Крестина медленно приходила в нормальное состояние. Когда она произнесла слова: «ужас» и «я здесь больше не останусь», все поняли, что теперь можно с ней поговорить.

– Что случилось? – спросил Виктор Борисович насмерть перепуганную Людмилу. – Почему Вы кричали на весь дом?

– …после того, как я сделала Вам вечерний укол, – произнесла успокоившаяся уже Людмила. – Я пришла в свою комнату. Горничная предложила мне поужинать, я согласилась и прошла на кухню, где меня покормили вкусным ужином. Мы поболтали немного все вместе, и я ушла сначала в ванную, а затем к себе.

Я включила телевизор и смотрела американский фильм…. Потом стала засыпать…, не помню, сколько прошло времени…. Затем я поднялась с постели и решила снять халат и надеть ночную рубашку. Для этого я открыла платяной шкаф и…, о ужас…!

После этих слов, Людмила стала заикаться, в ее глазах появился оттенок животного ужаса, плечи ее дергались в нервном тике. Она как будто бы не решалась говорить о том, что было дальше, наверное, сосредотачивалась или подбирала нужные слова.

– Говорите, чего же Вы замолчали? - подбадривала ее Елена.

– …там в шкафу, – продолжалась заикаться Людмила, – я увидела… мужчину с простреленной головой… и… с полуразложившимся телом…. Такое я видела в фильме про зомби…. Это ужасно….

– Что он делал там? – спросил Виктор Борисович, – говорил ли он Вам что-нибудь при этом?

– Что-то говорил… – продолжала после небольшой паузы Людмила, – я сейчас уже не помню…, что он говорил. Он стоял во весь рост, у него какие-то страшные глаза с чернотой вокруг, взъерошенный и с противным голосом….

– Успокойтесь, милочка, – вмешалась в ее рассказ Елена, – может быть, Вам привиделось. Это от переутомления! А Вы не помните, о чем фильм, который Вы смотрели перед сном?

– Помню, это фильм ужасов, – отвечала Людмила, – об убийстве какого-то журналиста, его застрелили… за публикацию статьи против министра США.

– Наверное, Вам и привиделась сцена из этого фильма, – успокаивала Людмилу Елена, – Вы не смотрите на ночь фильмы ужасов, это вредно для психики!

– Вспомните, пожалуйста, что он Вам говорил – настаивал Виктор Борисович – напрягите память.

– А это важно? – растерянно спросила Людмила. – Что-то про убийства журналистов в США, что точно я вспомнить не могу….

– Виктор, а почему это так важно? – спросила Елена. – Всего лишь галлюцинация… от усталости.

– Людмила, а что было дальше? – снова спросил Крестин, не обращая внимания на замечание жены.

– Дальше я плохо помню… – начала неуверенно Людмила, – потом я закричала… и захлопнула дверцу шкафа,… потом прибежали охранники и девчата снизу….

Елена подошла к шкафу и открыла дверцу, посмотрела вовнутрь и, оставив её, подошла к Людмиле.

– Ну, вот видите, – сказала она спокойно, – там никого нет, у Вас была галлюцинация!

Вдруг лицо Людмилы снова выразило ужас и она, отшатнувшись в сторону сказала:

– А Вы не слышите этот зловонный запах, оставшийся после него?

– Нет, – уверенно отвечала Елена, – какой запах?

– Запах разлагающегося трупа… – испуганно отвечала Людмила, – он снова может появиться там!

– Кто еще слышит зловоние? – спросила Елена, взявшая на себя роль лидера ситуации. – Вы слышите что-нибудь? – обратилась она к горничным.

Обе девушки отрицательно кивали головой. Виктор Борисович тоже почувствовал могильную вонь, но всем видом старался не показывать страха, в отличие от Людмилы, хотя его состояние было на гране срыва. Он подошел к платяному шкафу и посмотрел вовнутрь…. Что за черт! В шкафу стоял … мертвый… с признаками разложения… Холдин. Вокруг его глаз страшная чернота, придающая мертвому лицу зловещий вид, такая же улыбка…. Крестин отпрыгнул от шкафа, словно его ошпарили кипятком.

Присутствующие при этом горничные восприняли это действие хозяина, как неудачную шутку, направленную на то, чтобы разрядить напряженную обстановку. Они дружно захихикали. В шкафу никого не было!

– Идите спать! – раздражённо прошипел Виктор Борисович, обращаясь к горничным. – Нечего слушать, о чем говорят хозяева!

Когда те покинули комнату Людмилы, Елена странно посмотрела на мужа и осторожно спросила: Ты что?

– Посмотри сама… – выдавил из себя Виктор Борисович, – …он там!

Елена подошла к шкафу, и… никого в нём не увидев, закрыла его дверцу и спокойно произнесла:

– У вас обоих галлюцинации, Виктор, прими и ты успокоительные таблетки. Людмила пусть отправляется спать к кому-нибудь из девушек, а мы с тобой к себе. Поздно уже, нельзя же здесь бесконечно обсуждать галлюцинации. Нет в шкафу никого! Люда, я провожу Вас вниз.

Виктор Борисович подумал: «…снова не все видят этот труп…, только я и Людмила…, жена опять, наверное «играет роль». Он послушно вышел из гостевой комнаты и направился к себе в спальню, боязливо озираясь по сторонам, а Елена повела перепуганную медсестру на первый этаж. Поднимаясь по лестнице, Крестин внимательно смотрел себе под ноги, чтобы вовремя увидеть опасность и не поскользнуться, как это было в прошлый раз.

Войдя в комнату и замкнувшись на ключ, он повернулся лицом к телевизору, экран которого светился, но изображения на нем не было. Виктор Борисович хорошо помнил, что когда он уходил из спальни, услышав крики Людмилы, телевизор оставался выключен. Крестин взял пульт и нажал кнопку, но… он не выключался. Неожиданно на его экране появились титры: «Крестин, Вам необходимо сознаться в заказном убийстве журналиста Холдина! Я не оставлю Вас, пока не явитесь с повинной в прокуратуру! До встречи!».

«Если это продолжение психического воздействия на меня в ходе проводимой спецоперации, то можно сказать, что это им удается! События начали действовать на мою психику! Мне придется или идти в прокуратуру с повинной или я начну тихо сходить с ума! - подумал Крестин – мои психические возможности на исходе… нужно срочно уезжать в Испанию!».

Виктор Борисович лег в постель ,не выключая свет, через несколько минут экран телевизора погас сам собой. Крестин находился в состоянии сильного стресса и плохо соображал, но ему хотелось осмыслить, что произошло сегодня? Если это спецоперация, то нужно отдать должное ее участникам, такого не увидишь даже на съемочной площадке Голливуда.

Что-то не давало Крестину покоя, когда он мысленно стал перебирать события в комнате медсестры. Что? Он лежал в постели, укрывшись с головой, пытаясь понять, что его беспокоило? Наконец осенило. Да, именно это! Ему не давало покоя поведение его жены. Почему она не поддалась воздействию страха? Она такая трусиха, которая могла испугаться собственной тени. Но там, в гостевой комнате она вела себя так, будто ничего страшного не происходило. Всех успокаивала, взяла на себя лидерство в ситуации…. Странно ожидать от нее этого! Она вела себя так, как будто бы знала, что все это искусная инсценировка. Виктор Борисович не заметил, как заснул….

****

Виктор Борисович проснулся позже обычного времени. К удивлению, он крепко спал оставшуюся часть ночи. Первое о чем он подумал, инцидент, произошедший с его персональной медсестрой. Непонятно главное, зачем вовлекать посторонних людей в проведение спецоперации? Ведь кому-то нужно добиться его признания в заказе убийства Холдина. Зачем пугать постороннюю женщину до полусмерти?

А может быть, этот актер спектакля спецоперации перепутал комнаты и хотел «появиться» у него в спальне? В это предположение верилось с трудом. Такие промахи вряд ли допустимы! Наверняка участники спектакля хорошо знают план особняка, и ошибиться комнатой, а тем более этажом попросту не могли. Что-то не позволяло Виктору Борисовичу сосредоточиться.

Его размышления прервал стук в дверь спальни. Виктор Борисович поднялся с постели и повернул ключ в скважине замка. Дверь тут же отворилась и в комнату вошла его персональная медсестра. Она приветливо улыбалась, а в правой руке держала шприц, наполненный лекарством. Лицо ее сияло, и на нем ни единого признака вчерашнего смертельного испуга.

– Доброе утро, Виктор Борисович, – приветливо проворковала она, – пора делать утренний укол!

– Простите, Людмила, Вы ничего не желаете мне сообщить по поводу ночного происшествия? – в недоумении спросил Крестин. – Вы помните, что произошло ночью?

– Какое происшествие? – переспросила она. – Я всю ночь прекрасно проспала и отлично отдохнула. У меня дома нет даже кондиционера, всю ночь мучаюсь, пока засну, а у Вас под сплит системой как в прохладном оазисе….

Виктор Борисович уже привыкший к тому, что кроме него никто не замечает странных и ужасных событий, удивился ее ответу. Стараясь не выглядеть подозрительным в психическом расстройстве, он молча оголил правую руку для укола. Когда Людмила завершила утреннюю процедуру и удалилась из спальни, ему принесли завтрак. Горничная поставила поднос на стол и также вышла. Значит, спецоперация продолжается, в ней активное участие принимает и его жена, и медсестра и горничные…. Вчерашний случай давал повод считать все это именно так.

Крестин снова лег в постель и как всегда попытался спланировать день. Это вошло в его привычку за время работы в аппарате правительства, он делал это автоматически, не зависимо от того чем занимался в данный момент времени. Сегодня ему обязательно нужно позвонить шефу, которому, конечно же, сообщили о его болезни. Но Виктор Борисович должен в любом случае звонить лично. Бывало, шеф опережал его, но это было редко. Сегодня же Виктор Борисович должен попросить отпуск, который намеревался взять с момента выздоровления для поездки в Испанию.

Сегодня же референт должен сообщить о том, что ему удалось узнать по его каналу ФСБ по факту осуществления спецоперации. Это станет известно только к вечеру, не раньше. Он взял трубку правительственной «вертушки», ввел ПИН-код и набрал номер прямой связи с вице-премьером, который использовался в особых случаях.

– Добрый день, шеф, рад приветствовать Вас, – как можно жизнерадостнее сказал Крестин, когда вице-премьер ответил на вызов.

– Добрый, – прозвучало из трубки, – я уже знаю, что Вы болеете. Как же Вас угораздило упасть с лестницы? Вы выбрали неподходящее время. Работы много, болеть некогда!

– Виноват, признаю, – согласился Крестин, – постараюсь быстро поправиться, но доктор рекомендует отдых после выздоровления, хотя бы на две недельки!

Виктор Борисович давно научился определять настроение шефа по тембру голоса. Сегодня он разговаривал с Виктором Борисовичем спокойно, что свидетельствовало о его лояльности к особе Крестина и это успокаивало Виктора Борисовича.

– Я не против Вашего отпуска, – дружески сказал вице-премьер, – выздоравливайте и пару недель можете отдохнуть основательно. Желаю удачи!

Виктор Борисович остался, не совсем доволен. Тон разговора дружеский, но его настораживало, вице-премьер, говоря о том, что много работы, быстро согласился на отпуск. Чиновники правительственного аппарата привыкли к не писаной истине, существовавшей еще с советских времен. Если руководитель дает отпуск в «горячее» время, то это явный намек на опалу, которая может быть после отпуска. Это должно пониматься так: «Работы уйма, но обойдемся без тебя. Отдыхай!».

И это несмотря на то, что Виктор Борисович работал в последние годы на высочайшем профессиональном уровне. Попадать в опалу ему не за что. Именно это подавало тревогу, потому что любой опале должна быть веская причина. В данном случае ей могла стать спецоперация. Другого, по мнению Крестина, не могло быть. А что если шеф в курсе разработки спецслужб? В этом случае, он должен пригласить его на разговор под любым предлогом и намекнуть прозрачно на «прошлые дела».

Ведь главный фигурант в заказном убийстве журналиста он сам. Хотя ему проще отбиться от уголовщины, в случае чего. Он может сказать: «… я имел в виду совсем другие действия со стороны подчиненного, когда говорил ему: « … чтобы я больше не видел подобных публикаций». Я же не думал, что он предпримет радикальные меры - пойдет на заказное убийство!».

И получается, Крестин сам виноват за то, что принял такое радикальное решение. А может, не надо было заказывать Холдина? Вице-премьер имел в виду что-либо другое, когда говорил ему: «… чтобы я больше не видел подобных публикаций»? Вряд ли! Когда все СМИ возмущенно комментировали убийство коллеги, вице-премьер однажды коротко, но многозначительно бросил Крестину: «благодарю за службу». Этим он показал свое отношение к исполнению его приказа, а значит, Крестин понял тогда все правильно!

Уверенности в том, что шеф вытащит его из любой ситуации по этому делу, не было. Зачем ему пачкаться в грязном уголовном деле? Он быстро найдет себе не запятнанного руководителя аппарата. Желающих предостаточно, многие из кожи лезут, лишь бы понравиться вице-премьеру. Тогда шеф будет попросту подлецом, если открестится от «прошлых дел» и сдаст Виктора Борисовича с «чистой совестью». Это ляжет тяжким грехом на его душу, он и без того не отличался политической стерильностью. Хотя какая там совесть, если речь зайдет о судьбе высокой правительственной должности?

Размышления Виктора Борисовича прервал телефонный звонок правительственной «вертушки». Виктор Борисович снял трубку, на связи его референт. По тону приветствия подчиненного, Крестин понял, что тому не удалось узнать о проводимой спецоперации. У Олега эмоциональный характер, и он всегда вел себя в соответствии с настроением. Если поручение шефа выполнено на сто процентов, то его бодрое приветствие само говорило об этом, в противном случае в голосе - нотки вины.

Так и сейчас, Олег, после информации о текущих делах сказал: «…по самому главному поручению… пока ничего. Я продолжу работу, но гарантий нет». Сегодня Олег Федорович не приедет к Крестину, дабы не беспокоить его «по мелочам». Об этом он сказал в конце разговора. Документов на подпись почти нет, а сроки исполнения еще достаточны для того, чтобы отложить эту процедуру на более позднее время.

Виктор Борисович понимал, что получить секретную информацию в ФСБ «за спасибо» невозможно. Олег Федорович знал об этом, и если бы причиной являлись деньги, он непременно об этом сказал. Крестин не мелочился бы в определении суммы оплаты за жизненно важную услугу. Если спецоперация глубоко засекречена, то никакие деньги не могли бы получить информацию о ней. И это тоже известно Олегу.

Когда приехал его личный врач Яков Карлович, Крестин уже пообедал и лежал в постели, глядя в потолок. Телевизор он не включал со вчерашнего вечера. Боялся «рекламы», подобной той, которую видел уже.

– Как Ваше самочувствие, уважаемый Виктор Борисович? – спросил Яков Карлович. – Надеюсь становиться лучше?

– Да терпимо, доктор, – ответил Крестин, которому очень хотелось спросить у личного врача о возможности ярких и страшных галлюцинаций у него.

– Тогда давайте я осмотрю Вас, – произнес Яков Карлович, – сядьте, пожалуйста, на постель.

Доктор потрогал шишку на голове Крестина, затем посмотрел зрачки глаз, проверил записи в температурной карте, которую вела Людмила, присутствующая здесь при осмотре и, оставшись довольным сказал:

– Дела конечно пошли заметно в лучшую сторону, но придется еще уделить лечению как минимум недельку!

– А конкретнее Яков Карлович можете сказать? – попросил его Крестин. – Я намерен съездить на отдых после окончания лечения и должен заранее об этом знать, чтобы подготовиться к отъезду.

– В принципе можете ориентироваться на неделю, – ответил Яков Карлович, – не раньше!

– Мне нужно раньше, – возразил Виктор Борисович, – максимум через три дня, я должен уже уехать!

– Если Вы настаиваете на этом, тогда мне придется назначить Вам более сильный препарат с максимальной дозировкой, – резюмировал его требование доктор.

– Согласен, назначайте, – также требовательно сказал Виктор Борисович. – Я уже устал лежать здесь и бездействовать!

Яков Карлович написал Людмиле новое назначение, сказал, что нужный лекарственный препарат доставят через час, попрощался с высокопоставленным пациентом и уехал, пообещав провести следующий осмотр больного завтра.

После первого укола вновь назначенного препарата Виктор Борисович почувствовал сонливость, которая мешала ему сосредотачиваться, он впадал в полудрему, затем просыпался, и после получаса снова начиналась отключка. Не так чтобы полностью засыпал, отключаясь от мыслей, а находился в неглубоком поверхностном сне. Такое состояние Крестин испытывал впервые. Даже тогда, когда его одолевала бессонница, после приема легкого снотворного, он быстро отключался до утра, иногда просыпая обычное для подъема время.

Крестин, выходил из полудремы и размышлял так: через три дня он должен уехать в старинный замок в Испанию. Перед Виктором Борисовичем стоял вопрос, брать ли с собой жену Елену? Если она является участницей спектакля спецоперации, в чем он вчера убедился, то ему нужно ехать одному.

Конечно, супруга будет не в восторге от такого решения, но Виктор Борисович хотел окончательно убедиться в проведении в отношении его спецоперации, теперь уже без жены. Она, скорее всего, принимала участие и могла по приезду в замок проплатить иностранной охране и прислуге за их участие в спектакле, а актеры от ФСБ, могли бы приехать туда своим ходом.

Иностранная прислуга могла «откликнуться на просьбу» хозяйки за солидное вознаграждение. В таком случае российские спецслужбы, не занимаясь вербовкой иностранных граждан для участия в операции, остались бы «чистенькими», не нарушающими международного законодательства. И тогда проверка, на которую рассчитывал Крестин, могла бы не состояться.

Так незаметно прошло время до ужина, Виктор Борисович, находясь в полудреме, слышал, как к нему в спальню вошла Людмила и, разбудив его, сделала второй укол назначенного препарата. В полузабытье Крестин проводил ее взглядом, он не поднялся с постели, чтобы закрыть дверь на ключ. У него пропал страх перед появлением призрака журналиста, как у пьяного человека пропадает страх перед любой реальной опасностью. Виктор Борисович решил твердо поговорить с этим актером, искусно игравшим роль в спектакле спецоперации. «Нужно его припугнуть, как следует» - подумал Крестин.

Как только дом затихал и погружался в сон, в его коридорах наступала тишина и спокойствие. Можно слышать шаги человека идущего по коридору. Находясь в затуманенном состоянии, Виктор Борисович лежал и слушал когда в коридоре послышаться шаги «Холдина», как это было в его последнее появление в спальне хозяина особняка. Но этого, почему-то не происходило.

Виктор Борисович не мог определить, сколько времени он пробыл в полусне, прежде чем услышал, как кто-то тихо открывал дверь его спальни. Неужели он проспал шорох шагов по пустынному коридору, с дежурным освещением? Вполне, а может быть «Холдин» прокрался на цыпочках? Как бы там ни было, этот гад сейчас тихонько открывал дверь его спальни. Виктора Борисовича вдруг охватил уже знакомый ему внезапный страх, от которого он проснулся окончательно.

В дверном проеме, освещенном светом ламп коридора, стоял человек, лицо которого не видно, поскольку оно находилось в тени. Он стоял в проеме и не пытался войти.

– Послушай, ты, ублюдок, – дрожащим голосом проговорил Виктор Борисович, – я знаю, что ты профессиональный актер и работаешь на ФСБ. Неужели ты уверен, что когда закончится весь этот спектакль, я не расквитаюсь с тобой по полной программе? Я сотру тебя в порошок, сгною в тюряге, я все могу….

– Убитый однажды, не может быть убит второй раз, – произнес «Холдин» голосом, звучащим из пустоты, – ты уже один раз убил меня, второй смерти не существует. Покайся в преступлении, не гневи Бога, после явки с повинной твой грех будет отпущен….

- Не надейся, актеришка грёбаный, – осмелел Виктор Борисович, – я не верю в мистику, а тем более, когда за нее выдают актерскую игру. Убирайся отсюда сволочь….

– Не веришь? – спросил «Холдин», - учти, это не я сказал, а ты…, ха-ха-ха…. Придет еще время – поверишь во все…

После этих слов произошло мистическое явление… человек, только что стоящий в дверном проеме… стал медленно исчезать на глазах у Виктора Борисовича. Он как будто растворялся в воздухе. Виктор Борисович в ужасе наблюдал за исчезновением призрака, после которого, дверь сама по себе громко захлопнулась, как будто это сделал человек-невидимка или порыв сильного ветра. Крестин не успел даже спровоцировать этого призрака на действия, угрожающие безопасности Виктора Борисовича. О такой провокации он решил прошлый раз, чтобы посмотреть на возможную реакцию Управления безопасности ФСБ.

Ощущение страха прошло также быстро, как и появилось, а вместе с этим вновь наступило состояние затуманенности и полусна. Что это могло быть? Мог ли «Холдин» исчезнуть, растворяясь в воздухе или это какой-то неизвестный Виктору Борисовичу трюк? Стоп! А может это действие вновь назначенного Яковом Карловичем препарата? Как это сразу Крестин не сообразил, что доктор мог являться участником спецоперации и назначить ему какой-нибудь специальный психотропный препарат, вызывающий галлюцинации. Тогда вполне возможно никакой мистики не было, у этих «режиссеров» спектакль идет строго по сценарию.

Наступила следующая фаза полусна. В таком состоянии трудно анализировать и делать выводы. Продолжалась она недолго, так по крайне мере казалось Виктору Борисовичу. И наконец-то он стал засыпать, погружаясь в глубокий и нормальный сон…. Проваливаясь в невесомость и небытие, Виктор Борисович стирал из памяти все произошедшее совсем недавно с ним в его спальне….

…он медленно просыпался от холода, думая о том, что давно не ощущал охлаждения тела этим аномально жарким летом. Вначале ему показалось приятным ощущением, но вскоре оно перешло в состояние озноба, разбудившее его окончательно. Открыв глаза, Виктор Борисович увидел над собой звездное небо, тут же почувствовал, что он лежит на чем-то твердом в неудобной позе, на спине. Руки его лежали на груди, как у покойника, бока будто сдавлены извне такими же непонятно твердыми плоскостями.

Совсем рядом, над его головой от ветра шумела листва какого-то высокого дерева, к этому шуму примешивался запах травы, свежевырытой земли и древесины. Где он? Это сон? Но какие могут быть звезды и шум деревьев в его спальне? Виктор Борисович попытался подняться. Он ощупал руками бока и понял, что это доски. Крестин оперся на их торцы, и с трудом протискиваясь между ними, сел. Вместо домашней пижамы на нем его выходной костюм, из-под рукавов выглядывали манжеты белой сорочки.

Было не очень темно, звездное небо светилось от полной луны, висящей где-то над горизонтом. Луну не видно из-за многочисленных крон деревьев, дул свежий ветерок, вызывавший шелест их листвы. Где он? Всматриваясь в окружавшую его темноту, еще не привыкшими спросонья глазами, Виктор Борисович увидел ажурную металлическую ограду. Он повернул голову в другую сторону – увидел те же металлические узоры. Рядом, на расстоянии вытянутой руки насыпана куча земли….

Он поднялся на ноги, опираясь на торцы тех же досок,… и оцепенел от ужаса, он понял на какие доски только что опирался…. Это гроб…, оказывается он лежал в нем,… поэтому так трудно было подниматься. Виктор Борисович ничего не соображал от страха. Главное для него сейчас - бежать что есть духу с этого ужасного места. Поднявшись, он стоял в гробу и медленно осознавал, что окружающие его темные силуэты – памятники и кресты у могил…. Он стоял посреди кладбища…., а еще совсем недавно был уложен кем-то в гроб, который лежал рядом с кучей насыпанной земли.

Не помня себя от ужаса, Виктор Борисович шагнул в сторону, ступня его погрузилась в свеженасыпанную землю, он сделал еще шаг и,… потеряв равновесие,… свалился в глубокую яму. Это свеже вырытая могила. Обычно их готовят заранее работники ритуальных компаний, находящихся здесь же на кладбище для потенциальных клиентов. Проклиная себя за то, что сразу не сообразил происхождение насыпанной кучи земли, Виктор Борисович подпрыгивая со дна вырытой могилы, пытался ухватиться за ее край, который обрушивался на его выходной костюм и новые туфли.

Матерясь про себя, Крестин подпрыгивал, но старался при этом не шуметь. Как он попал на кладбище? Кто уложил его, живого человека в гроб? Что за чертовщина происходит с ним? Неужели это финал всей страшной мистики? Конец его жизни на кладбище, среди крестов и памятников, усопших людей и ухоженных могил? Невыносимо захотелось жить, пусть не так богато, как он сейчас жил, даже в тюрьме за заказное убийство, но жить, а не погибать здесь в этом жутком месте….

Вскоре он услышал чьи-то приглушенные голоса…, судя по их приближавшемуся звуку, кто-то шел сюда, именно… к этому месту. Говоривших людей двое. Виктор Борисович присел в могиле и стал ждать развязки ужасной встречи с незнакомцами на кладбище…. Вначале трудно разобрать, о чем говорили люди, подходящие к месту, где вырыта могила, в которой сидел Крестин. Кто они и что им нужно Неужели они хотят его убить и тут же схоронить в этой заранее подготовленной могиле? О, ужас!

Вскоре Крестин смог разобрать несколько фраз этих ужасных незнакомцев. Они подошли так близко к могиле, что свет от их фонарика падал на одну из отвесных краев могилы. У Виктора Борисовича перехватило дух… что дальше? Он машинально прижался к дну могилы, готовый в любую минуту кричать диким животным голосом и просить помощи от охватившего ужаса. Но кто мог помочь ему в этой ситуации? Кто услышит его крик вдалеке от городских проспектов и улиц?

– Где он? – спросил чей-то неприятный голос. – Его здесь нет! Сбежал, гад? Гриша, нужно его догнать, иначе плакали наши денежки….

– Да куда ему деться? – успокоил другой голос. – Далеко с этого кладбища не убежишь, а до утра еще несколько часов, он не мог далеко уйти. Найдем! Поймаем! Этого чиновника надо быстро кончать, хватить ему..., пожил на белом свете…. Пусть рассчитается за убийство невинного журналиста….Руководитель аппарата..., без автомата!

Крестин ждал, когда его обнаружат, осветив могилу фонариком, но к большому удивлению и радости этого не происходило, а еще через минуту он услышал удаляющиеся от могилы шаги этих незнакомцев. Они продолжали о чем-то переговариваться, смачно матерясь и проклиная…, Крестина Виктора Борисовича…. Стоп! Они называли его фамилию, имя и отчество! Откуда им известно его социальное положение? … Им, наверное, поручено убить его…, руководителя аппарата самого вице-премьера… Кто заказал его убийство? Через минуту уже трудно разобрать, о чем говорили наемники.

Крестин никогда не занимался, какими либо видами спорта, но в состоянии аффекта, после сильного стресса, он и сам не понял, откуда у него взялись силы. Он как мастер спорта по легкой атлетике, пулей вылетел из могилы, обвалив ее край и быстро понял, ориентируясь на местности, в какую именно сторону ему нужно убегать. По мигающему пятну света от фонарика его «могильщиков», отчетливо видно, как эти два мужика шли по широкому проезду кладбища. Не выпрямляясь инстинктивно во весь рост, Виктор Борисович помчался бегом в противоположную сторону, царапая руки об острые кусты, растущие рядом с холмиками могил.

Его окружали памятники и кресты, выглядевшие ночью особенно страшно, зловеще и угрожающе. Виктор Борисович случайно наткнулся на один из крестов, получив при этом ушиб коленного сустава, свернув торчащий из земли крест на бок. «Нужно бежать по широкому проезду» - мелькало у него в голове – «бежать как можно быстрее и незаметно для преследователей».

Вскоре ему удалось выбежать на прямой и широкий проход кладбища, по которому он и побежал дальше от этой ужасной могилы и гроба. Время как будто остановилось для него. Виктор Борисович мчался до тех пор, пока у него хватало на это сил. Страх продолжал гнать его с максимально возможной скоростью, как когда-то в школе на стометровке. Он бежал, но ему казалось, что это бег на месте, как иногда сниться в детских кошмарных снах. Наконец силы стали его покидать и он, чтобы не быть обнаруженным на прямом широком проезде кладбища, свернул к одной из огороженных могил и спрятался за ее памятником.

Нужно отдышаться и немного отдохнуть. От непривычки все его тело тряслось, ноги были ватными, в горле пересохло, сильно жгло дыхательные пути и очень хотелось пить. Виктор Борисович снял галстук, мешавший ему дышать, расстегнул сорочку и снял туфли. По мере того, как дыхание стало приходить в норму, Крестин начал озираться по сторонам. Луна, поднявшаяся уже чуть выше кладбищенских деревьев, освещала памятник, за которым сидел на земле Крестин.

Могила обнесена красивым металлическим декором, ухожена, возле оградки посаженные родственниками похороненного здесь человека цветы. Со стороны калитки вкопанный в землю металлический столик и скамейка. Виктор Борисович пересел на нее и прислушался. Погони не слышно. Нужно быстро прийти в себя и убираться отсюда вон. Машинально разглядывая лицевую сторону памятника, Крестин вдруг понял, что это все ему уже знакомо… где-то он видел и этот памятник, и декоративную оградку…, вкопанный столик…, лавочку…. Машинально он прочел фамилию, похороненного здесь человека, написанную под его выгравированной фотографией…. О, ужас! Неужели…? …Там написано:… «Холдин Валентин Иванович 1965г. – 2000г.».

Крестина охватил ужас и оцепенение. Он не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Его глаза смотрели, не мигая на это последнее пристанище журналиста, он не мог отвернуться от этого памятника и отвести глаза. Вдруг за кустами сирени, возле оградки мелькнула чья-то тень…. И… из-за памятника показалось лицо … Холдина…. Черные страшные круги у глаз, пулевое отверстие, из которого сочится кровь, полуразложившиеся щеки и нос, сгнившие наполовину зубы….

– Пришел все-таки ко мне, – раздался противный глухой голос, который Крестин уже не раз слышал. – Ну…, здравствуй… убийца! Будь гостем, что хочешь: кофе или чай? Может быть, кровушки моей выпить хочешь?... Ха-ха-ха-ха….

Не помня себя от ужаса, Виктор Борисович бросился прочь от этой мистической могилы. Он снова выбежал на широкий кладбищенский проход и помчался что было сил в сторону, где по его предположению кончалось это жуткое кладбище. Так бежал он, спотыкаясь и изредка останавливаясь, чтобы перевести дух и посмотреть, нет ли за ним погони. Вскоре кладбище закончилось, Виктор Борисович вновь потерял ощущение реального времени. Его руки расцарапаны колючим кустарником.

Подойдя к кладбищенскому забору, он как опытный легкоатлет перемахнул через него, разорвав при этом сорочку и пиджак, и вскоре выбежал на дорогу. Он не знал, какое это кладбище и куда ведет дорога. Он надеялся поймать здесь какую-нибудь машину и доехать домой. Пот градом катился по его телу, бегая по кладбищу Крестин, порядочно измазался землей и пропитался собственным потом и поэтому его вид крайне странный и не респектабельный.

Немного успокоившись, Виктор Борисович пошел по обочине и поднимал руку, голосуя изредка проезжавшим по дороге автомобилям. Но они, не останавливались, стараясь не зацепить странного человека, блуждающего ночью около кладбища в таком неприглядном виде. Крестин выбегал на середину проезжей части, но все безрезультатно – никто не хотел тормозить. Наконец остановился огромный джип, из которого выскочил пьяный водитель и подбежал к Крестину, стоявшему на обочине. От него разило спиртным.

– Ты чё, козёл, смерти хочешь? – закричал на Крестина водитель джипа.

Виктор Борисович, не привыкший к такому лексикону, вначале оторопел, не зная, как ответить пьяному водителю. Он пытался что-то сказать, но начал заикаться и его речь напоминала заплетающийся язык рядового российского пьянчуги.

– Пожалуйста…, довезите… меня… на Рублёвку, – наконец выдавил он из себя, – …я вам хорошо заплачу! Не отказывайте мне, умоляю вас….

– Чё ты там забыл на Рублёвке, бомж поганый? – удивленно спросил водитель. – Под олигарха что ли косишь? Ну, ну, давай удиви меня!

– …я…я там живу, – настаивал Виктор Борисович, – моя фамилия Крестин, не слышали? Я работаю в российском правительстве на очень ответственной должности…. (это прозвучало несуразно и дико для его внешнего вида).

– Может, скажешь, что ты еще и президент США..., барачного типа? – издевался пьяный водитель, – какого хрена ты шаришься здесь по ночам? Ответственные работники не бухают где попало и не шляются в таком виде. Думаешь, я тебе поверил, хрена с два….

– Уверяю Вас,… это правда, – истерически тараторил Крестин, – я попал сюда случайно, меня заживо пытались похоронить, а мне срочно нужно домой…. Отвезите меня,… пожалуйста!

В такое дурацкое положение Крестин никогда не попадал. Он был унижен и морально раздавлен, прося какого-то пьянчугу довезти его домой. Только сейчас он ощутил свою беспомощность и никчемность. Что он может без высокого должностного положения, оказавшись в подобной ситуации? Да ничего!

Ему не верит даже этот пьяный тип. За все время работы в аппарате правительства, он отвык разговаривать с простолюдинами, принимать самостоятельно решения в непредвиденных бытовых ситуациях, не мог даже элементарно постоять за себя. Он жил в особо тепличных условиях, убирая которые, обрекаешь такого человека на верную гибель.

– Садись, хрен с тобой, – сказал неожиданно сжалившийся над ним пьяный водитель, – ты сегодня «накатил» наверное, больше чем я. Выпить хочешь?

Виктор Борисович обрадовался предложению сесть в машину и, не отвечая на вопрос своего спасителя, быстро забрался в салон джипа и сел на пассажирское сидение.

– Так ты будешь пить? – гаркнул водитель, протягивая Крестину бутылку, из которой только что сам сделал глоток.

Виктор Борисович хотел отказаться, но испугавшись, что водитель не захочет везти его домой за это, взял протянутую ему бутылку. Сделав два глотка из нее, он почувствовал… всю низкопробность этого пойла, напоминавшего что-то среднее между водкой и самогоном. Он пробовал пить такую гадость только один раз в жизни – в студенческие годы и надолго запомнил всю токсичность и отвратительный запах самогона.

– Ну что полегчало? – спросил водитель, – То-то и оно, друг друга надо выручать. Россия пока пьет – она непобедима! Поехали что ли?

Виктор Борисович закивал головой в знак согласия, а водитель вдруг неожиданно для Виктора Борисовича запел какую-то попсовую песню.

Только сейчас Крестин первый раз посмотрел в лицо пьяному водителю… и ужаснулся – тот был мертвецки пьян. Как же с ним ехать? Он посмотрел на дорогу, освещенную фарами, джип петлял по ней так, что выезжал периодически на встречную полосу. Нужно остановить машину и выйти, но Виктор Борисович сразу же отказался от такой перспективы.

– Куда мы едем? – осторожно спросил он водителя – мне на Рублевку надо!

– А мы куда едем? – спросил тот, окончив вокальное упражнение, – тебе, куда на Рублевке-то? Рублевка большая, называй адрес!

Виктора Борисовича заклинило, он не помнил адреса собственного особняка! Даже в такой элементарной ситуации он оказался беспомощным ребенком. Каждый день его возили служебным автомобилем от дома до работы и обратно. Как проехать к своему дому он не знал, невозможно запомнить дорогу, если тебя возят, как манекена в автомобиле с тонированными стеклами. В обыденности служебной деятельности, помнить адрес проживания абсолютно не нужно. Достаточно сказать водителю «Домой!» и тот привозил его прямо во двор особняка. А в этой стрессовой ситуации Крестин не мог вспомнить ни адреса своего дома, ни местности, по которой проходила дорога к его особняку, ничего, что само собой помнит каждый рядовой россиянин.

– Ты че, не рубишь своего адреса или наврал мне, что живешь на Рублевке? - спросил водитель, – Как я довезу тебя, куда ты сам не знаешь?

Виктор Борисович молчал, он не знал, как и куда его везти. Ну что сказать этому пьяному водителю? «Домой!» Глупо и смешно! У Крестина неожиданно появились слезы досады на самого себя, за свою бытовую несостоятельность….

Между тем, их джип выскочил на встречную полосу и продолжал движение по ней на большой скорости. Вдали появились фары встречного автомобиля, они надвигались с угрожающей быстротой, столкновение неизбежно. Крестин попытался исправить ситуацию и, ухватившись левой рукой за баранку, резко повернул ее вправо….

****

Виктор Борисович открыл глаза, …рядом с его кроватью сидела жена Елена. Он узнал ее сразу, но продолжал молча лежать и ничего не спрашивал. Она пока не поняла, пришел муж в сознание или по-прежнему остается в состоянии бессмысленного созерцания. Голова у Крестина гудела как после длительной и усиленной пьянки. А он и не пытался что-нибудь вспомнить или сообразить. В его памяти смешалось все, - реальность, труп Холдина, мистика последних дней перед автокатастрофой. В этом конгломерате и в таком состоянии трудно определить что истинно, а что ложно.

Первой все-таки заговорила Елена, которая вскоре поняла, что Виктор Борисович смотрит на нее осознанным взглядом. Почти двое суток Виктор Борисович находился в коматозном состоянии, и все три дня жена сидела у его кровати по нескольку часов. После того, как ей сообщили, что мужа доставили в «кремлевку», она сразу же примчалась к нему в больницу, ей как жене випперсоны разрешили сидеть у его постели.

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – спросила его Елена. – Боль не беспокоит?

– Где я? – спросил Виктор Борисович.

– Романов переулок 2/6, Кремлевская больница, – с официозом ответила Елена, – …ты попал в автокатастрофу на каком-то джипе.

– Что со мной? – спросил Крестин.

– Ушибы грудной и брюшной полости и сотрясение мозга, – отвечала Елена, – водитель, который был за рулем этого джипа погиб. Так что ты отделался легко и скоро встанешь на ноги.

Виктор Борисович сразу вспомнил кошмарную ночь, проведенную им на кладбище, двоих неизвестных, преследовавших его и пьяного водителя джипа, который подобрал на ночной дороге. «Интересно, известно ли все это Елене? Нужно осторожно ее расспросить, как он попал на кладбище».

– Кто этот водитель джипа и как я попал к нему в машину? – спросил Виктор Борисович.

– Фамилия этого человека ни о чем тебе не скажет, – отвечала супруга, – он московский предприниматель, экспертиза установила, что он находился в состоянии тяжелого алкогольного опьянения. В твоей крови также обнаружили алкоголь. Как ты попал так далеко от Рублевки к нему в джип остается пока загадкой.

В ту ночь, ты находился в спальне, когда приехали трое сотрудников особого отдела ФСБ. Они предъявили нашей охране удостоверения, один из них полковник по званию, поэтому охрана не только пропустила их на территорию нашего особняка, но и проводила их к тебе. О чем шел разговор в спальне никому неизвестно, но ты оделся в выходной костюм и новые туфли и уехал с этими фээсбэшниками в неизвестном направлении.

«А вот этого я не помню!», - подумал Виктор Борисович, – «если приезжали сотрудники ФСБ, то этим они только выдали проводимую ими спецоперацию. Хорошо! Мне тайно нужно бежать на время из России в Испанию, а сейчас делать вид, что я ничего не помню… амнезия после ЧМТ».

– А утром, – продолжала Елена, – мне позвонили из «кремлевки» и сообщили, что тебя доставили сюда в реанимацию. Но вначале тебя привезли в травматологическое отделение какой-то городской больницы, а после нашли в твоем кармане пропуск в Белый дом на Краснопресненской набережной и сразу же отправили сюда. Скажи мне, куда тебя возили среди ночи сотрудники ФСБ?

– Я ничего не помню, дорогая, – ответил Виктор Борисович, – мне кажется я после вечернего укола Людмилы заснул в спальне… и очнулся здесь, …только что.

– Если ты не возражаешь, – спросила Елена, – то я поеду сейчас домой, а завтра снова навещу. Нужно привести себя в порядок и вообще….

– Конечно, иди! Чего просиживать здесь время? – согласился Крестин, которому хотелось побыть одному, чтобы обдумать план срочного отъезда в Испанию.

Когда супруга удалилась из его палаты, Виктор Борисович, подозвал к себе Людмилу, которая дежурила здесь, в качестве его персональной медсестры и попросил ее принести ему телефон. Когда Людмила выполнила просьбу, Виктор Борисович связался со своим референтом Олегом. Только ему он мог довериться в такой ситуации и только тот должен продумать тайный отъезд в Испанию.

– Олег Федорович, ты мне очень срочно нужен, – сказал Виктор Борисович вместо приветствия, – приезжай в кремлевскую больницу и, если можно быстрей.

– Добрый вечер, Виктор Борисович, – поздоровался с ним референт, который в отличие от своего шефа никогда не забывал об этикете, – у Вас что-то случилось? Причину Вашего нахождения в больнице я уже знаю и соболезную Вам.

– Приезжай, тогда все узнаешь, – коротко бросил Крестин, – разговоры при встрече!

– Скоро буду, – заверил Крестина Олег Федорович, который тут же отключался от связи.

Через полчаса, Олег вошел в палату. Поздоровавшись еще раз, он сел на стул у кровати, на котором недавно сидела Елена. Выслушав еще раз сожаление по поводу автокатастрофы, Крестин спросил:

– Олег Федорович, ты обещал мне получить информацию по спецоперации в отношении нас. Удалось что-либо узнать?

– Ничего пока, – ответил референт, – то ли спецоперации не существует, то ли она строго засекречена!

– Тогда слушай меня внимательно – сказал Виктор Борисович – ты помнишь, что я говорил тебе о поездке в Испанию. Так вот, мне нужно срочно уехать к себе в замок и не просто, а еще так, чтобы об этом никто не знал, пока я не прилечу на место. Подумай, как это все организовать и быстро исполнить.

– Я все понял, будет, исполню, – заверил Крестина Олег Федорович, – с этим проблем не будет!

– Детали всей операции можешь мне не докладывать, – продолжил Виктор Борисович, – как только спланируешь, так сразу же и приступай к его реализации. Условие плана таково: ты должен лично присутствовать, пока я не сяду в самолет.

Когда референт ушел, Крестин подсознательно стал ждать новых «актов спектакля» спецоперации – мистического появления Холдина или еще какой-нибудь страшной ситуации. К его удивлению он оставался спокоен. Обычно до наступления какого-то мистического события, его охватывал страх и сколько Крестин не пытался себе внушить, что все невероятное объяснимо и рукотворно, он боялся этого до уровня животного ужаса.

Время шло, Виктор Борисович оставался спокоен. Сделаны вечерние процедуры, ужин и наступило время отбоя. Все было спокойно и размеренно. Виктор Борисович подумал о том, что спецслужбы прекратили спектакль, учитывая его состояние после автомобильной катастрофы. За это им большое спасибо! Ему нужно быстро набраться сил для заграничной поездки.

Крестину все чаще стала приходить в голову навязчивая мысль о том, чтобы навсегда покинуть эту страну. Оформляя недвижимость в Испании, он имел только визу для посещения собственного замка, но спешил почему-то оформлять испанское гражданство. Выходит, зря. Мало ли что может случиться! Иметь двойное гражданство всегда удобно и необходимо для его положения и должности. В случае непредвиденных ситуаций всегда можно покинуть Россию и спокойно жить за границей, как это сделал Березовский.

Борис Абрамович знал, что делает. Достань теперь его оттуда! Что бы ни предпринимали российские власти, положение олигарха-беглеца остается безопасным для его персоны. В Англии, где действиями прокуратуры, полиции, властей и суда руководит только закон, можно не опасаться никаких инсинуаций со стороны российских спецслужб. Конечно, можно найти брешь в его личной охране и ликвидировать этого человека, но политическое убийство беглого олигарха, диссидента, вызовет в мире такой политический скандал, что на этот шаг попросту ни один из руководителей нашей страны не пойдет. …Это вам не какой-то журналист Холдин!

Впервые уголовное дело против Березовского возбуждено при Евгении Примакове в 1999 г. С 20 сентября 2001 года он находится в розыске в РФ по обвинению в мошенничестве, отмывании денег, попытке насильственного захвата власти. Ордер на его арест выдан Интерполу Бразилией по обвинениям в мошенничестве и отмывании денег через футбольный клуб. Помимо этого с 1999 г. против него ведётся следствие прокуратурой Швейцарии по обвинениям в мошенничестве и отмывании денег. В том же году Березовскому отказано во въезде в Швейцарию.

19 октября 1996 года в газете «Новый Взгляд» начальником Службы Безопасности Президента РФ Александром Коржаковым опубликовано сенсационное заявление, из которого следовало, что Борис Березовский уговаривал его убить Владимира Гусинского, Юрия Лужкова, Иосифа Кобзона и Сергея Лисовского.

В 1996 году Пол Хлебников опубликовал в журнале «Forbes» статью, где обвинил Березовского в многочисленных мошенничествах, отмывании денег, связях с чеченской мафией и заказных убийствах, в том числе в организации убийства известного телеведущего Влада Листьева. Березовский подал иск в Верховный суд Великобритании на журнал о клевете.

В результате ответчик согласился, что доказательств ответственности Березовского за убийство Листьева нет, и что журнал не должен описывать Березовского как босса мафии. В согласии с ответчиком истец отозвал заявление. Пол Хлебников заявлял, что «тяжба прекратилась», что Березовский «не понимает сути западного общества», и что Березовский «замешан в теневых делах, которые привели к убийству Листьева».

Согласно утверждениям Юрия Фельштинского и Владимира Прибыловского, высшие офицеры ФСБ Александр Коржаков и Александр Комельков организовали убийство Листьева руками Солнцевской братвы. Авторы подразумевали, что мотивом убийства было сокрытие кражи доходов от телерекламы и направления этих средств на кампанию по выборам в президенты России Олега Сосковца. Авторы пишут, что Коржаков организовал покушение на Березовского и, после неудачной попытки, обвинил Березовского в убийстве Листьева.

6 апреля 1999 года Генпрокуратура РФ объявила Бориса Березовского в розыск и выдала санкцию на его арест в качестве обвиняемого по делу авиакомпании «Аэрофлот» - обвинение включало «незаконное предпринимательство» и «отмывание незаконно нажитых средств». Таким образом первые государственные обвинения против Березовского в преступной деятельности выдвинуты правительством Евгения Примакова, когда Владимир Путин ещё не играл ключевую роль на политической арене России. 5 ноября 1999 года обвинения были сняты.

В 2000 году Павел Хлебников опубликовал книгу «Крестный Отец Кремля или история разграбления России», где публично обвинил Березовского в мошенничестве, отмывании денег, организации убийств, связях с чеченской мафией, а также боевиками и торговлей заложниками во время Второй Чеченской Войны. Березовский не стал оспаривать утверждения книги в суде. Хлебников был просто убит в 2004 г. в Москве неизвестными лицами.

1 ноября 2000 года было объявлено о намерении прокуратуры предъявить Березовскому обвинение в хищении государственных средств в рамках дела «Аэрофлота». Березовский, находившийся в тот момент за границей, принял решение не возвращаться в Россию.

В 2001 году генерал-полковник, Герой России Геннадий Николаевич Трошев в мемуарах «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала» сослался на Ахмата Кадырова, утверждавшего, что накануне вторжения боевиков в Дагестан Березовский перечислил Басаеву около миллиона долларов для «укрепления дружбы между народами». Трошев выразил явное сомнение в мотивах Березовского, когда тот освобождал из плена российских солдат; обычно, что очень подозрительно по его мнению, уже через 2-3 дня, а то и сутки после захвата. Генерал-полковник даже предположил, что имел место сговор между похитителями и олигархом.

Пресса в аэропорту интервьюировала Бориса Березовского, который рассказывал об очередной операции по освобождению пленников. А сколько они находились у чеченцев, на каких условиях освобождены — телезрители так ничего и не поняли. Молчали и сами «освобожденные», быстро нырявшие из самолета в автомашины и исчезавшие в неизвестном направлении. А олигарх на различных политических тусовках с гордостью объявлял об очередном успешном «освобождении из чеченских застенков»…

Катрин О’Брайен из газеты Таймс в рецензии на книгу бывших заложников Камиллы Карр и Джона Джеймса писала, что захватчики этих заложников назначили выкуп в 1 миллион фунтов стерлингов, и что в сентябре 1998-го года они освобождены и вывезены на личном самолёте Березовского. Согласно Вячеславу Измайлову, Березовский участвовал в освобождении пленных в Чечне. Измайлов также упоминает Ваху Арсанова, заявившего, что Березовский передал Басаеву 2 миллиона долларов на «восстановление цементного завода в Чири-Юрте».

20 сентября 2001 года Березовского объявили в федеральный розыск и предъявили заочное обвинение по одному из дел, выделенных из дела «Аэрофлота», по трём пунктам: «пособничество в мошенничестве», «невозвращение из-за границы валютной выручки» и «отмывание денег».

В октябре 2003 года британский журнал «EuroBusiness» опубликовал статью «Эпоха баронов-разбойников», в которой Борис Березовский обвинён в причастности к убийству лидера партии «Либеральная Россия» Сергея Юшенкова и получении незаконных доходов через компанию «ЛогоВАЗ». Березовский подал иск в Высокий суд Англии, где «EuroBusiness» не смог доказать обоснованность обвинений

30 октября 2003 года Березовскому принесены извинения и выплачена компенсация в размере 10 тыс. фунтов стерлингов.

28 октября 2004 года в ток-шоу «К барьеру!» на телеканале НТВ руководитель «Альфа-групп» Михаил Фридман заявил, что Борис Березовский угрожал ему в 1999 году. 31 марта 2005 года Березовский подал в Высокий суд Англии иск к Михаилу Фридману с требованиями возмещения ущерба. 26 мая 2006 года суд присяжных обязал Фридмана выплатить Березовскому 50 тысяч фунтов стерлингов.

В мае 2006 года Борис Березовский задержан в аэропорту бразильского города Сан-Паулу и в течение нескольких часов давал показания в связи с возможной причастностью к финансовым махинациям в Бразилии. Позже власти Бразилии выдвинули обвинения против Березовского в отмывании денег с использованием бразильского футбольного клуба «Коринтианс».

2 июля 2007 Савёловский суд Москвы приступил к слушаниям дела по заочному обвинению Березовского в хищении 214 млн рублей у авиакомпании «Аэрофлот». Подсудимый запретил адвокатам участвовать в заочном процессе, который он считает «фарсом». Правовое основание для заочного слушания по данному обвинению вызывает сомнения, так как УПК РФ предусматривает такую возможность только для «исключительных случаев по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях».

13 июля 2007 Федеральный суд Бразилии принял постановление о выдаче ордера на арест Бориса Березовского, директоров компании Media Sports Investments (MSI) Киа Джурабчиана и Нояна Бедру, а также нескольких руководителей футбольного клуба «Коринтианс» по обвинению в отмывании денег. Бразильские власти обратились в Интерпол с просьбой об аресте Бориса Березовского и других обвиняемых.

28 августа 2007 председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин сообщил журналистам, что налоговая полиция Нидерландов возбудила против Бориса Березовского уголовное дело о «легализации преступно нажитых доходов в Западной Европе». Он также напомнил, что в начале августа 2007 года Басманный суд вновь выдал санкцию на арест Березовского в связи с обвинением в организации в 1997 году хищения путём мошенничества кредита в 13 млн. долларов у банка «СБС-Агро», который потрачен «на покупку недвижимости на средиземноморском побережье Франции». Постановление о привлечении Березовского в качестве обвиняемого

вынесено Генпрокуратурой РФ 20 июля 2007. Басманный суд в связи с этим наложил арест на виллу Березовского во Франции.

По словам Бастрыкина, против Березовского готовится ещё одно дело в отношении «хищения денежных средств «АВТОВАЗ», обмена захваченных в плен на дагестано-чеченской границе ОМОНовцев на осуждённых чеченцев и легализации преступно нажитых денежных средств».

29 ноября 2007 года Березовский осуждён Савёловским судом Москвы заочно на 6 лет тюрьмы общего режима и признан «виновным в хищении 215 млн рублей компании «Аэрофлот». После приговора Гособвинитель Александр Кубляков заявил о подготовке официального запроса выдачи Березовского властям Великобритании. Сам же Борис Березовский в интервью радио «Эхо Москвы» не признал вынесенный приговор. 20 марта 2008 против Бориса Березовского возбуждено новое уголовное дело по п. 3 ст. 306 УК РФ

27 октября 2008 года Федеральный уголовный трибунал Швейцарии вынес решение о конфискации нескольких миллионов франков на счетах в швейцарских банках, одним из бенефициаров которых Борис Березовский.

В марте 2009 года представитель Генпрокуратуры РФ заявил, что на сегодняшний день претензии к Березовскому имеют несколько зарубежных стран — Бразилия, Франция, Нидерланды и Швейцария.

В июне 2009 года Красногорский городской суд признал Березовского и Дубова виновными в хищении 140 млн рублей ЛогоВАЗа и АвтоВАЗа.

В августе 2010 года Швейцария передала «Аэрофлоту» 52 млн долл., похищенных у авиакомпании более десяти лет назад. Эти деньги находились на банковских счетах компании Andava и арестованы в ходе расследования дела «Аэрофлота», по которому в 2006 году вынесен приговор Борису Березовскому. Министерство юстиции Швейцарии постановило разблокировать средства, замороженные на банковских счетах в связи с уголовным расследованием и судебными процессами по делу о расхищении средств, принадлежащих компании «Аэрофлот». 52 млн долл. перечислены на счета «Аэрофлота». Официальный представитель «Аэрофлота» подтвердил поступление средств на счета перевозчика.

По утверждениям самого Березовского, он сыграл решающую роль в приходе Владимира Путина к власти в конце 1999 года.

«Ведомости» в марте 2009 года цитировали анонимного бывшего кремлёвского чиновника, который утверждал, что Березовский сыграл заметную роль в предвыборной раскрутке «Единства» (против блока «Отечество — Вся Россия» в парламентской кампании 1999 года) и что Путин благоволил Березовскому, «поскольку считал его неординарным человеком, творчески мыслящим, с которым полезно пообщаться».

24 января 2006 года в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» Березовский сказал, что «работает» над «силовым перехватом» власти в РФ. Тогдашний министр иностранных дел Великобритании Джек Стро предупредил, что высказывания Березовского по поводу возможности насильственной смены власти в России могут повлиять на пересмотр его статуса беженца.

13 апреля 2007 года в интервью британской газете «Гардиан» Березовский заявил, что финансирует своих сторонников, которые готовят переворот в России. Он также заявил о необходимости использовать силу для смены российского режима. Позже Березовский в комментариях разъяснил, что не защищает и не поддерживает насилие, а выступает за бескровную смену власти.

Генпрокуратура РФ в тот же день возбудила уголовное дело против Березовского по статье «насильственный захват власти». Официальный представитель ведомства сообщил, что прокуратура намерена поднять вопрос о лишении предпринимателя статуса беженца в Великобритании.

16 апреля 2007 года Генпрокуратура РФ направила международное правовое поручение об экстрадиции Березовского.

МИД Великобритании выразил озабоченность заявлениями Березовского: «Мы считаем предосудительными любые призывы к насильственному свержению власти любого суверенного государства». Скотланд-Ярд начал проверку интервью Березовского на предмет выявления того, совершил ли он какое-либо правонарушение.

13 апреля 2007 возбуждено уголовное дело по статье 278 УК РФ «насильственный захват власти»; 2 июля предъявлено заочное обвинение.

5 июля 2007 Королевская прокурорская служба Великобритании заявила, что «не нашла достаточных доказательств для предъявления Березовскому обвинений в подстрекательстве к терроризму» и в связи с этим посоветовала Скотланд-Ярду не возбуждать уголовное дело против него. По мнению прокуратуры, контекст интервью Березовского указывает на то, что он имел в виду гражданское сопротивление властям наподобие «оранжевой революции» на Украине.

С 2001 года Березовский проживает в Лондоне. Является акционером компании, созданной Нилом Бушем - братом Джорджа Буша-младшего, экс-президента США.

В 2003 году Генпрокуратура РФ пыталась добиться выдачи Березовского на основании уголовного дела по ст. 159 УК РФ (мошенничество). Это дело возбуждено Генпрокуратурой ещё 6 августа 2002 года. (Березовский обвинялся в хищении более 2300 автомобилей «АВТОВАЗ» при проведении «ЛогоВАЗ» в 1994-1995 годах зачётной сделки с «АВТОВАЗ» и администрацией Самарской области). Он объявлен в международный розыск.

24 марта 2003 года Березовский задержан лондонской полицией, но вскоре освобождён под денежный залог. 1 июня Лондонский магистратский суд отклонил запрос об экстрадиции на том основании, что Березовский попросил в Великобритании политического убежища. Таким образом он находится под защитой Женевских конвенций. 10 сентября 2003 года министр внутренних дел Великобритании Дэвид Бланкетт подписал распоряжение о предоставлении Березовскому политического убежища, обосновывая это решение тем, что в России ему может грозить политическое преследование.

В 2004 году апелляционная комиссия Самарского арбитражного суда признала законной сделку, на основании которой предъявляли обвинения Борису Березовскому. Тем не менее, обвинения с него не и сняты.

Позднее Березовский получил от МВД Великобритании паспорт беженца на имя Платона Еленина. Уже, будучи объявленным в международный розыск, Березовский неоднократно посещал республики бывшего СССР. В декабре 2003 года он посетил Тбилиси по документам на имя Платона Еленина, в связи, с чем Россия заявила протест. Впоследствии он ещё несколько раз приезжал в Грузию.

В 2005 году он побывал в Латвии. В 2005 году долгое время обсуждалась возможность его визита на Украину, но новые власти всё же отказали ему во въезде.

Осенью 2005 года Березовский заявил, что в ходе президентской кампании на Украине в 2004 он поддерживал контакты с Виктором Ющенко и его ближайшими сподвижниками, а также переводил финансовые средства на Украину для финансирования Оранжевой революции. Он представил документы, подтверждающие перевод примерно 30 млн долларов «на развитие демократии». Расследованием его заявлений занимается временная следственная комиссия Верховной Рады Украины.

17 сентября 2004 года прокуратура Московской области заочно обвинила Березовского в хищении государственной дачи в подмосковном комплексе «Жуковка», позднее переоформленной на имя его дочери Екатерины. 21 сентября выдана санкция на арест, а 22 сентября Березовский вновь объявлен в международный розыск. Запросы об экстрадиции дважды (в феврале и сентябре 2005 года) направлялись в Латвию, куда Березовский прибывал с визитами, но оба раза получен отказ.

19 октября 2005 года Совет по национальной безопасности Латвии по инициативе президента страны Вайры Вике-Фрейберги рекомендовал Генпрокуратуре и МВД включить Бориса Березовского в список лиц, посещение которыми Латвии признано нежелательным. Ранее премьер-министр Латвии Айгар Калвитис заявлял, что Березовский создаёт реальную угрозу латвийскому государству. Сам Березовский полагает, что решение принято под давлением России.

26 октября 2005 года премьер-министр Латвии Айгар Калвитис подписал распоряжение о внесении Бориса Березовского в список лиц, въезд которых в Латвию нежелателен. Он заявил, что принял это решение на основании информации, предоставленной ему органами безопасности. Калвитис дал понять, что власти опасаются влияния Березовского на политическую ситуацию в Латвии, поскольку у Бориса Березовского «в Латвии есть определённые политические интересы».

Через неделю после этого разгорелся крупный правительственный скандал - Айгар Калвитис обвинил руководителя МВД Эрика Екабсона в том, что он разгласил тайные материалы заседания СНБ Березовскому. Екабсон вынужден подать в отставку.

2 марта 2006 года представитель Генпрокуратуры РФ заявил, что 16 февраля в отношении Бориса Березовского возбуждено новое уголовное дело по ст. 278 Уголовного кодекса. По этой статье Березовскому угрожает наказание сроком от 12 до 20 лет лишения свободы. Позднее суд заочно дал санкцию на арест обвиняемого, и его объявили в международный розыск. Дело передано для расследования в ФСБ.

1 марта прокуратура отправила в МВД Великобритании повторный запрос об экстрадиции Березовского. По некоторым сообщениям, поводом для дела стали высказывания Березовского в прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы», сделанные 20 января 2006 года, когда он

заявил, что в России необходим «силовой перехват власти» и он делает «определённые шаги» в этом направлении.

26 января 2006 в интервью агентству AFP Березовский заявил, что осуществлять «перехват власти» намерен с помощью состояния, «утроившегося» за последние пять лет.

В тот же день президент Чечни Алу Алханов сообщил, что располагает документальными доказательствами финансирования Березовским Чеченской Республики Ичкерия. Рамзан Кадыров заявил, что Березовский, выплачивая выкупы за многочисленных заложников, захватывавшихся в Чечне в 1990-е годы, передал чеченским боевикам 30 млн. долларов.

Пока у Березовского сохраняется статус беженца, он не может быть выдан, но этого статуса в исключительных случаях его может лишить британское МВД. Однако аннулирование статуса беженца не означает автоматической экстрадиции в Россию - такое решение может принять лишь суд.

24 марта 2006 года Государственная дума рассмотрела проект обращения к парламенту Великобритании с просьбой содействовать выдаче Березовского России. В документе, в частности, говорится: «Госдума выражает обеспокоенность в связи с тем, что находящийся в международном розыске Березовский Б. А. и после судебного решения об отказе в его выдаче российскому правосудию продолжает деятельность с территории Великобритании, направленную на причинение ущерба общественной безопасности РФ. Госдума с уважением относится к правовой системе Великобритании и полагает, что соответствующее решение британских властей будет конкретным шагом на пути повышения эффективности британского сотрудничества в противодействии терроризму и экстремизму».

26 апреля 2006 года Сенат Верховного суда Латвии отказал Борису Березовскому в исключении его из списка лиц, въезд которым в Латвию запрещён.

По словам Березовского, он поддерживает контакт с российской политической элитой, представители которой разделяют его мнение о том, что Путин сворачивает демократические реформы, централизует власть в своих руках и нарушает конституцию.

По мнению проживающего в Лондоне историка Александра Кустарёва, Березовский не пользуется никаким влиянием в Великобритании, равно как и особым вниманием прессы.

Конечно, Виктор Борисович Крестин не Березовский и по поводу его бегства из России, никто не станет поднимать шумихи. Попросить политического убежища в Испании он должен для обеспечения своей безопасности, а российское политическое руководство «не станет обращать внимания» на бегство правительственного клерка.

А если вдруг российская власть попытается «достать» его, то он сам поднимет грандиозную политическую шумиху за рубежом, ведь ему-то есть что сказать свободной испанской прессе, радио и телевидению. В этом случае вряд ли кто в России «на верху» захочет «портить отношения» со страной, в которой у многих высокопоставленных российских чиновников имеется недвижимость и счета в европейских банках. Для них эта страна всегда была и остается «запасным аэродромом» в случае бегства из страны, когда их самих возьмут «за энто место» по коррупционным уголовным делам.

Виктор Борисович не такой богатый человек, как Березовский, но размышляя о безопасности беглого олигарха, Крестин однозначно приходил к выводу, что капиталов у него хватит на безбедное и безопасное существование в Испании. Что его держит в России? Детей у него нет, а жена Елена предала его и должна быть наказана за участие в спецоперации против мужа. Будет жить, как сможет, после его отъезда за рубеж. С этими мыслями Крестин заснул глубоким сном.

****

Граждане всего мира стараются купить недвижимость не только в своей стране, но и за границей. Спрос на зарубежную недвижимость всегда был у чрезмерно богатой части россиян. Бум пришелся на середину 90-х. Некоторые стремились получить вид на жительство, другие делали на этом бизнес, третьи просто вкладывали деньги, стараясь сберечь средства от всевозможных экономических дефолтов, а кто-то просто хотел иметь виллу или квартиру в стране с более мягким климатом.

Наиболее популярной и излюбленной зоной среди иностранных покупателей является Коста Брава — самая северная часть каталонского побережья Испании. Своей популярностью этот район обязан относительно мягкому климату (побережье Коста Брава - самое прохладное), близостью Франции и Андорры. Поэтому и цены на недвижимость здесь самые высокие. Кроме того, россияне активно скупают квартиры и виллы на побережье Коста Бланка (юго-восток Испании), в крупных городах страны, таких как Мадрид, Барселона и Валенсия, а также на Канарских и Балеарских островах.

В переводе с испанского языка «Коста Брава» дословно означает «скалистый, обрывистый или дикий берег». Определение такое вполне оправданно - изначально название это принадлежало отвесному скалистому участку береговой линии, расположенному к северу от Барселоны. А сейчас Коста Брава - это всё морское побережье от города Блане-с до французской границы.

Коста Брава расположен в устье реки Тордера на самом севере провинции Жирона. Это курортная зона с живописными бухтами и песчаными пляжами. Отдых в Коста Брава – это прекрасные морские пляжи Испании, сети отелей любого уровня и множество разнообразных развлечений и курортных услуг. Отвесные скалы поднимаются прямо из глубин Средиземного моря, сосновые рощи соседствуют с рыбацкими деревушками и современными гостиницами. Курорт протянулся на 240 км до городка Блане-с, в 60 км от Барселоны. Коста Брава вот уже несколько десятилетий удерживает статус крупного туристического центра Европы, а сочетание уютных бухт и скалистых утесов, памятников старины и современных отелей создает безграничные возможности для разнообразного и запоминающегося отдыха.

Крестин купил здесь не просто виллу, а старинный замок, построенный в конце XVIII века. Вложение капитала в старинную недвижимость всегда было выгодным делом, позволяющим надежно сохранить и даже увеличить вложенный капитал. Древние замки Испании, являясь таким финансовым инструментом, находились еще и под защитой испанского государства и ЮНЕСКО как исторические памятники.

Основная проблема, с которой сталкиваются покупатели старинных замков - их плохое состояние. Так как в подавляющем большинстве случаев старинный замок является памятником архитектуры, получение разрешения на перепланировку или проведение реставрационных работ может оказаться проблемой.

Если удается доказать, что приобретаемый замок не является памятником архитектуры, то новому хозяину, как правило, приходится вкладывать не менее 30 % от первоначальной стоимости покупки, чтобы привести замок в надлежащее состояние.

Виктор Борисович не хотел делать каких-либо перепланировок и переделок купленного им замка. Провели лишь косметический ремонт с частичной реставрацией внутренней отделки. Ему нравилась средневековая таинственность холлов, залов, комнат и коридоров замка.

Его лестницы, по которым когда-то ходили испанские аристократы, хранили в себе ту неописуемую тайну веков, от которой веяло вечным и незыблемым.

Замок куплен у одного испанского миллионера, который утверждал, что это его фамильный замок и продается лишь потому, что срочно понадобились деньги на расширение бизнеса. Прислуга замка набрана еще далекими предками этого испанца, по его утверждению, семья прислуги не менялась ни разу с давних пор. Дети обслуживающего персонала сменяли родителей, старились и умирали, а их место занимали уже их дети. Династия слуг была обычным и традиционным явлением многих средневековых замков Испании. Так шло с глубокой старины до сегодняшних дней.

Виктор Борисович бывал здесь несколько раз вместе с Еленой, которая была без ума от этого приобретения мужа. Каждый приезд она с восхищением рассматривала старинные портреты бывших владельцев замка, его камины и мебель из красного дерева, кухонную посуду, портьеры на окнах, каменные лестницы и подвал, именуемый винным погребом. Вина в нем в большинстве своем молодые, но имелось несколько сот бутылок с выдержкой в 20- 30 лет.

При замке имелось около двух гектаров виноградника, которым занимался садовник, он же давил и выдерживал вина, долго не залеживавшиеся в погребке. Садовником служил седой старик, разменявший восьмой десяток лет, отменный умелец виноградарского дела и виноделия. Его сорокалетний сын работал в замке личным шофером хозяина, он также как и его отец увлекался виноделием. Садовник старался передать по наследству сыну искусство испанского виноделия, считавшегося гордостью их семьи.

Замок расположен на плато прибрежной горы, с отвесными скалами, уходящими в море ниже замка. Выше плато склоны горы покрыты виноградниками, после которых начинался лиственный лес вперемежку с хвойными породами, произрастающий на таких же полу-отвесных склонах, ведущих к вершине. Дорога к замку пролегала мимо пляжа, расположенного невдалеке и поднималась к плато почти параллельно береговой линии.

Замок построен в классическом стиле XVIII века, с четырьмя башнями по углам, имел массивные ворота, в которые въезжали автомобили. Они всегда оставались, закрыты для посторонних. Подойти к замку невозможно, с трех его сторон высились отвесные скалы. Спуститься из замка к морю можно только по въездной дороге. В те далекие времена места для строительства замков выбирались именно такими недоступными для потенциального агрессора, чтобы немногочисленным гарнизоном можно выдерживать длительную осаду.

Виктора Борисовича привезли сюда прямо с аэропорта. Его отъезд из «кремлевки» организован референтом так, что никто не знал истиной причины. Медперсонал проинформирован о том, что Крестина по его же требованию увозят домой, где он продолжит лечение, личному врачу и медсестре дали информацию, он уезжает лечиться за границу, что обидело Якова Карловича и Людмилу. Жене Елене сообщили, что Виктора Борисовича увозят в Германию в специальную клинику на срочную операцию и только Олег Федорович знал о конечном пункте этого путешествия.

Из «кремлевки» Крестина привезли в аэропорт Внуково, где заказан специальный чартерный рейс в Испанию, дали двух телохранителей, которых Виктор Борисович не знал, но по утверждению Олега, это очень надежные люди. Одного звали Борис, а другого Сергей. Сам референт не мог сопровождать Крестина в Испанию и оставался в Москве, обеспечив предварительно шефа испанским переводчиком, который встретил их в аэропорту Барселоны. Крестин не знал испанского языка.

В замке хозяина встречала вся его прислуга, которой заранее сообщили о прибытии хозяина на длительный срок. За Крестиным в аэропорт Барселоны прибыл его личный водитель, сын старика-садовника. Виктор Борисович с телохранителями приехали в замок ближе к вечеру, их уже ждал врач барселонской клиники, нанятый по телефону Олегом Федоровичем. После осмотра пациента, доктор сам лично (по условию найма) сделал Крестину уколы и, пообещав навещать его ежедневно, уехал, а хозяин замка с охранниками приступили к ужину в столовой, которая представляла собой просторный холл с длинным столом примерно на двадцать посадочных мест.

Ужин был великолепно приготовленным и очень вкусным. Телохранители Виктора Борисовича в соответствии с распространенными к их профессии требованиями - говорили только в случае когда их о чем-либо спрашивал хозяин, остальное время хранили молчание. Эдакие запрограммированные киборги, напоминающие статуи, готовых в любую минуту закрыть телом охраняемую особу. Жить телохранители должны в разных комнатах, находившихся по обе стороны от той, в которой жил сам хозяин. Ночное дежурство должно проходить поочередно – один спит, второй бодрствует в своей комнате, прислуживаясь к каждому шороху в коридоре.

В замке имелся гараж для трех автомобилей, один из которых предназначен только для поездок Крестина, два других использовались на хозяйственные нужды, причем седан для поездок обслуги по магазинам и рынкам, а пикап для более «грубых» хозяйственных целей. Испанский автомобиль – это симбиоз итальянского, немецкого и французского автопрома.

Испания входит в содружество европейских стран, что не могло не оставить след на развитии одной из ее мощнейших индустрий – автомобилестроения. На сегодняшний день это 12 производственных и автосборочных предприятий и фирм. Под их контролем находится 17 заводов. Для ВВП такой страны, как Испания, это значимый вклад, а именно 5,6%, что составляет 39,7 млрд. евро.

В эпоху глобализации понятие «национальный автомобиль» давно размылось. По праву испанским можно считать не только национальную марку «Seat», но и «Ford», «Peugeot», а также «Renault». Все они имеют автосборочные филиалы, а некоторые - даже полноцикловые производственные мощности. Это позволяет поддерживать отличные показатели удельного количества продукции на задействованного в индустрии рабочего, 39,4 единиц авто на человека. Из этого следует, что для экспорта и завоевания новых рынков автомобили Испании имеют все шансы, а сама индустрия является отличным поприщем для инвестиций.

Историю национальной марки «Seat» - лидера испанского автопрома - можно условно разделить на периоды: до вхождения в концерн «Volkswagen AG» и после. До 1990-го об испанском авто говорили разве что только в самой Испании. После отказа «Fiat» от продолжения сотрудничества дела обстояли плачевно.

Автомобили производства Sociedad Espanola de Automobiles de Turismo S. A., не могли соперничать с английскими, японскими и уж тем более с немецкими авто. Но 1990 год открыл новую страницу в истории «Seat». Инвестиции, вложенные немецким концерном, помогли не только встать «на ноги», но и успешно выйти на рынок с отличной коллекцией новых моделей и дополнительных аксессуаров.

Благодаря теплому климату, удобному географическому местоположению и давним традициям Испания всегда была туристической страной с обилием превосходных курортов. Маркетологи компании «Seat» смогли превратить этот факт в крайне удачную программу по продвижению авто Испании на мировых рынках, покупатели которых знакомы с туристической отраслью. Она заключалась в том, чтобы применительно к выпускаемым моделям использовать в качестве «имен» названия курортных городов на побережье. Alhambra, Cordoba, Leon, Ibiza, Marbella – это только некоторые модели из того разнообразия, предлагаемые испанцами.

Обслуживала замок потомственная фамильная прислуга бывшего хозяина. Это дружная семейная команда проработала на службе много лет, Виктор Борисович не стал менять ее состав и размер оплаты их труда после покупки. Самым старым из слуг был садовник по имени Сабас, самый молодой – охранник Леонсио. Водителя хозяина звали Джелберто, второго – Ксимен. Было еще два охранника по имени Карлос и Иниго. Женская часть обслуживающего персонала состояла из кухарки Валенсии, горничных Донсии, Зэбель, Луизы, Макарены, прачки Моники.

После того, как Виктор Борисович попал в автокатастрофу в ту ужасную ночь, проведенную им на кладбище, его давно не беспокоил внезапно появляющийся страх, прекратились «загадочные видения» с появлением «Холдина». Это могло означать лишь то, что проводимая спецоперация, с «мистическими актами» осталась далеко в России. Так, по крайней мере, считал сам Крестин. Теперь, когда он стал недосягаем для российской ФСБ, то и спецоперация должна прекратиться, а если это так, то Виктор Борисович твердо решил не возвращаться в Россию.

После ужина Крестин остался в своих апартаментах, а Борис и Сергей заняли комнаты по обе стороны. Переводчик испанского Фелипе поселился напротив комнаты Бориса. Крестин открыл зашторенные окна и смотрел на вечерний закат, который необычайно живописен в этом райском уголке земного шара. Через старинные окна в комнату доносился рокот волн, набегающих с шумом и разбивавшихся о прибрежные отвесные скалы.

Любуясь закатом, Крестин вспоминал прошлые посещения замка с Еленой. Для себя он отметил, что тогда, приезжая в замок, его старинные холлы и залы навевали на него какую-то пиратскую романтику и старинную экзотику, вызывали некоторый восторг, почтение к иностранной старине и чувство собственной гордости за владение этим богатством.

Сегодня, проходя по ним, такого ощущения почему-то не возникло. Войдя с улицы в замок, Виктор Борисович почувствовал необъяснимую мрачность и историческую строгость старинных помещений. Не было также и чувства гордости, наоборот ему вдруг показалось, что он незаконно владеет этим замком, потому что его хозяин должен быть честным, благородным, порядочным и справедливым человеком, какими были его основатели и их наследники.

История не прощает подлых убийств и несправедливости. Из многочисленных сказок и преданий известно, что в старинных замках, где когда-то происходили убийства, попирались порядочность и справедливость, обитали призраки убитых испанских дворян. При покупке замка Крестин «глубоко исследовал» этот вопрос на предмет отсутствия приведений в приобретаемом замке. Его риэлторы проводили даже специальные опросы и сверялись в архивах с целью установления таких фактов. Только тогда, когда была проверена «паранормальная чистота» замка, Виктор Борисович дал команду на его покупку.

Сегодняшнее ощущение незаконного владения замком возникло неожиданно и усиливалось по мере того, как только Крестин начинал об этом думать. В фойе замка и на главной лестнице висели портреты всех его владельцев, начиная с основателей и кончая последним дворянским отпрыском, у которого Виктор Борисович купил замок. Это были работы малоизвестных, портретистов и не представляли никакой художественной ценности. Но, обычай есть обычай. Крестин представил себе свой портрет, которого еще не было в этой галерее и ему вдруг стало… совестно за то, что в этом ряду благородных испанских дворян появиться портрет человека, на котором «висит» заказное убийство.

Может быть, поэтому старина замка казалась Виктору Борисовичу мрачной и непривлекательной. Стоя у окна и любуясь закатом солнца над Средиземным морем, он стал ощущать себя гадким поганцем, недостойным владения этого благородного дворянского гнезда. История любой страны говорила о высочайшем благородстве, гордости, порядочности этого социального класса, для которого высшим критерием являлась честь. Она всегда защищалась его представителями на дуэлях, где на кон ставилась смерть против бесчестия. Потеря чести дворянина приравнивалась к его смерти. Российское дворянство не являлось исключением в этом смысле.

На протяжении многих веков наше российское дворянство не было замкнутой кастой, оно динамично пополнялось за счет наиболее способных и усердных представителей других сословий. Как писал Н.В. Гоголь, «у нас дворянство есть цвет нашего же населения. Большею частью заслуги перед Царем, народом и всей землей русской возводили у нас в знатный род людей из всех решительно сословий».

Российское дворянское достоинство получал каждый храбрый офицер, дослужившись до определенного чина. Дворянином становился чиновник, награжденный высоким орденом. Нередко государи жаловали дворянство за личные заслуги перед Отечеством. Таким образом, российское дворянство представляло постоянно пополнявшееся сословие верных служителей Российской державы.

Н.М. Карамзин писал: «Дворянство есть душа и благородный образ всего народа. Я люблю воображать себе российских дворян не только с мечом в руке, не только с весами Фемиды, но с лаврами Аполлона, с жезлом Бога искусств, с символами Богини земледелия». Именно таким и было российское дворянство - не только сословие-труженик, но и хранитель, распространитель образованности, знаний и культуры. На протяжении столетий дворянство представляло собой наиболее образованную и социально активную часть российского общества. И не случайно среди тех, кто прославил Россию на поприще науки, литературы, искусства, большинство - дворяне. Многие представители российского дворянства внесли заметный вклад в развитие российской и мировой науки.

Общеизвестна роль российского дворянства в создании российской культуры. Без участия дворян невозможно представить себе ни историю русской живописи, ни историю русского театра, ни историю русской архитектуры. По заказу дворян строились дворцы и особняки в столицах, архитектурные ансамбли в поместьях, работали художники и скульпторы. Дворяне содержали театры, оркестры, собирали библиотеки, произведения искусства.

Бытовая культура российского дворянства, особенно столичного, оказывала влияние на культуру других слоев общества. А такие величайшие явления мировой культуры, как русская литература и русская музыка, были прославлены в основном именно представителями его первого сословия.

Представители известных российских дворянских родов (Шереметевы, Голицыны, Румянцевы, Демидовы, Строгановы, Безбородко, Нарышкины, Чертковы и другие) широко занимались меценатской и благотворительной деятельностью.

Российским дворянам принадлежала ведущая роль (особенно в XVIII и 1-й половине XIX в.) в развитии общественной мысли и движения. Они занимали позиции чрезвычайно широкого спектра: охранительные, просветительские, революционные.

Российские дворяне входили в состав масонских организаций, проявили крайнюю оппозиционность в выступлении декабристов, преобладали в среде западников и славянофилов, в значительной степени формировали либерализм. К российскому дворянству по рождению или выслуге чинов принадлежали и наиболее яркие реформаторы XIX - начала ХХ вв. (граф М.М. Сперанский, граф М.Т. Лорис-Меликов, граф С.Ю. Витте, П.А. Столыпин и др.).

В начале XX века выходцы из российского дворянства вошли в состав всех политических партий, в 1906— 1917 гг. активно участвовали в работе первого представительного учреждения - Государственной думы. После Февральской революции 1917 года представители дворянства входили в состав Временного правительства (в марте-июле 1917 года его возглавлял один из потомков Рюрика, князь Г.Е. Львов).

После октябрьского переворота 1917 года российское дворянство, официально утратив титулы и привилегии, подверглось преследованиям. Декрет ВЦИК и СНК от 11 ноября 1917 упразднил сословия, звания и гражданские чины.

Официальной политикой новой пролетарской власти стало последовательное искоренение российского дворянства путем физического уничтожения, ссылок, запретительных актов; многие представители сословия участвовали в вооруженной борьбе с советской властью и погибли в огне Гражданской войны, многие вынуждены покинуть родину.

Большинству же из тех, кто остался, пришлось «забыть» о происхождении, чтобы выжить. Было опасным вспоминать родителей или дедов и вообще родственников, если они были дворянами. Сжигались семейные документы и письма, уничтожались портреты и фотографии, прочие семейные реликвии и даже подчас менялись фамилии. И лишь по прошествии многих десятилетий стало очевидным, что искоренение дворянства явилось одной из причин деградации российского общества.

В начале девяностых для многих новоявленных нуворишей стало модным подчеркивать дворянское происхождение и присваивать себе несуществующие для них титулы. «Раскопать» дворянские корни можно было просто – заплатить солидные деньги за «генеалогические исследования» и «установить принадлежность» дворянскому сословию с получением «липового» титула. Так многие бандиты и чиновники становились князьями, графами и баронами.

Крестин в детстве слышал от своего деда байку, согласно которой он тоже принадлежал благородному сословию. Уже работая в аппарате правительства России, Виктор Борисович заказал проведение в отношении своей фамилии генеалогических «раскопок», в результате которых установлена его дворянская наследственность. И это на самом деле! Его род уходил корнями глубоко в историю и соединялся с дворянским родом князя Н.В.Репнина, поэтому Крестин мог полноправно считать себя князем с получением титула. Но дальше дело не пошло, тогда Виктор Борисович посчитал нецелесообразным и чреватым для своей карьеры «выпячивание» дворянского происхождения, которого не имел его шеф.

И вот сегодня ему было стыдно, впервые за многие годы за самого себя, за то, что он российский князь, стал заказчиком гнусного политического убийства. Ему казалось, если когда-нибудь его портрет появится в галерее этого испанского замка в одном ряду с портретами благородных идальго, то он опозорит все российское дворянство перед дворянством Испании и всей Европы. Отягощенный такими размышлениями, Виктор Борисович лег спать, наступила его первая ночь в старинном замке в качестве потенциального беглеца из России и от угрызений проснувшейся в нем благородной дворянской совести.

****

Прошло два дня, за которые Крестин заметно поправил свое здоровье. Испанский доктор ежедневно посещал больного, он приезжал утром и оставался в замке до вечера, выполняя лично все свои назначения. За эти два дня Крестин ни разу не выезжал из замка. Его выздоровлению в большей степени способствовало отсутствие психического воздействия спецоперации, проводимой в отношении его на родине и прекратившейся после приезда сюда. Теперь он уверен, что здесь он недосягаем для российских спецслужб.

Единственное средство связи с Россией, его сотовый телефон, Виктор Борисович умышленно оставил в «кремлевке». Пусть все думают, что он его забыл случайно. В первый же день своего пребывания в замке, Крестин распорядился, чтобы сменили номера всех стационарных телефонов. Теперь ему никто не мог дозвониться, чтобы потревожить расспросами о состоянии его здоровья и служебными делами. Новых номеров, присвоенных взамен старых испанской телефонной компанией, не знал даже его референт Олег. Таким образом, Крестин обеспечил себе полный покой.

Он понимал, что «вычислить» его нынешнее место пребывания и дозвониться ему смогут только после предварительной оперативной работы ФСБ, и как только прозвучит первый звонок из России, то это будет означать, что спецслужбы пытаются возобновить спецоперацию. Но это им не в России, прислуга генетически предана и верна хозяину и подкупить или запугать ее с целью участия в спектакле им не получится. Шеф Виктора Борисовича не будет его искать, как минимум, две недели, потому что Крестин согласовал с ним отпуск еще до автокатастрофы. Елена попытается его найти, но ее возможности будут ограничены отсутствием телефонной связи. В течение этих двух недель Крестину необходимо попросить у властей Испании политического убежища по причине преследования его спецслужбами России.

Сегодня Виктор Борисович решил прогуляться после обеда по окрестностям замка, осмотреть виноградники, спуститься к морю, а в заключение обойти весь замок, побывав во всех его помещениях, включая винный погреб. Вообще-то хранилище напитка было всего лишь одним из отделений большого подвала, остальная часть которого использовалась прислугой для хозяйственных нужд.

Виктор Борисович отменил обычай обедов в холле-столовой и распорядился, чтобы горничные подавали еду ему и каждому из прибывших с ним людям, в их комнаты. Переводчик столовался вместе с хозяином и также как телохранители должен быть всегда «под рукой» у Виктора Борисовича. Сегодняшний обед Валенсия стряпала как всегда очень вкусно. Испанцы умеют готовить еду, их национальные блюда изобилуют овощами и специями и напоминают по вкусу многие кавказские блюда.

Обед хозяину подавали горничные Донсия и Зэбель, а Луиза и Макарена обслуживали телохранителей, переводчика и доктора. Донсия была молодой женщиной лет тридцати пяти, хорошо сохранившейся с ладной фигуркой и большой грудью. Ее муж Карлос работал здесь же в замке охранником. Зэбель была лет на десять младше напарницы, еще не замужней и очень красивой испанкой. Когда она входила в комнату, виляя тазом, подчеркивая этим каждое грациозное движение, Крестину иногда казалось, что она дефилировала так специально для него, пытаясь обратить внимание на себя.

Он непроизвольно любовался на ее флирт и дольше обычного останавливал взгляд на ее прелестном личике и ладной фигурке. Сегодня она была в короткой юбке и белоснежном переднике, что делало ее неотразимой и беззащитной от жадных взглядов всех мужчин, находящихся в замке. Зэбель поставила второе блюдо на стол и улыбаясь ласково что-то произнесла по-испански.

– Что она сказала, Фелипе? – спросил Виктор Борисович у переводчика.

– Она пожелала Вам приятного аппетита, – ответил Фелипе, – и добавила, что очень старалась Вам угодить.

– Поблагодари ее от моего имени, – сказал Крестин, – и добавь, что я ценю ее внимание и заботу, а также сделай ей комплимент по поводу того, что она сегодня неотразима и очень хороша.

Фелипе перевел на испанский язык е сказанное хозяином, и лицо Зэбель засветилось счастливой улыбкой и радостью. Виктор Борисович и раньше, еще в прошлый приезд сюда, замечал неравнодушное отношение этой молодой горничной к своей особе, но в присутствии Елены не мог даже намекнуть на свою симпатию к этой молодой испанке. Ее повышенное внимание к хозяину было, по всей видимости, не меньшей, чем его.

После обеда и сиесты, Виктор Борисович в сопровождении телохранителей и переводчика, отправился на запланированную прогулку. Вначале он хотел осмотреть виноградник, занимающий все свободное пространство плато и уходивший на пологий склон горы, который выше виноградников становился крутым, скалистым и не пригодной для его возделывания. Дальше по крутому склону горы начинался лиственный лес, переходящий в хвойный. Не доходя до основной вершины, вздыбливалась голая каменная скала, подножие которой заросло непроходимым колючим кустарником.

Всю группу: хозяина, переводчика и телохранителей сопровождал садовник Сабас, который комментировал каждый сорт демонстрируемого им виноградника. Он так быстро рассказывал достоинства сортов, что Фелипе приходилось иногда останавливать его по причине того, что он не успевал переводить на русский язык все сказанное Сабасом. Тот явно испытывал чувство гордости за свое хозяйство. Срезая спелые грозди винограда, Сабас одаривал ими гостей со словами: «Это обязательно нужно попробовать!».

Так экскурсанты обходили пологий склон виноградников и приближались к крутой части горы, с которой отчетливо виднелась вершина каменной скалы. В этом месте произрастали самые элитные сорта винограда. Сабас тараторил без остановки о достоинствах своих питомцев, о том, что ему иногда приходится привлекать дополнительную наемную рабочую силу для уборки небывалых урожаев редких сортов виноградника. Они по утверждению Сабаса являлись представителями мировой коллекции лучших сортов. Его лицо при этом светилось от гордости, переполняемой всю натуру этого свободного испанца.

Виктор Борисович с интересом слушал своего садовника, изредка пробуя по одной ягоде из передаваемой ему грозди винограда. Осматривая склон горы, он вдруг увидел… человека, стоящего на голой каменной скале, который одет очень странно…, на нем была монашеская ряса с капюшоном, закрывающим его лицо. До вершины скалы порядка пятидесяти метров. Солнце в это время еще палило нестерпимо, а странное одеяние стоящего на скале, могло вызвать подозрение у любого нормального человека. В таком одеянии должно быть нестерпимо жарко.

Поза этого незнакомца была такой же необычной, как и его одеяние. Он стоял на вершине скалы, широко расставив руки в стороны, подобно всемирно известной статуе на горе в Бразилии. Странным было и то, что взобраться на вершину этой скалы практически невозможно. Колючий непроходимый кустарник, растущий у подножия и отвесные стены скалы, не позволили бы этого, даже профессиональному альпинисту. Пробраться через непроходимые заросли колючего кустарника, невозможно не изорвав об него одежду.

– Кто это? – спросил Виктор Борисович Сабаса. – Почему этот человек стоит на скале?

Крестин заволновался, предположив, что спектакль спецоперации возобновляется снова, и только он один видит этого странного типа. Все присутствующие повернули головы в сторону вершины скалы и посмотрели на человека, стоящего на ней. «Они видят его!» - подумал Виктор Борисович – «Значит это не «видение», которого никто не замечал, кроме меня в России». Телохранители готовы были сорваться с места и бежать к скале, но хозяин остановил их взмахом руки, дожидаясь ответа Сабаса.

– Не знаю, – ответил Сабас. – Сейчас же охрана выяснит личность этого безумца.

Сабас взял в руки портативную рацию, висевшую у каждого работника прислуги на поясе для вызова охраны и, нажав на кнопку связи, что-то прокричал в микрофон рации по-испански. Через пару минут примчались запыхавшиеся охранники Карлос и Иниго и, посмотрев в сторону скалы, на которую показал Сабас, они ринулись к ней для задержания странного монаха, взобравшегося на ее вершину. Остальные стояли и ждали развязки инцидента. Виктор Борисович вновь ощутил необъяснимый животный страх, но старался не выдавать его всем своим видом.

Вскоре все увидели невероятное событие. К тому времени Карлос и Иниго уже должны были достигнуть подножия скалы. Человек в монашеской рясе, стоящий у самого края вершины, сделал шаг вперед, и не меняя позы разведенных в разные стороны рук, прыгнул вниз, как пловец с прибрежной скалы в воду. Он мог сломать себе шею и разодрать всю одежду и тело, приземляясь в чащу колючих зарослей кустарника. Падая монах прокричал:

– Спрятался от меня, Крестин… Ха-ха-ха-ха…

«Значит, спецслужбы все-таки возобновляют свой спектакль» - подумал Виктор Борисович – «они установили, где я нахожусь, и приняли решение продолжить начатое в России. Но… как я и предполагал, им не удалось вовлечь в действие прислугу замка, иначе бы сейчас, все, кроме меня «ничего не видели». Нужно вечером допросить всех слуг, предлагал ли им кто-нибудь участвовать в спектакле спецоперации?»

Через полчаса вернулись охранники Карлос и Иниго. По их виду можно понять о том, что оба они растеряны и немного напуганы. Одежда у обоих частично разодрана острыми шипами кустарника, на теле, руках и лице виднелись кровавые царапины. Это говорило о том, что задержать странного незнакомца им не удалось. Виктор Борисович на это уже и не надеялся – он предполагал, что этот монах бесследно исчезнет…. Наперебой охранники стали рассказывать о случившемся. Фелипе переводил их слова для хозяина.

– Он исчез, черт побери! – задыхаясь, говорил Карлос. – Мы подбежали к подножию скалы и увидели, что он спрыгнул вниз….

– Этот тип должен был сломать себе шею в кустарнике… - перебивая Карлоса говорил Иниго. – Нам пришлось продираться сквозь заросли к месту его падения….

– …но его даже след простыл, – перебивал Карлос, – при падении с такой высоты, да еще и в заросли кустарника, этот человек должен был разбиться и разорвать в клочья тело об острые шипы кустарника. Он мог даже не долететь до земли и застрять в ветвях кустарника…. Но мы его не обнаружили, нет даже следов падения, на месте которого должны были быть поломанные ветки, кровь, оставленная разодранным телом или клочки его рясы на ветках кустарника….

– Мы обследовали всю ту часть подножия скалы, куда он спрыгнул, но ничего не обнаружили… - сказал возбужденный Иниго.

– А как осуществляется охрана территории замка со стороны горы? – спросил Виктор Борисович, пытающийся оставаться спокойным и строгим.

– По периметру всего участка установлена сигнализация и видеонаблюдение – отвечал Карлос – изображение с камер поступает на главный пост охраны. Проникнуть незамеченным на территорию замка невозможно!

– Вечером все слуги должны собраться в холле-столовой, – сказал в заключение Крестин. – Я хочу поговорить с каждым о безопасности на территории замка.

На этом спланированная прогулка закончилась. Возвращались к замку, оживленно обсуждая невероятный случай, свидетелями которого они только что стали. У Виктора Борисовича резко испортилось настроение. Но был и положительный момент в этом – сегодня действиям спектакля, имелись реальные свидетели, на основе показаний которых, можно официально констатировать преследование Крестина спецслужбами России. «Нужно готовить прошение о предоставлении политического убежища властям Испании» - подумал Крестин.

Вечером вся прислуга собралась в холле-столовой, в которой теперь по решению Виктора Борисовича питались только слуги, за длинным обеденным столом. Такое демократичное поведение хозяина понравилось прислуге, которая до этого не имела права обедать за столом хозяина замка. Здесь в холле имелся огромный камин, который протапливали в зимнее время, он придавал уют и нечто торжественное каждой трапезе. Крестин в сопровождении телохранителей Бориса и Сергея, переводчика Фелипе появились в холле, когда горничные убрали со стола посуду, оставшуюся от ужина.

Виктор Борисович задавал вопросы каждому из присутствующих слуг о том, не появлялся ли кто-нибудь из посторонних вблизи территории замка до его приезда и после него и не делал ли неожиданных предложений каждому из них. Каких именно, Виктор Борисович не озвучивал, но внимательно смотрел в глаза каждому отвечающему. Никто из слуг не дал вразумительного ответа. Крестина не понимали, для слуг эти вопросы бессмысленны и как сказал Сабас, в случае если бы такое предложение каких-нибудь людей имело место, то каждый слуга обязан сразу же доложить либо хозяину, либо ему, Сабасу, старшему члену семьи по возрасту.

Так ничего конкретного не выяснив, Крестин распорядился, чтобы у каждого слуги был сотовый телефон с видеокамерой. Тем, у кого не было такого телефона, нужно приобрести его завтра же за счет хозяина. Все, кто увидит необычное странное появление незнакомцев, подобное сегодняшнему, на территории замка или внутри его, надлежало снимать это на камеру сотового телефона и докладывать ему лично.

Поинтересовавшись о наличии оружия у охранников, Виктор Борисович приказал стрелять на поражение в тех, кто появиться в замке или на его территории без разрешения охраны или самого хозяина. На этом разговор с прислугой окончен.

Все слуги удивлены не только задаваемыми вопросами, но и указаниями хозяина. Чувствовалась настороженность каждого из присутствующих возможностью появления «чужаков» на территории замка. Таких случаев не помнил даже Сабас за все время службы в имении. Многие обитатели замка связывали появление монаха на скале и приказ Крестина стрелять в незнакомцев на поражение, с приездом самого хозяина. Они высказывали друг другу различные догадки по этому поводу, перешептываясь и посматривая в сторону Крестина.

Наступала ночь, и пора ложиться спать. После случившегося днем, у Виктора Борисовича снова появился необъяснимый животный страх, который долго не давал ему заснуть. Лежа в постели, он лихорадочно пытался объяснить произошедшее дневное событие. Ситуация в значительной степени отличалась от той, что происходила на Рублевке. Там, кроме него никто «не хотел замечать» труп Холдина в бассейне, его появление в комнате медсестры. Здесь же в замке, все видели странного мужчину в монашеской рясе на скале, таинственно исчезнувшего при задержании.

Анализируя ситуацию, Крестин решил, что спецоперацию пытаются продолжить, не привлекая к участию в ней слуг замка. Если роль монаха играл реально живой человек, то, как удалось этому незнакомцу в рясе проникнуть незаметно на территорию замка? Второе. Как удалось ему бесследно исчезнуть, спрыгнув с вершины скалы, не свернув себе шею и не повредив тело? Задавая себе эти вопросы, Виктор Борисович не находил на них ответа и от этого ему становилось еще страшнее.

Засыпая, Крестин время от времени вздрагивал и в полусне пытался вновь ответить на эти вопросы. Вдруг он услышал чьи-то шаги по коридору. Это были четкие шаги, не похожие на шарканье крадущегося человека. Кто-то уверенно шагал по коридору. Кто это? Прислуга поднималась сюда только по вызову кого-нибудь из обитателей спален, расположенных на этаже, каждый из них мог вызвать ее нажатием кнопки на стене у кровати.

Крестин прислушался. Кто-то прошел в тупик коридора и снова возвращался к лестнице. Звук шагов напоминал Виктору Борисовичу цоканье кованых сапог по бетонному полу. Полы коридора вымощены керамической плиткой, и звук этих шагов разносился гулко, как это происходит в помещении очень больших размеров. Неспешное цок-цок-цок, и снова в обратном направлении! Цок, цок, цок…. Неужели, кроме него никто не слышит этих цокающих шагов? Крестина охватил ужас…. Он мог нажать кнопку вызова телохранителей, которую установили специально для него в первый день пребывания в замке, но нашедшее оцепенение не позволяло сделать какое-нибудь движение.

Неожиданно в коридоре раздался звук открывающихся дверей соседних комнат, в которых спали телохранители. Борис и Сергей одновременно выбежали из комнат….

– Стой, стрелять буду, – раздался голос телохранителя Сергея, – ни с места, еще шаг и я стреляю.

В ответ на его предупреждение в коридоре прозвучал саркастический смех человека, продолжающего идти по коридору. Цок-цок-цок…. Ха-ха-ха…. Он двигался в сторону лестницы. Через мгновенье Крестин услышал сначала один выстрел, затем второй, третий….

– Что за чертовщина? – это уже кричал второй телохранитель Борис. – Впервые такое вижу, стреляй Сергей, я сниму все это на камеру сотового телефона….

Раздалось еще несколько выстрелов, которые сопровождались тем же саркастическим смехом. Было очень знакомое в тембре голоса смеющегося человека…. У Крестина от ужаса зашевелились волосы…. ему знаком…. труп-Холдин….

– Убитый однажды, не может быть убит второй раз… – слышался по коридору голос незнакомца, звучащий из пустоты. – Меня уже один раз убили, второй смерти не существует….

Тело Виктора Борисовича сжалось в комок, покрывшись мурашками – он уже слышал эту фразу…. Где же? Да, конечно там, в Москве… в своей спальне особняка, это прозвучало из уст появившегося там невесть откуда Холдина…. Неужели этот призрак-актер появился здесь в замке? Оцепенение вскоре прошло и Виктор Борисович, накинув на себя халат, выбежал в коридор.

На звуки выстрелов в коридор сбегались слуги, кто-то уже поднялся и стоял здесь, некоторые еще бежали по лестнице вверх. Сергей стоял с опущенным пистолетом в руке, из ствола которого еще исходил дымок, а Борис застыл с сотовым телефоном в руке, поднятым для съемки его камерой на уровне глаз.

– Что здесь происходит? – спросил Крестин, стараясь не выдавать крайнее волнение и дрожь в теле. – В кого вы стреляли?

– Виктор Борисович, Вы приказали сегодня стрелять на поражение в любого, кто проникнет в замок, – начал Сергей, – я услышал чьи-то шаги и выбежал почти одновременно с напарником в коридор. По проходу шел тот самый придурок, которого мы видели днем на вершине скалы. Он был одет в тот же монашеский балахон с капюшоном. Я крикнул ему, чтобы он остановился, но он продолжал надвигаться на меня с угрожающим видом и смеялся каким-то неестественным голосом…. Я выстрелил дважды, одна пуля попала ему в живот, а вторая в грудь! Но…, это невероятно… из входных пулевых отверстий не было крови…. Он как будто не чувствовал этих ранений…. Он зомби или вампир из фильма ужасов….

– Не переводите это прислуге, – распорядился Крестин, вышедшему из комнаты переводчику Фелипе, – им это не нужно слышать!

– Виктор Борисович, я снимал все происходящее на камеру сотового телефона, пока Сергей стрелял в этого… призрака, – продолжил Борис, – но вот сейчас пытаюсь просмотреть запись, которую сделал минуту назад…, но она исчезла так же, как и сам этот тип. Что за черт? Мистика какая-то….

Борис еще пытался найти запись на своем телефоне, Сергей, ошеломленный случившимся, стоял с широко открытыми глазами. Слуги возмущенно обсуждали что-то, энергично жестикулируя. Виктор Борисович попросил перевести их разговор.

– Они не поняли в кого стреляли Ваши телохранители, – ответил Фелипе, – убитых нет, раненых тоже! На полу нет следов крови…. Я, также ничего не понимаю. В кого стреляли?

– Скажите прислуге, чтобы все расходились по своим комнатам, – приказал Крестин, – не надо их пугать, пусть чувствуют себя спокойно, как и прежде!

Прислуга неохотно стала расходиться, направляясь к лестнице, а когда на этаже остался Крестин с телохранителями и переводчиком, Виктор Борисович приказал оставшимся разойтись по своим спальням. Крестин потрясен появлением призрака, которого невозможно убить, он плохо соображал, но все же пытался осмыслить произошедшее. Крестин закрылся в спальне и пытался дать объяснение мистическому происшествию. Вдруг он увидел на журнальном столике лист бумаги, на котором было написано:

«Ты убийца и тебя спасет от лютой казни только явка с повинной в прокуратуру России!».

Виктора Борисовича охватил одновременно и ужас и гнев. Что за ерунда, какая казнь, кто это написал? В его спальню никто не входил, пока он был в коридоре. В этом не может быть сомнений, ведь он стоял у двери, не отходя от нее! Что предпринять? Обратиться в полицию? Нет! Нужно, чтобы эту записку никто не увидел. Он скомкал этот лист бумаги и, положив его в камин, поджег зажигалкой. Когда записка сгорела, Виктор Борисович сел на кровать и задумался, все еще трясясь от страха. Все, что произошло сейчас, уже не вписывалось в его версию о проведении спецоперации российскими спецслужбами.

Он своими глазами видел человека в монашеской рясе на вершине скалы, который непонятным образом исчез при попытке задержания его охранниками. Он своими глазами видел эту дурацкую записку-предупреждение, которую только что сжег. Да он не видел того, что происходило в коридоре, но уверен в правдивости рассказа Бориса и Сергея. Очевидно, что это не массовые галлюцинации, а действительность. Шаги, смех и фразу, произнесенную этим призраком, он слышал своими ушами.

Его размышления прервали звуки выстрелов, раздавшихся на первом этаже в крыле замка, где проживала прислуга. Слышно, как хлопали двери, выбегавших на шум слуг, послышались их возбужденные голоса. Крестин выбежал в коридор, туда же выскочили Борис и Сергей. Все трое помчались по лестнице вниз. Следом спешил Фелипе.

В холле-фойе замка уже толпились слуги и кричали о чем-то на испанском языке. Громче всех Зэбель, рыдая и размазывая слезы на щеках. В ее глазах застыл ужас.

– Что случилось? – почти закричал Виктор Борисович. – Объясните мне, наконец.

– Когда все разошлись, – начал рассказ молодой охранник Леонсио, – я услышал чьи-то тяжелые шаги в коридоре и, прихватив пистолет, выбежал из комнаты. Следом за мной Зэбель. В коридоре я увидел его….

– Кого его? – тут же спросил Крестин.

Леонсио показал на портрет основателя замка, с которого начиналась галерея всех бывших его хозяев, развешенная в холле и на лестнице. С портрета смотрел старый идальго с бородкой и усами, впиваясь с холста каким-то злым и загадочным взглядом в каждого, кто смотрел на портрет. У него зловещее выражение лица с еле заметной ехидной улыбкой…. На эту особенность старого портрета до сих пор никто из присутствующих внимания не обращал.

– … он был в железных доспехах средневекового рыцаря, – продолжил Леонсио, – как на портрете. Его шаги гулкие с металлическим лязгом. Я открыл стрельбу по нему. Зэбель видела все это и у нее началась истерика…. Последним выстрелом я попал ему в глаз, но он успел замахнуться на Зэбель своим огромным мечом и тут же исчез….

Виктор Борисович и его телохранители успокаивали, как могли прислугу, пообещав им, что утром обязательно сообщат в полицию, которая сможет установить причину произошедших событий и арестует непрошеного гостя. После продолжительных разговоров все разошлись по комнатам. Крестин с Борисом и Сергеем поднялись на этаж. Каждый удивлен и напуган, ведь у нормального человека не укладывались в мозгах эти мистические события. Но, несмотря на стресс, все они спокойно уснули через пятнадцать минут….

****

На следующее утро в замок вызвали полицию по телефонному заявлению Сабаса. В Испании существует три вида полиции: гражданская гвардия, муниципальная полиция, национальный антикриминальный отряд. В замке установлен определенный порядок, – полицию вызывали только в случае согласия хозяина, а в его отсутствие, – в случае реальной угрозы жизни человеку. Поэтому прежде чем позвонить в полицию, Сабас спросил согласия Виктора Борисовича.

По вызову приехал пожилой лейтенант в сопровождении молодого капрала. Вначале допросили самого заявителя, который рассказал обо всем, что ему известно о ночном происшествии, затем пришли допрашивать хозяина и его телохранителей. После окончания необходимых процедур с предоставлением документов, лейтенант попросил Виктора Борисовича рассказать обо всем, что ему известно о ночном появлении призраков в замке.

Крестин все рассказал с момента, когда он услышал шаги в коридоре. Излагая события, он смотрел в глаза лейтенанту и понимал, что тот не не верит ему и иронизирует по этому поводу. Виктор Борисович утаил информацию о найденной им записке на столике у себя в спальне, не сказал также, что голос призрака принадлежал убитому российскому журналисту. Когда он закончил свой рассказ, лейтенант с ехидной улыбкой спросил:

– Простите, сеньор, Вы сами верите в появление призрака?

– Если бы я не видел все это сам, то никому бы не поверил, что такое может случиться в наши дни, – ответил Виктор Борисович.

– Капрал сейчас допросит Ваших телохранителей и мне придется вызвать криминалистов. Необходимо взять на анализы пробы воздуха, продуктов питания и воды в Вашем замке – сказал в заключении лейтенант – возможно, кто-то применил галлюциногены для того, чтобы вызвать у всех обитателей замка массовые галлюцинации. В моей практике такое случалось, но факт, когда у всех употребивших наступали одинаковые галлюцинации, я не помню! Результаты исследования проб мы Вам сможем предоставить уже сегодня к вечеру.

– Спасибо, сеньор – поблагодарил лейтенанта Виктор Борисович.

О применении галлюциногенов Виктор Борисович и сам подозревал, но ему также как и лейтенанту неизвестны случаи одних и тех же массовых галлюцинаций. А что если институты, работающие на ФСБ, уже изобрели такой галлюциноген? Или новое психотронное оружие? Агенты могли проникнуть незаметно в замок и установить какой-нибудь излучатель, вызывающий у всех одно и то же видение.

– Я попросил бы вас сеньор лейтенант, – сказал в заключении Крестин, - проверить замок на наличие излучателей любого типа, возможно психотронного воздействия.

Лейтенант учтиво улыбнулся и пообещал провести такое обследование в замке. Приехавшие вскоре криминалисты «оккупировали» все помещения и комнаты в замке. Работали они тщательно, обследуя досконально каждый уголок. Им предоставили возможность взять пробы воды и продуктов питания для экспертизы. Отбор воздуха производился криминалистами самостоятельно в каждом из помещений.

Особенно долго криминалистам пришлось проводить обследование на предмет наличия установленных психотронных излучателей. Внешний осмотр не позволил обнаружить ничего похожего и поэтому эксперты произвели запись электромагнитных и высокочастотных полей в каждой комнате на специальную аппаратуру. Анализ этой записи с выводами экспертов лейтенант пообещал предоставить вместе с результатами анализа взятых проб.

Виктор Борисович по долгу государственной службы кое-что знал о существовании такого оружия в России. Если полиции Испании удастся обнаружить наличие таких устройств, то это будет означать, что за его особу слишком серьезно взялись в ФСБ.

Многие российские ученые подтверждают проведение исследований по электромагнитным, инфра и ультразвуковым излучателям, предназначенным для причинения вреда (оружие, поражающее излучением). Специалист в этой сфере, некто Седлецкий В.А. подтвердил, что с 1982 г. в СССР начала создаваться система загоризонтных радиолокационных комплексов. Оказалось, что входящие, в него фазированные антенны способны работать и на излучение.

При этом создается единое психотронное поле, способное оказывать влияние на сознание человека. Такие антенны есть в Чернобыле и в Краcноярске-26. Они входят в систему под названием «Шар». Она призвана управлять тета и дельта-ритмом человеческого мозга. В специальном районе Красноярска-26 проводились исследования с излучателями, поражающими психику и организм человека.

Разработками в области психотроники занималось более 20 институтов. В постановлении Комитета Верховного Совета СССР по науке и технологиям головной организацией в стране, ответственной за разработки в области нетрадиционных полей, назван Межотраслевой научно-технический центр «Вент». В отчете «Основные направления исследований» Центра прямо говорится о дистанционном медико-биологическом и психофизическом воздействии на войска и население торсионными излучателями.

В постановлении Государственного Комитета по науке и технологиям Верховного Совета СССР № 58 от 4 июля 1991 года отмечено финансирование исследований спинальных и лептонных полей через Военно-промышленную комиссию при Кабинете Министров СССР по линии МО, МВД и КГБ СССР. Рекомендовалось:

– Предложить Государственной комиссии по военно-промышленным вопросам при Кабинете Министров СССР, Минобороны, ГКНТ СССР, Миноборонпрому СССР, Минатомэнергопрому СССР представить в Комитет данные о масштабах и источниках финансирования работ по «спинорным» и «микролептонным» полям и связанным с ними вопросам.

Директор МНТЦ «Вент» доктор физико-математических наук А.Е. Акимов изобрел спин-торсионный генератор, который излучает воронкообразные лучи вращения, способные «запирать» приборы (в т ч системы самонаведения). От такого воздействия выключаются не только приборы, но и человеческая психика и весь организм. А.Е. Акимов подтвердил, что для экспериментальных работ уже налажен выпуск заводских образцов торсионных генераторов.

В. Щепилов из московского центра «Эниотехника» сообщил о наличии на вооружении боевых психотронных генераторов, способных узконаправленно поражать жизненно важные функции организма человека - дыхание, сердечнососудистую систему, нейронные связи. По определению Щепилова, психотронные генераторы - это технические специализированные системы, важнейшим компонентом которых являются источники особо организованных неоднородных полей, порождающие слабые волновые процессы, резонансные к работе организма человека. Оператор направляет генерируемые поля на нужный объект и вызывает в нем те или иные изменения.

Профессор Г.Богданов создал генератор для борьбы с термитами. Излучение этого аппарата убивает насекомых, парализуя их нервные центры. Но при изменении диапазона частот такое же воздействие может оказываться и на человека.

В оборонной фирме НПО «Вымпел» создали прототип бластера – легендарного оружия из фантастических романов. В небольшом приборе всего две батарейки по четыре с половиной вольта, а мощность выстрела достигает 200 КВт. Изделие на расстоянии эффективно поражает человеческий материал.

Подмосковное научно-производственное предприятие «Исток» осуществляет сборку СВЧ генераторов, различных преобразователей, усилителей и другой техники излучающей электромагнитное поле.

Группа ученых оборонного предприятия нашей страны МКБ «Электрон» сделала сенсационное открытие. В медико-биологическом отделе, руководимом В. Квартальновым, обнаружено, что в излучении лазера присутствует псиквантовая состаляющая. В человеческой крови под его воздействием происходит перерождение эритроцитов. В результате у человека наступает разрушение иммунной системы в целом. То есть СПИД в новой упаковке.

Работы по созданию лазерного оружия начаты еще в СССР. Выведение в космос запланировано в соответствии с космической программой «Энергия-Буран» в 1976 году. Доктор технических и кандидат биологических наук Валерий Константинович Канюка возглавлял секретный комплекс космической биофизики, действовавший в рамках НПО «Энергия». Осуществлял руководство по разработке принципов, методов и средств дистанционного бесконтактного управления поведением биологических объектов. В том числе и человека, при помощи технических средств – генераторов.

Работы выполнялись по закрытому постановлению ЦК КПСС и Совмина СССР от 27 января 1986 года. В.К.Канюка сообщал: «На основе разработок нашего центра создано, по меньшей мере, семь военных КБ. В них идеи воплощались в металл». Такие работы велись в Киеве, на заводе «Арсенал». Украинские ученые В.П. Майборода и И.И. Тарасюк изучали влияние торсионных генераторов на различные объекты.

В 1983 году завершены исследования под руководством академика В.М.Кандыбы в Центральной лаборатории завода «Арсенал» в Киеве, созданием очередной системы оружия - аппарата «Канди -7», ставшего самым мощным излучателем поражающим психику и организм человека.

Преподаватель кафедры психологии Николаевского педагогического института Артур Жашков подтверждает существование засекреченных центров по созданию излучателей для использования их в качестве оружия в Киеве, Николаеве, Харькове на Украине.

На государственном научно-производственном предприятии «Дельта», разработаны ультразвуковые приборы «Заслон» и «Анчар» для отпугивания грызунов и вредителей. Принцип их работы - ультразвуковой прессинг. Иными словами, воздействие на психику животных акустическими колебаниями сверхвысокой частоты.

Генератор действует по случайному закону изменения частоты сигнала. Так называемый метод биошума. На грызунов каждую секунду обрушивается шквал новых частот, вызывающий то бешеную ярость, то мрачную апатию, то сильную боль, то неудержимое веселье, то дикий ужас. Привыкнуть к такому калейдоскопу невозможно. И если крыса не может убежать, она сходит с ума и погибает. Разработаны такие изделия и для человека.

В восьмидесятых годах в Крыму велись работы по воздействию СВЧ – излучений на разные группы животных и человеческий материал. Аналогичные исследования до развала Союза проводили специалисты из в/ч 10003 в Москве. В 1981 году в России доктором Ю.В.Чжаном проведены исследования в области «управления электромагнитными полями», в результате чего была создана экспериментальная установка БИОСВЧ – связи, состоящая из передатчика и приемника.

Волновым вибрационным технологиям воздействия на человека уделяется первостепенное значение. Директор Института Машиноведения Академии наук Р.Ф. академик Константин Васильевич Фролов руководит проектом по изучению влияния механических вибраций различной частоты на организм человека. Методика глубокого зомбирования личности создана кандидатом технических наук Юрием Кривоноговым в 1983 году.

Директор Института Психотроники в Москве А. Кочуров в 1993 году назвал несколько организаций, самостоятельно осуществлявших особые проекты о поражении психики и организма человека техническими средствами (излучателями). Это НПО «Волна», государственно-кооперативный центр «Лидар», наконец, закладывал подобные работы в планы и знаменитый АНТ. Вот перечень исследований ведущихся в Московском Институте «Психотроники»:

- Ментальные модуляторы. Успешно прошли лабораторные и полигонные испытания, применялись в реальных условиях.

- «Радиоголос» (внутренний голос). Транслятор мыслей и образов действий. Применялся в реальных условиях.

- Психотронные генераторы. Используются в настоящее время в реальных условиях.

- Информационное дублирование личности. Прошло лабораторные и полигонные испытания.

Исследования в этой области проводятся также в г.Красноярске. Аппарат «Градиент» с такими свойствами разрабатывается в научных учреждениях закрытого типа в Ростове-на-Дону. Это подтвердил ведущий конструктор одного из «номерных» институтов Б.Крутиков. Международный институт резервных возможностей человека также работает по программе управления человеческим материалом с помощью технических устройств. Над созданием психотронного оружия работали:

- Центр нетрадиционных технологий Госкомитета СССР по науке и технике (МНТЦ «ВЕНТ»)

- Минобороны СССР,

- Минатомэнергопром СССР,

- КГБ СССР,

- ГРУ СССР,

В настоящее время созданы следующие виды аппаратуры по пси-излучению, имитирующей мысленное внушение:

- лазерная аппаратура. Создатель – профессор В.М.Инюшин

- импульсная инфразвуковая техника. Минобороны СССР

- электронная радиоволновая аппаратура. АН СССР

- микроволновая резонансная аппаратура. Минздрав УССР

- магнитные генераторы. Сделаны совместно с США

- ультразвуковые генераторы-локаторы. Сделаны совместно с США

- УКВ-генераторы. Сделаны в лабораториях Киева, в системах Минатомэнергопрома СССР;

- спинорные и торелонные генераторы. Сделаны по программе «МК-ультра» КГБ СССР (Шестое управление)

- специальная медицинская аппаратура с изменёнными параметрами. Сделана в лаборатории №12 ОТУ КГБ СССР специальные СВЧ-генераторы. Пятое и шестое управления КГБ СССР

- установка радиогипноза. Зарегистрирована 31 января 1974 года Госкомитетом СССР по делам изобретений и открытий как «Способ вызывания искусственного сна на расстоянии с помощью радиоволн». Авторы И.С. Качалин и другие (АН СССР)

- установка «Радиосон». Сделана в 1972 году в Минобороны СССР, испытана в в/ч 71592 под Новосибирском

В 1987 году намечалось использование программы разработки специальных излучателей и соответствующих технологий в народном хозяйстве и в военных системах дистанционного управления человеком. В последнем разделе говорилось о создании «средств управления психофизическим состоянием человека и воздействия на механизм принятия решений». Срок исполнения программы устанавливался в четыре года. Эти сведения огласил доктор технических наук Фарьяз Рахимович Ханцеверов.

В 1988 году Ростовский мединститут совместно с фирмами «Гиппократ» и «Биотехника» успешно закончил испытание новейшего психотронного генератора и подал заявку на открытие «Явление изменения проницаемости биологических тканей при одновременном воздействии магнитными и высокочастотными магнитными полями». Новое оружие «способно подавить волю человека и навязать ему другую».

Ростовские генераторы – самое опасное из всех созданных видов психотронного оружия и их применение должно быть немедленно поставлено под контроль государства. Излучения этих аппаратов построены на резонансной частоте собственных колебаний внутренних органов человека, причём величина излучения столь мала, намного ниже «эфирного шума», поэтому обнаружить это оружие никто не сможет, а его применение может привести к заболеванию и летальному исходу.

Учёные были шокированы, когда генерал Кобец заявил о возможности применить в событиях 19-22 августа 1991 года в Москве психотронные генераторы. С 1988 года начато производство генераторов спинорного излучения в Киеве Институтом проблем материаловедения АН Украины (В.И.Трефилов, В. Майборода и другие).

Серьёзные разработки начаты и в Киевском МНИЦ «Природные ресурсы» (А.Касьяненко и другие). Уже создан генераторы, управляющие эмоциями, мышечным тонусом, реакцией, состоянием нервной системы и др. Проводят работы по особой программе с излучателями Институт Высшей нервной деятельности и нейрофизиологии, Институт Радиоэлектроники АН РФ и другие.

Академик Игорь Викторович Смирнов директор Института Психологии РАЕН в Москве (зав. лаб. Психокоррекции Медицинской Академии г. Москвы) три десятилетия занимается разработками в области изыскания способов воздействия на неосознаваемые сферы психики человека.

Исследования в области микролептонных полей проводил Анатолий Охатрин, заведующий лабораторией микролептонных технологий. Он признал, что в 1982 году им создан генератор, оказывающий на человека весьма негативное воздействие.

12 февраля 1993 года на совещании в Кремле бывший министр безопасности В.Баранников говорил о том, что наблюдается «утечка умов» в криминальные структуры. Министерство располагает информацией о том, что в этой среде проявлен интерес к фармакологическим средствам, воздействующим на психику, к технологиям гипноза и долгосрочного программирования человеческой психики, к управлению поведением и состоянием человека, к использованию в преступных целях лиц, обладающих неординарными способностями.

«А может быть прав был этот журналист Холдин, когда в одной из своих статей утверждал о том, что под контроль гражданского общества должны быть поставлены не только Правительство, но и спецслужбы и все силовики?» - подумал Виктор Борисович – «иначе бесконтрольное использование такого чудовищного оружия может оказаться в руках преступников или авантюристов».

Он поймал себя на этой мысли – почему вдруг он так решил? Потому что это оружие применяют в отношении него? Наверное! Раньше Крестина такой вопрос вообще бы не волновал! Как это бывает в России – политики, попадающие в опалу президента или премьера, начинают вспоминать об отсутствии демократии в стране только тогда, когда их самих «берут за энто место». А не их ли руками эта самая демократия подвергается вытравливанию? Не они ли «затыкают рот» еще не зрелому гражданскому обществу России? Абсурд какой-то получается! Вот и Крестин, заказал убийство Холдина, чтобы тот не писал «чего не положено», а теперь, когда его самого «разрабатывают» с применением варварских методов, вдруг вспомнил о демократии и контроле гражданского общества!

Как не ему, правительственному чиновнику высокого уровня знать, кому в действительности принадлежит власть в нашей стране? Путину, который три часа отвечал на вопросы членов Валдайского клуба? Или Медведеву, выступавшему на Ярославском форуме? Или еще кому-то? Ему ли не знать, что ФСБ давно превратилась в новое благородное сословие. Это далеко уже не КГБ бывшего СССР. Есть два существенных различия между бывшим КГБ СССР и ФСБ России: ФСБ куда меньше контролируется политически, а ее генералы – богатые люди, владеющие землей и занимающиеся бизнесом. Спецслужбы и есть та самая третья сила, которой принадлежит реальная власть в России.

Когда «вступают в дело» спецслужбы, кончается власть любого высокопоставленного чиновника, которого никто не сможет защитить от их действий. Бесполезно просить об этом своего непосредственного шефа, он не будет ничего делать в ущерб собственной репутации. А заступиться за своего же подельника, значит навлечь подозрение на себя. Кому это нужно?

В цивилизованных странах, помимо личных связей чиновника, инструментом защиты от «колпака спецслужб» может стать Закон, но только не в России. Закон сам давно стал инструментом в руках армии чиновников, силовых структур и частного капитала для достижения целей выходящих за рамки правового поля. Абсурд!

Для спецслужб закона как бы не существует вообще, когда речь заходит о безопасности государства, к категории которой можно отнести все что угодно. Угодно кому? Да тем, кто проводит спецоперации. А если таковая реализуется по конкретному поручению высших должностных лиц страны, то в этом случае главным становиться не соблюдение Закона, а мотивировка «в целях безопасности страны…». И неважно как будет, достигнут результат – цель оправдывает средства!

Поэтому в таком случае, никто не сможет вас защитить от произвола спецслужб, кроме президента и премьера, разумеется. Но «достучаться» до них невозможно даже для такого высокопоставленного чиновника, как Крестин. Самым эффективным вариантом защиты в любом случае является бегство из страны, с получением политического убежища, на что и рассчитывал теперь Крестин. Он ждал результатов работы криминалистов, обещанные лейтенантом полиции к вечеру.

Если криминалисты установят факт использования психотронных излучателей, то тогда можно с уверенностью сказать, что статус политического беженца Крестину обеспечен. Разразится скандал международного уровня по причине работы российских спецслужб на территории иностранного государства, после чего к нему побоятся даже приблизиться со своими мистификациями.

Когда нарочный привез заключение экспертизы, Виктор Борисович с нетерпением слушал Фелипе, переводившего эти документы. Но,… к сожалению заключение криминалистов разочаровало Крестина, в соответствии с которым эксперты ничего подобного в помещении замка не обнаружили!

****

Между тем наступило время ужина, и горничная Донсия принесла в комнату Крестину великолепно приготовленный набор блюд. Виктор Борисович обратил внимание на отсутствие второй обслуживающей его горничной – Зэбель.

– Фелипе, спросите у Донсии почему нет Зэбель, – велел Крестин переводчику, – я знаю что слуги должны отпрашиваться лично у хозяина, если им нужно куда-нибудь отлучиться из замка. Зэбель у меня не отпрашивалась.

– Она говорит, что не знает, где сейчас находиться ее напарница, – ответил Фелипе, – она говорит, что Зэбель никуда сегодня не собиралась и покинуть замок не могла без разрешения.

– Переведите ей, чтобы она немедленно разыскала Зэбель после ужина, – приказал Виктор Борисович, который инстинктивно почувствовал неладное, считая не случайным такое поведение девушки.

Спустя полчаса после ужина, Донсия вбежала в комнату Крестина. Фелипе еще находился здесь, хозяин велел ему оставаться в его комнате пока Донсия не выяснит где находиться Зэбель. Вид у горничной был взволнован, ее широко открытые глаза полны ужаса и отчаяния. Прическа на голове взъерошена, что придавало ей вид испуганного до полусмерти человека.

– Что случилось? – спросил Виктор Борисович. – Вы нашли Зэбель?

– Нет, – отвечала Донсия, – её нигде нет…, но сеньор… в ее комнате я обнаружила кровь… много крови…. Женщина заплакала, вытирая слезы передником, она старалась успокоиться, чего ей не удавалось.

Наконец, когда она пришла в себя, Крестин в сопровождении Фелипе Бориса и Сергея последовали за Донсией в комнату Зэбель. Возле двери уже толпились остальные слуги, которые громко переговаривались о чем-то. Увидев хозяина, все одновременно смолкли и пристально смотрели на приближающуюся свиту Виктора Борисовича.

Крестин вошел в комнату Зэбель, за ним последовали его телохранители и Фелипе. Вещи горничной были разбросаны по всей комнате, шкаф для одежды открыт, постель напоминала борцовское татами, а на полу растеклась лужа крови. После такой раны, вряд ли можно остаться в живых.

– Все стойте на своих местах, – скомандовал Виктор Борисович, – дальше порога никому не заходить! Сабас вызывайте немедленно полицию, а пока она приедет, пусть все остаются здесь, никому отсюда не уходить!

Пока ждали прибытие полицейского наряда, Виктор Борисович всем своим видом показывал испуг и растерянность. Руки его тряслись, на лбу выступил пот, глаза "стреляли" по сторонам, как будто пытались найти причину загадочного исчезновения Зэбель. Здесь, как говорится уже не до мистики: следы борьбы в комнате горничной на лицо, лужа крови на полу явно указывали на то, что в замке произошло первое за всю его историю убийство.

Но кто мог совершить его? Где сама горничная или ее труп? А может быть это не ее кровь? Тогда чья? Убийцы или кого-то еще? Последние события, произошедшие в замке, парализовали аналитическое мышление. Невозможность объяснить происходящее, вогнала его в ступор. Он уже не мог анализировать и предполагать что-либо. То, что пришлось увидеть сейчас, уже никак не объяснишь работой психотронных излучателей и галлюциногенов. Началась банальная уголовщина…. Кто следующий?

Полицейские приехали довольно быстро. Это оперативно-следственная бригада с экспертом-криминалистом и кинологом с розыскной собакой. Старшим группы оказался тот же лейтенант, который приезжал в замок утром.

– Что у Вас здесь сеньор происходит? – спросил лейтенант. – За текущие сутки моего дежурства, я второй раз приезжаю в Ваш замок. Утром Вы все поведали мне о призраках, которых невозможно застрелить, а уже вечером кто-то убивает молодую горничную! Странно все это! Вам не кажется?

– Кажется сеньор лейтенант, – ответил растерянно Крестин, – тем более что Ваша экспертиза ничего в замке не обнаружила.

– Все должны разойтись по своим комнатам и ждать допроса, – приказал лейтенант, – кинологи приступают к поиску тела и следов, оставленных убийцей.

Слуги подчинились приказу офицера и стали расходиться. Виктор Борисович с переводчиком и телохранителями поднялись на второй этаж. Спустя полчаса в комнату постучался лейтенант и усевшись на предложенный Крестиным стул, приступил к допросу Виктора Борисовича.

– Сеньор, я только что просмотрел все записи видеонаблюдения, установленного в замке, – сказал лейтенант, – из этого следует вывод -никто из посторонних сегодня в замок не входил, кроме нас, разумеется, в первый утренний приезд. Следовательно, убийца один из тех, кто находится на данный момент в замке. Вас с телохранителями, переводчиком я также не исключаю. Доктора я отпустил домой, он дал мне подписку.

– Сеньор лейтенант, – возмутился Виктор Борисович, – выводы Вам еще рано делать, поэтому задавайте лучше вопросы, на которые я отвечу и расскажу все, что мне известно….

– Хорошо, сеньор, – ответил лейтенант, – видите ли, спешить нам некуда, поэтому я буду допрашивать Вас долго, пока кинологи не найдут тело, эксперты не закончат работу, а оперативники не допросят всех слуг. В процессе по ходу я буду получать сообщения по рации о поисках кинолога и показаниях допрашиваемых в режиме реального времени и корректировать вопросы к Вам. Такая вот методика моей работы.

– Возмутительная методика, – констатировал Крестин, – в этом случае нам придется долго беседовать, возможно, до полуночи, а это меня не устраивает.

– Уверяю Вас, мы постараемся закончить быстро, – парировал лейтенант, – прошу Вас извинить меня, сеньор! Работа такая! А первый вопрос Вам будет следующий:

– Когда в последний раз Вы видели Зэбель?

– После того, как вы уехали из замка с утреннего вызова, – ответил Виктор Борисович, – она приносила мне обед вместе с Донсией.

– Вы не заметили чего-нибудь необычного в ее поведении? – последовал вопрос. – Может быть она была чем-то напугана или встревожена?

– Мы все здесь напуганы и расстроены происходящими событиями, – ответил Крестин, – после ночного происшествия все слуги, я и мои телохранители места себе не находим в этом замке. Кстати, Ваше мнение по ночному происшествию? Вы же понимаете, что чудес не бывает, а тут случается невообразимое событие, ужастик просто какой-то!

– Видите ли, сеньор, – ответил лейтенант, – расследование по ночному случаю будет продолжено, хотя его перспектива лично мне кажется туманной. Судите сами: предварительные осмотры результатов не принесли. Не удалось обнаружить ни одной пули, выпущенной Вашими телохранителями и охранником замка. Гильзы и показания есть, а пуль нет. Вполне возможно, что они «исчезли» вместе с теми, в кого стреляли. Но где тогда эти люди или их тела с пулями?

Экспертиза взятых проб показала отсутствие в них известных на сегодняшний день галлюциногенов. Анализ записи электромагнитных и каких-либо других полей показал отсутствие в замке психотронных излучений. Что остается? Я затрудняюсь Вам ответить вразумительно по этому делу. В любом случае решение будет принимать начальство!

Другое дело возможное убийство Вашей горничной. Его расследование может, по моему мнению, пролить свет и на ночное происшествие. Я считаю, что эти события связаны между собой, хотя только мое мнение не позволяет объединять эти дела в одно. А по ночному происшествию, не возбуждено никакого дела за отсутствием события преступления. А знаете сеньор, по проведенным утренним допросам следует, что все таинственные события прошлой ночи связаны…. С Вашим приездом в замок. Это факт, который трудно опровергнуть….

В этот момент у лейтенанта запищала полицейская рация. Виктор Борисович приказал Фелипе переводить все разговоры, который будет вести лейтенант со подчиненными по радиосвязи. Фелипе кивнул головой в знак согласия и стал переводить.

– Сеньор лейтенант, – проговорила рация, – кинологи обнаружили труп горничной!

– Где обнаружили? – спросил лейтенант.

– Розыскная собака привела нас к склону горы, спускающемуся к морю, – ответила рация, – склон здесь, как Вы знаете не отвесный, а с некоторым наклоном в сторону моря. Но спуститься по нему к воде очень трудно. Мы осветили полосу прибоя и увидели труп, плавающий в воде. Сейчас будем вызывать патрульный катер, чтобы достать его.

– Хорошо, Белтрен, работайте дальше, – ответил лейтенант, – а мы продолжим допрос. Так, на чем я остановился? …Ах, да! Вы сказали, что все были испуганы и расстроены ночным происшествием и не обратили внимания на состояние своей горничной, когда она подавала Вам обед….

– Да именно так! – ответил Крестин, – скажите прямо лейтенант, Вы подозреваете меня или моих телохранителей? Это полнейшая чушь! Я согласен с Вами, что все эти мистические чудеса начались после моего приезда, но я сам ничего не понимаю, что происходит, я постоянно нахожусь в психотравмирующей ситуации…, каким-то чудом мне удается не терять самообладание. Лично у меня есть определенные догадки, и предположения обо всем случившемся после моего приезда в замок.

– Послушайте, сеньор Крестин, – сказал лейтенант, – я конкретно пока никого не подозреваю, но согласитесь, убийца находится в замке среди его обитателей и моя задача максимально обезопасить всех остальных от его преступных действий. В независимости от результатов осмотров и показаний всех проживающих в замке, я буду вынужден оставить здесь полицейских до утра для обеспечения безопасности. Что касается Ваших догадок и предположений, то я готов их с удовольствием выслушать. Прошу Вас!

– Вы знаете, сеньор мое высокое положение в аппарате правительства России? – спросил Крестин.

– Да, конечно, – отвечал лейтенант, – еще утром, выезжая на вызов в Ваш замок, я был предупрежден своим шефом о том, что Вы работаете в правительстве России, высокопоставленным менеджером. Одновременно с этим, Вы не являетесь подданным его величества, короля Испании. Именно поэтому мне потребовалось ставить в известность посольство России о привлечении Вас в качестве свидетеля. По нашим законам, я не имею право допрашивать Вас без разрешения посла России, так как Вы являетесь гражданином этой страны.

– Замечательно, – сказал Виктор Борисович, – тогда мне остается продолжить свой рассказ и сделать соответствующее заявление. Для того, чтобы Вы лучше поняли ситуацию, в которую я попал, я расскажу все с самого начала, а уже потом сделаю Вам заявление.

Крестин решил, что лучшего момента для заявления о преследовании его спецслужбами России и просьбы в предоставлении ему политического убежища не придумаешь. Он должен рассказать все под протокол этому испанскому полицейскому, начиная с появления трупа журналиста Холдина в своем бассейне на Рублевке. Эти показания будут основанием для получения статуса политического беженца. Единственное о чем необходимо умолчать ему, так это о том, что он являлся заказчиком громкого политического убийства.

– Сеньор лейтенант, я считаю необходимым давать показания под протокол, – заявил Крестин, – и непременно в присутствии второго Вашего сотрудника.

Лейтенант кивнул головой в знак согласия и вызвал по рации в комнату Крестина молодого капрала, приезжавшего утром в замок по вызову. Поручив ему вести протокол допроса, лейтенант уселся удобнее и приготовился слушать показания Виктора Борисовича. В этот момент у него снова запищала рация.

– Сеньор лейтенант, – сообщили по рации, – информирую! Дежурный катер прибыл, и труп горничной уже извлекли из воды. Нам пришлось проехать на ближайший пляж, на котором мы сейчас находимся, чтобы осмотреть тело и составить протокол. Очевидно, что смерть бедняжки наступила в результате ужасной рубленой раны… от плеча до брюшной полости. Я, затрудняясь предположить даже вид орудия преступления, нанести такую рану можно только огромным топором… или скажем, мечом… и тому подобным оружием….

– Орудие преступления нашли? – спросил лейтенант.

– Нет, сеньор, – ответил тот же голос, – Белтрен продолжает поиск, но есть одна странность сеньор…. В комнате, где найден труп, была лужа крови, а в помещении замка нет никакого следа, который бы указывал на то, что тело после убийства тащили из замка к обрыву, с которого его сбросили в воду. Как будто тело осторожно вынесли из замка и потом бросили в воду. Кровавый след обнаружен только на краю отвесной скалы, это место сейчас осматривает Белтрен.

– Тело отправили в морг? – спросил лейтенант.

– Да, сеньор, – ответила рация, – тело отправлено на спецмашине судебно-медицинскому эксперту под охраной Джерардо. Я присоединюсь к Белтрену, нужно тщательно произвести осмотр склона, с которого сброшен труп девушки. Белтрену необходима помощь и освещение, сеньор.

– Хорошо, я все понял, продолжайте работу, – приказал лейтенант и отключился от связи, – я слушаю Вас сеньор Крестин, продолжайте, прошу Вас!

Виктор Борисович начинал нервничать, он не привык к тому, что его рассказу мешает эта неугомонная рация. Работа высокопоставленного чиновника не допускает подобной бестактности по отношению к нему. Он привык говорить так, чтобы внимательно слушали и не перебивали во время его речи. Это разрешалось только вышестоящему начальству. Лейтенант, получивший сообщение по рации, «переваривал» информацию, выражение лица говорило о его рассеянном внимании, что также раздражало Виктора Борисовича.

Не смотря на это, Крестин, наконец, начал рассказ, предварительно сосредоточив внимание лейтенанта вопросом: «Вы слушаете меня, сеньор?». Он рассказал об обнаружении трупа в своем бассейне, умолчав естественно о его личности, о странном поведении свей супруги на следующее утро и всех кто принимал участие в допросах оперативников, приезжавших по вызову охраны. Эти факты настолько заинтересовали лейтенанта, что тот, открыв от удивления рот, внимательно слушал рассказ, ерзая по стулу.

Виктор Борисович чувствовал, как ему становиться легче оттого, что он делился наболевшими за долгое время переживаниями. Это облегчение наступает у любого человека, который признается в преступлении, но Виктор Борисович в рассказе умело обходил все возможные намеки на совершенное им заказное убийство журналиста Холдина. Капрал, писавший протокол допроса еле успевал записывать рассказ Крестина и тоже округлял глаза от удивления, записывая показания. Фелипе едва успевал переводить слова Виктора Борисовича лейтенанту.

Крестин продолжал повествование событий происходящих с ним в его особняке на Рублевке, и когда дошел до рассказа попытки убить его на кладбище, Фелипе, переводивший рассказ стал заикаться и допускать неточности в переводе. От этого, рассказ Виктора Борисовича становился еще интересней и загадочнее. Лейтенант мог бы заподозрить Крестина в психическом расстройстве, если бы не показания обитателей замка, данные полиции при утреннем вызове.

Около часа продолжался рассказ Крестина, а когда он закончил, на короткое время наступила тишина, слышно, как тикают старинные напольные часы, стоящие в комнате. Наконец первое впечатление от рассказа Виктора Борисовича прошло, и лейтенант спросил его:

– И какие же ваши предположения?

– В отношении меня российскими спецслужбами проводится спецоперация по психическому воздействию с целью довести до невменяемого состояния, – ответил Крестин.

– А зачем им это нужно, сеньор? – спросил лейтенант.

– Для того чтобы я сознался в одном из заказных политических убийств, – ответил Виктор Борисович, – это социальный заказ, сеньор. Наш президент дал указание российским правоохранительным органам в ближайшее время раскрыть все политические убийства для того, чтобы поднять авторитет России на международной арене.

- Я не бывал в России – сказал лейтенант – но достаточно информирован о том, что происходило в вашей стране десять лет назад. Но позвольте, раскрывать, таким образом, преступления нельзя хотя бы потому, что настоящие убийцы останутся безнаказанны.

– То, что происходило у нас в 90-х годах, сеньор, – ответил Крестин, – продолжается по настоящее время, но только в другой, закамуфлированной, если можно так выразиться, и прикрытой тем же законом форме. А самое страшное даже не в том, что настоящие преступники уйдут от наказания, а в том, что они останутся при власти, сохраняя свои высокие должности.

– «Договорился до чего! Это я о себе?» – подумал Крестин.

– Вы хотите сказать сеньор, что вашей страной управляют преступники? – удивленно произнес лейтенант. – Как это допускает народ России, почему он не требует посадить их всех в тюрьму?

– А потому и не требует, – отвечал Крестин, – чтобы самому в тюрьме не оказаться или… на месте бедняжки Зэбель. От нашего народа в стране мало, что зависит, он стал еще бесправнее, чем при коммунистах, он не организован и этим пользуются власти всех уровней, нарушая порой элементарные права человека….

– «Меня снова заносит не в ту сторону!» – подумал Виктор Борисович и посмотрел в глаза лейтенанта.

Лейтенант слушал Крестина с большим вниманием, но по его глазам видно, что он не понимает, о чем говорит русский чиновник. Этот испанский полицейский не понимает, почему при существовании в России демократии, о которой говорят самые высокопоставленные ее руководители – президент и премьер, от народа ничего не зависит.

Ведь у них в Испании, после того как произошел террористический акт 11 марта 2004 года на нескольких железнодорожных станциях Мадрида, всю страну парализовала волна протеста с требованиями отставки правительства. И эта воля народа тут же была полностью выполнена. Правительство не способное защитить своих граждан в собственной стране не имеет права оставаться у власти! А этот высокопоставленный русский чиновник говорит о том, что от его народа ничего не зависит. Странные они эти русские!

– А теперь лейтенант, я хочу сделать официальное заявление, – сказал Виктор Борисович, и чтобы подчеркнуть важность момента поднялся. – Я Крестин Виктор Борисович, прошу у его величества короля Испании политического убежища от преследования меня спецслужбами России! Запишите это, капрал, обязательно в протокол….

– Сеньор, Вы должны делать такие заявления в своем официальном обращении к его величеству, – сказал лейтенант, – я не имею полномочий принимать такие заявления!

– Я это сделаю позднее, – парировал Крестин, – но считаю необходимым, чтобы мое заявление было отражено в моих показаниях испанской полиции….

В это время опять запищала рация лейтенанта, вызывая его на связь.

– Сеньор лейтенант, – кто-то из полицейских громко кричал в микрофон. – Сеньор лейтенант… произошел чудовищный случай….

– Спокойнее Джерардо, не кричи так громко, – ответил лейтенант, – говори, что у тебя могло случиться чудовищного.

– Я осуществлял сопровождение тела горничной при транспортировке к судмедэксперту, – заговорил в ответ Джерардо, – и по приезду….

Тут он стал заикаться и произносить нечленораздельные звуки, наверное, сказывалось сильное волнение полицейского. Фелипе ждал пока у него восстановиться нормальная речь….

– Что по приезду, Джерардо? Говори понятнее, – закричал в микрофон лейтенант, – …труп ожил …или все покойники в морге начали танцевать посодобль?

– Труп… пропал…, сеньор – ответил Джерардо и снова замолчал.

– Как пропал? – удивился лейтенант, явно иронизируя полученную информацию. – Прокис, протух или еще что-нибудь? Ты отвечаешь за все, что произошло с телом, поскольку тебя отправили охранять его до самого морга. Рассказывай, как это случилось.

– Мы нигде не останавливались, как и положено, по инструкции, – продолжил Джерардо, – труп девушки находился в грузовом отсеке микроавтобуса, в пластиковом мешке с замком-молнией. Когда мы приехали в морг, то оказалось, что мешок пуст…, тела в нем не было…. Я не знаю, сеньор, куда он мог исчезнуть… это не моя вина…. Я же, не должен на своих коленях держать этот мешок!

Лейтенант выругался и отключился от связи. На его лице можно прочесть недоумение и растерянность. Случай невероятный! Как труп девушки мог исчезнуть из застегнутого на молнию специального мешка? Он испарился? А что теперь делать ему, лейтенанту, старшему по званию, отвечающему непосредственно за расследование преступления на начальном этапе?

– Вот видите, сеньор, – сказал Крестин, – эти мистические штучки …продолжаются до сих пор. Что теперь Вы на это скажите?

– Значит так, господа, – подвёл итог лейтенант, – я оставляю охрану, никто не имеет права покидать замок без разрешения полиции. Вы все находитесь под домашним арестом, а я согласно моей служебной инструкции уезжаю разбираться с исчезновением трупа. До приезда наряда охраны в замке остается капрал.

Лейтенант отдал все необходимые команды по рации подопечным, собрал все показания в одну папку и вызвал дополнительный наряд полиции для охраны замка. После чего уехал, не дожидаясь приезда вызванной им охраны.

Виктор Борисович, изрядно вымотанный происходящими в этот день событиями и вопросами полицейского, лег спать сразу же после окончания допроса. Время было около двух часов ночи по местному времени. Несмотря на усталость, он долго не мог уснуть, голова гудела как кипящий котелок, лезли всякие дурные догадки и мысли. Наконец он заснул….

****

Открыв глаза, Виктор Борисович не сразу понял, где он находится. Над его головой каменный свод, какие бывают в винных погребах, воздух пропитан запахом горелого свиного сала, вокруг царил полумрак, и очень душно. Крестин хотел пошарить рукой по привычке, чтобы включить ночник, стоящий в его комнате на прикроватной тумбочке. Но что это? Он не мог сделать привычного движения рукой. Попытался приподняться, снова невидимая сила держала его в неподвижности.

Наконец он все понял, его руки, и ноги привязаны широкими сыромятными ремнями к деревянному жесткому щиту, только сейчас Виктор Борисович почувствовал, как ноет его тело от долгого лежания в неподвижности. Повернув голову в сторону, Крестин увидел горящие факелы на каменных стенах, которые мерцающими отблесками создавали этот таинственный полумрак. Так вот почему здесь запах жженого сала! Но где он находится? Что с ним?

Виктор Борисович повернул голову в противоположную сторону и увидел деревянную скамью, стоящую у такой же каменной стены. Когда глаза его привыкли к полумраку, он стал понимать, что находится в каменном подземелье, которое очень похоже на винный подвал в его испанском замке. Те же каменные своды потолков, стены, за исключением того, что в его замке в подвале не было деревянных лавок, стоящих по периметру у стен.

Виктор Борисович понял, что с ним снова происходят мистические события, подобные тем, что были в Москве на кладбище. Как он мог сюда попасть из своей комнаты в замке? Ведь он заснул после допроса лейтенанта полиции. А где же его телохранители? Нужно позвать их на помощь! Виктор Борисович попытался закричать и сразу понял, что в его рот заткнули кляп, не позволяющий ему издать хотя бы какой-то звук, кроме мычания.

Как и кто мог похитить Крестина? Да еще так тихо, что этого не услышали телохранители находящиеся рядом круглосуточно. Может их кто-нибудь усыпил, подсыпав снотворное в пищу или напиток? Нужно мычать, нужно звать на помощь, хотя бы таким неэффективным способом. И Виктор Борисович стал мычать как можно громче. Находясь в состоянии аффекта, он потерял ощущение времени и мычал до тех пор, пока не охрип.

Виктор Борисович понял, что ему не удастся «домычатся» до кого-нибудь, к тому же он не представлял где он находиться. Да, в подвале замка, но какого? Своего или нет? А что если этот подвал чужого замка, расположенного далеко от его имения? Кому он тогда пытается докричаться? Охрипший и выбившийся из сил попытками освободиться от надежно удерживающих его ремней, он затих и стал ждать своей участи. Похоже, сегодня у него не получится сбежать, как тогда на московском кладбище….

Вскоре у Виктора Борисовича началась истерика. Зачем он участвовал в заказном убийстве? И не просто, а был его главным звеном. Ну и пусть вице-премьер увольнял бы его.... Черт с ним! Нашел бы себе другую работу, пусть не в правительстве, менее доходную, чем на прежней должности, зато не лежал бы сейчас в этом мрачном старинном подвале связанный по рукам и ногам. Что его ждет? Неужели смерть?

Вдруг Виктора Борисовича осенило. Он вспомнил, что говорил ему призрак застреленного Холдина. Он требовал, чтобы избежать казни, Крестин должен явиться с повинной в прокуратуру! Виктор Борисович посчитал тогда, этого хотят спецслужбы, чтобы раскрыть это политическое убийство. Сейчас ему так не казалось. Да и под силу ли спецслужбам такие «паранормальные штучки», как исчезновение трупа Зэбель из спецмешка при перевозке в морг?

Нет, это не «проделки» спецслужб, а нечто такое, которое очень трудно объяснить, все на грани реального, это наказание за его преступление, совершенное десять лет назад. Почему человек устроен таким образом, что достигая одной высокой цели, ему непременно хочется еще и еще, выше и выше, больше и больше, богаче и богаче. Где предел разумного в этой бесконечной гонке? Сколько нужно для отдельно взятого человека? Когда необходимо остановиться и не мешать другим в карьерном росте, получении доходов и повышении социального статуса? Заработал себе на безбедную жизнь, и все, - живи и радуйся, делись с бедными, работай на благо всех, так нет же!

Вот он, например, всю свою карьеру только и боялся, что его кто-то подсидит. Страшно было - попадет в немилость, шеф не так поймет или подумает о нем. От служебного старания пропадает собственное мнение, человек превращается в зомби, ждущего команду извне всегда и во всем, в поведении, манерах, мыслях и поступках. Он становился не человеком, а циничным чиновником, бездушным киборгом, жадным стяжателем, которого неизбежно ждет высший суд и наказания страшной карой. И все это рвение только для того, чтобы стать еще богаче и влиятельнее? Суета сует!

От таких мыслей Крестину стало не просто страшно, ему было невыносимо страшно…, страшно за свою жизнь…, страшно и жалко себя. Истерика прошла, но состояние страха только усиливалось, переходя в оцепенение кошмара. Но что это? Виктор Борисович услышал звук шагов…. Да, он не ошибся…. Там, наверху кто-то шел…. Сюда…. И не один! Крестин отчетливо слышал шаги нескольких человек…, но не обыкновенные, похожие на те, которые он слышал в коридоре замка прошлой ночью…. Цок-цок-цок….

Сердце Виктора Борисовича сжалось в комок, руки затряслись, тело покрылось обильной испариной. Он услышал, как заскрипела тяжелая дверь, ведущая в помещение подвала и снова, но уже отчетливо и совсем где-то рядом раздаются эти зловещие шаги…. Цок-цок-цок…

– Сеньор гранд, – послышался глухой скрипящий голос, – он пришел в себя!

– Спасибо сеньор эскудеро, – послышалось в ответ, – пригласите остальных, начинаем!

«О ком они говорят?» - подумал Виктор Борисович – «неужели обо мне? Что они хотят начать? О господи, ведь они же говорят на русском языке. «Но кто они? Я не вижу их, мое положение привязанного пленника не дает мне увидеть вошедших в подвал людей».

Виктор Борисович лихорадочно вспоминал, кто такие гранды и эскудеро. А…. Это титулы испанских дворян. Существует система деления на высокое и низкое сословие. В первом случае это испанские гранды, герцоги, маркизы и графы, во втором - кабальеро, идальго, эскудеро и инфансоны. Но почему они говорят на русском языке?

Вскоре на лестнице, ведущей в подвал, послышались тяжелые шаги, спускающихся по ней людей, их много судя по топоту. Виктор Борисович инстинктивно понимал, все, что с ним сейчас происходит, не может быть спектаклем, которым он ранее считал все происходящее с ним. Крестин осознавал, что с его рассудком все нормально, он не сошел с ума, оценивал ситуацию адекватно и реалистически.

– Поставьте щит вертикально у противоположной стены, сеньоры кабальеро, – сказал один из вошедших гулким голосом.

Виктор Борисович, не понимая еще до конца, что это означало, внезапно увидел над собой два лица, склонившихся над ним людей. В то же время он почувствовал, что щит, к которому он привязан ремнями, подняли и куда-то понесли. Вскоре ему дошло, что имел в виду человек, говоривший о щите. Его поставили с небольшим наклоном, прислонив верхний край к стене.

Теперь Крестин стоял привязанный к щиту и ему видно все, что происходит в этом ужасном подвале. На каменных стенах горели факелы, при свете которых он стал рассматривать лица заходивших в подвал людей. Все они, как в театре, в одежде средневековой моды. Присмотревшись внимательнее, Виктору Борисовичу показалось, что многих людей он уже видел…. Где же? Да, конечно…. Это же люди, чьи портреты висели в холле и на лестнице замка… это все его бывшие владельцы…. Странно, ведь все они жили в разное время. Это было очень давно…. Такого не может быть!

Крестин смотрел, как они рассаживались по скамьям, стоящим у противоположной длинной стены. На их ногах надеты ботфорты, которые издавали цокающий стук. Его-то и слышал Крестин в коридоре прошлой ночью, он понял это сейчас. Значит, кто-то из них ходил тогда по коридору и в него стрелял телохранитель, а потом охранник. Он же загадочно исчезал после выстрела с пулями, которых не нашли полицейские. Крестина охватил смертельный ужас….

– Сеньоры, – обратился ко всем сидящим один из титулованных особ, когда все расселись по местам, – мы с вами сегодня судим русского дворянина, князя, запятнавшего честь России….

Виктор Борисович узнал говорящего, это тот человек, чей портрет висел первым в галерее его замка. Значит это основатель старинного рода испанских дворян. Он здесь главный и уважаемый всеми остальными его родственниками.

…. Преступление гнусное сеньоры – продолжал основатель рода – убийство из-за угла. Если бы этот русский господин убил человека в честном бою, в поединке на дуэли, то это не являлось бы преступлением. Но он убил его руками наемника, что не снимает с него вины за гибель ни в чем не повинного потомка русского дворянина…. Кто из вас хочет высказаться, прежде чем все мы вынесем ему приговор?

– Позвольте мне, сеньор гранд, – поднял руку один из дворян, – я хочу сказать, что мы не должны обсуждать здесь причины гнусного преступления. Нам нужно определить только способ казни нечестивца. В мое время существовало два способа казни: отсечение головы мечом и повешение. К виселице приговаривали только людей низшего сословия, я предлагаю казнить этого русского князя через отсечение головы… мечом….

Сидящие на скамьях испанские дворяне закивали головами в знак согласия.

– Пригласите палача, – приказал сеньор гранд, – а пока он придет, нужно дать последнее слово этому русскому князю. Все согласны?

И снова все присутствующие закивали головами в знак согласия. К Крестину подошел молодой еще испанец и вытащил кляп изо рта Крестина, произнеся при этом: «Говори!». Виктор Борисович закричал изо всех сил о том, что в России действует мораторий на смертную казнь, а он дворянин двадцать первого века. Он кричал, что в Европе нет казней и нельзя выносить приговор судом средневековья современным людям. У испанских дворян вообще нет полномочий, судить русских князей! Это суверенное право российского дворянства и современного суда. Он громче всего прокричал о том, что Россия суверенная страна со своей суверенной демократией….

У Крестина снова началась истерика. Он рвался и корчился на ремнях, удерживающих его тело в подвешенном состоянии, изо рта летели брызги слюны и пены, как у эпилептика, голова гудела от резко повысившегося артериального давления. Это действовал страх смерти, той самой, которой боится каждый живущий на земле человек. Когда эта смерть естественна, то ее приход воспринимается умирающим менее болезненно и даже спокойно, но если она насильственна, то у человека от страха начинается агония.

– Князь говорит о суверенности российского дворянства и их современного суда, – прервал Крестина все тот же гранд, – но почему тогда он не предстал перед этим судом? Это не по-дворянски, не благородно. Виноват в преступлении – признайся и умей ответить перед судом! Казнить его!

В подвал уже вошел палач с длинным и жутким мечом. Он стал у колоды, ее Виктор Борисович увидел в последний момент, сердце у него учащенно забилось от страха. Значит все! Значит, конец…, как хочется жить…, как хочется снова видеть солнце и небо… зеленую траву и слушать шелест листвы…. Его отвязали от щита и поволокли к колоде. Крестин не чувствовал своих ног, они тащились за телом, как чужие. Виктора Борисовича нагнули и положили голову так, чтобы шея оставалась лежать на колоде в ожидании удара меча, занесенного над его головой палачом….

– Помогите! – что есть мочи закричал Виктор Борисович. – Я не хочу умирать….

– ….мы с Вами? Мы здесь? Вам больно? – услышал чей-то голос Виктор Борисович. – Вам ничего не угрожает, мы здесь, вместе с Вами!

Крестин медленно приходил в себя…. Над его головой склонились телохранители Сергей и Борис. ОН долго не мог понять, где он находится, и почему его успокаивают телохранители. Разве еще не отрубили голову? Несколько мгновений назад он явно чувствовал, как меч палача пересек его шею…, почти не больно, но очень страшно. Страшно оттого, что навсегда закончилась жизнь, данная Богом! Это мгновенье, отделяющее его от жизни, прошло…. Разве он не умер? Нет, он вроде бы жив! Он чувствует снова собственное дыхание и стук сердца….

– Виктор Борисович, просыпайтесь, – послышалось совсем рядом, – мы здесь, успокойтесь!

Крестин окончательно открыл глаза, он лежал в своей комнате, в постели, а над ним склонились телохранители Сергей и Борис. Внезапно его охватила эйфория радости, ведь он был жив, а эта казнь в подвале замка всего лишь страшный сон, который вскоре забудется, и больше не омрачит его сознание. Господи! Слава тебе!

– Ребята, я потерял грань между реальностью и мистикой, – сказал Виктор Борисович удивленным телохранителям, – как вы здесь оказались?

– Услышали Ваш крик о помощи и тут же прибежали, – ответил за обоих, Борис, – мы подумали, что на Вас кто-то напал, но когда ворвались в комнату, то поняли, что Вам снится страшный сон….

– Спасибо, ребята! – радостно благодарил их Виктор Борисович. – Это страшный сон, но уж очень какой-то… реальный…, как наяву!

– Да, Виктор Борисович, странный сон, – произнес Сергей, – если не сказать больше….

– Что ты имеешь в виду? – встревожено спросил его Крестин.

– Когда мы вошли в Вашу комнату, – продолжал Сергей, – то обнаружили на тумбочке вот эту записку, в которой есть упоминание о Вашем страшном сне…

Сергей протянул Крестину лист бумаги, на котором написано… знакомым почерком. Виктор Борисович сразу же узнал его. Тот же почерк, что и на той записке, найденной им совсем недавно у себя в комнате, которую он сжег в камине. Эйфория сменилась депрессией. Снова мистика? Или психическое воздействие? Крестин взял в руки записку и прочел:

«Если ты не явишься с повинной в прокуратуру России, то твой страшный сон станет реальностью! Запомни этот сон на всю жизнь!» Внизу зловеще красовалась подпись «Холдин». У Виктора Борисовича пропал дар речи, перед глазами расплывались силуэты его телохранителей, он впадал в обморок….

Потеряв на короткое время сознание, Крестин вновь пришел в себя, но уже в состоянии тяжелой депрессии. Он приказал телохранителям уйти и оставить его одного. Когда ребята вышли, Крестин долго смотрел на записку, решая как с ней поступить. Ничего не придумав, он бросил ее на тумбочку и остался лежать в постели, глядел в окно. Солнце медленно всходило над средиземноморским побережьем Коста Брава. «Знаменитые испанские курорты, где все люди «живут и радуются» - подумал Крестин. Все, кроме него, богатого и влиятельного человека с преступным прошлым.

После этой ночи, Крестину уже не казалось, что все происходящее с ним является спецоперацией российских спецслужб. Он поверил в мистику событий, которая преследует его постоянно с тех пор, когда он обнаружил труп в своем бассейне. Так зачем же он приехал сюда в Испанию? От образа журналиста Холдина ему не скрыться, никогда! Что остается? Может быть, назад в Россию и явиться с повинной в прокуратуру? Тогда этот призрак исчезнет навсегда, а он будет жить без этого прошлого, преследующего до тех пор, пока он жив! Зачем же он вчера просил политического убежища у испанского короля? Конечно, это неофициальная просьба, но она зафиксирована в его показаниях испанской полиции.

Его размышления прервал стук в дверь, а когда Крестин сказал «Войдите», в комнату вошел Сабас, за которым следовал Фелипе. Вид у старика встревоженный, но решительный.

– Что ты хотел Сабас? – спросил изнеможенно Виктор Борисович.

– Сеньор, сегодня ночью бесследно исчез мой сын Джелберто, – удрученно сказал Сабас, – сначала Зэбель…, а теперь вот он….

– Мы совещались ранним утром между собой, – продолжил старик немного погодя, – и решили…, как только полиция разрешит покинуть замок,… мы все… будем брать расчет, сеньор! Это решение окончательное!

Последние слова Сабаса больно ударили Крестина по сознанию, как молотком по голове. Он ничего не ответил уходящему старику, это было исключительным для Испании явлением. Семья с вековыми традициями, потомственные слуги этого замка, решили прервать семейную династию и уйти из него навсегда. Крестин понимал, что такое решение тяжело далось «вековой» прислуге. И виной всему его приезд в замок. Люди, напуганные мистическими появлениями их предков и загадочным исчезновением родственников, не могли принять другого решения. Крестин не винил их за это!

Виктор Борисович пригласил в комнату старшего полицейского наряда, охранявшего замок, а когда он пришел, потребовал от него немедленно доложить начальству о том, что он требует прибытия посла Российской Федерации сюда в замок, обитатели которого находятся под домашним арестом.

– Сеньор, – ответил капрал, – может быть Вам лучше поговорить с лейтенантом, приехавшим сюда с опергруппой по вызову Сабаса. У него больше полномочий в этом вопросе, так как домашний арест осуществляется по решению лейтенанта, приезжавшего вчера в имение.

– Мне безразлично, кто будет выполнять мое требование, – решительно ответил Крестин, – зовите этого лейтенанта.

Вскоре в его комнату вошел пожилой лейтенант, дежуривший в полицейском участке с сегодняшнего утра. В руках он держал ту самую папку, в которую вчера его коллега сложил все показания обитателей замка, уезжая расследовать исчезновение трупа бедняжки Зэбель.

– Сеньор лейтенант, я требую, чтобы Вы незамедлительно обеспечили мне визит в мой замок посла России в Испании, – жестко сказал Крестин, – я хочу сегодня же вернуться в Россию!

– Позвольте, сеньор, - возразил лейтенант, – но во вчерашних показаниях Вы старались зафиксировать просьбу о предоставлении Вам политического убежища в Испании. Как быть с этим?

– Выполняйте, сеньор, что вам говорят, – почти закричал на него Крестин. – И меньше разговаривайте с гражданином Российской Федерации, занимающим ответственную должность в правительстве суверенного государства. Это мой Вам совет!

****

Более двух недель Яков Анатольевич Васильченко не получал ответа от Виктора на его просьбу. Он начал сомневаться в оказании помощи в раскрытии политических убийств, экстрасенсом. Председатель следственного комитета, просивший в Якова Анатольевича в этой помощи, также пока не спрашивал об этом. Васильченко «загруженный под завязку» работой ежедневно находил время на проверку электронной почты, но, к сожалению ответа, от Виктора не было. Васильченко считал нецелесообразным повторно напоминать ему об этом, а тем более торопить его с результатом. Да и как можно заставить человека, обладающего экстрасенсорными способностями? Торопить-то можно, но только прока от этого никакого не будет, экстрасенс работает как артист или поэт – есть вдохновение, будет результат! Здесь не прикажешь, это состояние не появится по распоряжению.

Проконтролировать этот процесс вообще невозможно, сколько не старайся. От самого экстрасенса это также не зависит. Задержка с ответом более двух недель говорила Якову Анатольевичу о том, что у Виктора пока не получается выполнить эту просьбу.

Основным вопросом сегодняшнего совещания, назначенного на 10-00 час у председателя следственного комитета, был вопрос о повышении раскрываемости преступлений в России и в первую очередь на Северном Кавказе. Председатель следственного комитета, выступая на совещании, говорил о требовании Президента России по этому важному критерию оценки работы Следственного комитета России.

«Раскрываемость преступлений, безусловно, останется одним из базовых критериев работы следственных органов. Несмотря на принимаемые меры, в год раскрывается лишь каждое второе преступление. Не раскрытыми остаются более 1,3 миллиона преступлений, из них каждое четвертое - это тяжкое и особо тяжкое. По статистическим данным не установлены виновные в совершении более чем 2 тысяч убийств и покушений на убийства, 760 тысяч краж и более 124 тысяч грабежей.

Сами по себе эти цифры устрашающие. Но самое главное, что за ними судьбы конкретных людей - и потерпевших, и их близких, и их родственников. Поэтому меры по борьбе с преступностью должны быть адекватны ее масштабам» - говорил председатель главного следственного органа страны.

Конкретно по Северному Кавказу он сказал: «В Северо-Кавказском федеральном округе продолжает увеличиваться число терактов, причиной чего является коррупция в органах государственной и муниципальной власти, правоохранительной системе. Генеральная прокуратура провела в Ессентуках совещание, касающееся результатов работы органов прокуратуры Северо-Кавказского федерального округа за первое полугодие 2010 года.

В округе продолжает оставаться низкой раскрываемость преступлений, сохраняется рост преступлений экстремистской направленности, увеличивается число актов терроризма. Вызывает беспокойство само качество предварительного расследования, особенно состояние следствия в органах прокуратуры.

В связи с чем Генпрокурор РФ Юрий Чайка заявил о необходимости усиления надзора за уголовно-процессуальной деятельностью органов дознания и следствия, искоренения коррупции, о стабилизации социально-экономической обстановки в регионе и о работе над вопросами противодействия экстремизму и терроризму.

По данным ведомства, в округе продолжается рост тяжких и особо тяжких преступлений, доля которых по итогам первого полугодия этого года составила почти треть от всех зарегистрированных преступлений: 13,7 тысячи или 32%.

Кроме того, преступность приобретает более организованный характер. Растет удельный вес преступлений, совершенных организованными преступными формированиями и группами лиц по предварительному сговору.

Вместе с тем, работу сотрудникам прокуратуры в СКФО приходится вести в условиях сложной оперативной обстановки, при крайне высоком уровне террористической угрозы.

Федеральные власти планируют ужесточение наказания за терроризм. Так, 19 июля президент РФ Дмитрий Медведев передал в Госдуму законопроект о внесении изменений в Уголовный кодекс РФ. После теракта в Москве и Кизляре в конце марта 2010 года президент РФ Дмитрий Медведев поручил Генпрокурору РФ Юрию Чайке, главам СКП РФ и кремлевской администрации представить предложения по совершенствованию законодательства с целью усиления уголовной ответственности для пособников террористов.

Федеральная служба безопасности (ФСБ) разрабатывает усиленную программу по борьбе с преступностью и террористическими проявлениями на территории Северно-Кавказского федерального округа».

После совещания председатель СКП попросил Якова Анатольевича зайти к нему в кабинет. Как и две недели назад, его интересовал вопрос раскрытия заказных политических убийств, называемых «висяками».

– Скажи мне, Яков Анатольевич, как обстоит дело с помощью твоего экстрасенса? – спросил председатель. – Мне помниться, ты обещал подключить его к этой работе.

– Я попросил его об этом, – ответил Васильченко, – но результата пока нет. Надеюсь в ближайшее время побеспокоить его еще раз, хотя толку от вторичной просьбы будет мало. Заставить мы его не можем, да и сам он не заставит себя предвидеть того, что произошло много лет назад. Поэтому, здесь пока что нужно надеяться наудачу….

– Скажи Яков, а какую конкретную помощь он может оказать? – спросил председатель.

– Исходя из того, чем он помог нам в деле об «убийстве с гробом», – отвечал Васильченко, – это была подсказка, включающая указание на конкретных фигурантов, факты и действия. Что ему привидится в случае давно совершенных преступлений, я не знаю, надеюсь на его способности, которые подскажут примерно то же самое – конкретные действия, факты и фигурантов, по которым необходимо будет провести оперативно-следственные мероприятия для получения доказательной базы.

Есть в этих делах один важный вопрос, а именно: если нити заказных убийств потянутся на самый верх, то, как прикажете в этом случае проводить следственные мероприятия и добывать неопровержимые доказательства по делу? Например, потребуется проводить допросы высокопоставленных чиновников по подсказке экстрасенса, точно зная, что этот чиновник замешан в том или ином убийстве. У нас могут возникнуть сложности.

– Я думаю, что ты зря беспокоишься, – сказал председатель, – у высшего руководства страны на сегодняшний день есть политическая воля по раскрытию любых преступлений, совершенных высокопоставленными должностными лицами. И если будет необходимость в их допросах, то я думаю, что проблем в этом не будет. Так что побеспокой, пожалуйста, еще раз провидца, может быть, что-то у него уже есть.

– Разрешите идти? – спросил Васильченко, давая понять председателю, что он принял к исполнению его просьбу.

– Удачи тебе, Яков, – попрощался председатель следственного комитета, – как только что-то будет, обязательно доложишь в первую очередь лично мне.

Васильченко вернулся в кабинет и решил просмотреть электронную почту. Вчера весь день его занятость текущими делами не позволила проверить е-мейл. К радости Васильченко в ящике было письмо от Виктора, отправленное утром этого дня. Васильченко открыл его. Виктор сообщал следующее:

«Уважаемый Яков Анатольевич! Прошу меня извинить за задержку ответа на Вашу просьбу. Для выяснения причин одного из заказных убийств понадобилось определенное время. Уверяю Вас, что мне пришлось интенсивно поработать для получения результата.

Я имею в виду заказное убийство известного журналиста Холдина, которое до сих пор не раскрыто. Заказчиком убийства является высокопоставленный чиновник аппарата Правительства РФ Крестин Виктор Борисович. Он работает руководителем аппарата вице-премьера Правительства РФ. По его заказу киллер застрелил журналиста за публикацию материалов по нецелевому расходованию бюджетных средств.

…Господин Крестин в настоящее время летит чартерным рейсом из Испании и прибудет в столицу в 15 часов. Из аэропорта он сразу приедет в Следственный комитет при Генеральной прокуратуре… для явки с повинной!

С уважением, Заликов В.Е.».

Васильченко был очень удивлен сообщению Виктора. Такого в своей практике он не помнил, шутка ли сказать – заказчик убийства, высокопоставленный чиновник правительства сам явится с повинной для дачи показаний. Яков Анатольевич тут же поставил в известность председателя Следственного комитета, как он просил.

Председатель был удивлен не меньше Васильченко, вначале он высказал некоторые сомнения, но немного поразмыслив, поверил и решил, что признание Крестина они будут принимать втроем: он сам, руководитель Главного следственного управления Полозов Александр Алексеевич и Васильченко Яков Анатольевич. Всем приказано собраться в кабинете председателя в 15 часов 30 минут.

– А что если твой экстрасенс ошибся? – спросил председатель, когда все трое собрались в его кабинете в назначенное время – мы с вами будем выглядеть полными идиотами!

– Я ничего гарантировать не могу, – парировал Васильченко, – если провидец ошибся, ничего страшного, разойдемся по рабочим местам, ведь никто в аппарате все равно не знает, зачем мы здесь собрались….

– Интересно, что же побудило Крестина на чистосердечное признание? – спросил Полозов. – Что-то я не припомню подобных случаев даже в мировой практике.

– Трудно сказать, – отвечал Васильченко. – Значит, этот случай будет первым за всю историю заказных убийств!

Так втроем они просидели еще около получаса. Председатель начинал нервничать, посматривая постоянно на часы.

– Работы у каждого уйма, – сказал он через несколько минут, – а мы собрались на посиделки… ждать с моря погоды!

В это время секретарь-референт председателя Следственного комитета доложил о том, что в Следственный комитет прибыл руководитель аппарата вице-премьера Правительства РФ Крестин Виктор Борисович и требует, чтобы его принял председатель по очень важному делу.

– Проводите его немедленно! – приказал председатель и, обращаясь к коллегам, произнес. – Не ошибся твой экстрасенс, Яков Анатольевич!

Все трое приготовились к знаковому, историческому событию, которое возможно обозначит начало выздоровления великой и могучей страны.

 

Владимир Жариков родился в городе Шахты, прозаик и поэт, член ОО ГКДЦ «Постижение». Изданные книги: мистический роман «Покидая себя» (1 и 2 часть) и сатирический роман «Страна анамнезия».

- Писать начал, потому что иногда очень хочется многое рассказать всему миру. К тому же, каждый ныне живущий на Земле, должен оставить в нем свой след! Я хочу после себя оставить людям свои книги. Для этого я начал писать в 55 лет. В произведениях я стараюсь отразить мое восприятие окружающей действительности. Кто знает, может быть, потомки, прочтя мои книги, правильнее меня поймут то, что в их времена уже будет историей? Нужно помнить, что любое слово – материально, а тем более слово, написанное. Оно попадает в общее информационное поле нашей планеты и независимо от того, прочел его кто-нибудь или нет, слово оказывает свое незримое воздействие.