Ну, что же? Мы наконец-то добрались до последней главы романа "Осколки русского зеркала". Понравился? Не понравился? будем благодарны за отзывы.

 

Глава 16.

 

«Крот» уже несколько часов грыз подземное пространство, оставляя позади себя полузасыпанный туннель.  Троица беглецов примостилась в хозяйственном блоке субграундины довольно неплохо. Несмотря на то, что места действительно было мало, но каждый нашёл себе уютный уголок. Вадим Михайлов, например, облюбовал место меж двумя ящиками с инструментами, расстелил на полу брезент и попытался задремать. Хотя в исходившем мелкой дрожью аппарате вообще вряд ли чего получилось бы. Тем не менее, Михайлов притворялся уставшим путником, забывшимся сном после трудного дня. А, может быть, и не совсем притворялся, потому что после излечения ведьмиными припарками Ларисы Степановны времени прошло не так уж много.

Бывшему больному просто необходимо было отдохнуть. Но между делом председатель диггеров иногда приоткрывал глаза и любовался на своих знакомых – сладкую парочку воссоединившихся влюблённых. Глядя на них, Вадиму невольно вспомнились строчки из Лермонтова: «…Они, сплетясь, как пара змей, обнявшись крепче двух друзей…». Ну, что ж, хорошо, что хорошо кончается… Хорошо?

- Ещё надо выбраться из подземелья живым, - пробормотал он, потом встал и протиснулся мимо влюблённой парочки к металлической двери-перегородке, за которой находилась рубка управления субграундиной. Там кроме изобретателей, которые сейчас исполняли роль пилотов подземного аппарата, никого не было. Да и не решился бы никто сопровождать «Крота» в испытательном ползке. Но эти мысли оказались той самой ложной фантастической истиной, которую человек часто выдаёт за настоящую. Гремя по железу коридора своими походными ботинками, Михайлов с трудом преодолевал несколько метров, разделяющих основной корпус и рубку. Казалось, пройти небольшое расстояние не составляет труда, но корпус настолько проникся дрожью, что оторвать ногу от пола и сделать шаг приходилось с ощущением  прыжка в пропасть. Вадим уже совершил четыре или пять прыжков и оставалось совсем немного, но вдруг боковые двери какой-то дополнительной камеры распахнулись, и в коридор вывалился лысый мужик в общевойсковом мундире с погонами майора. К тому же, у боевика на шее висел израильский TAR-21 с подствольным гранатомётом.

Это для московского диггера оказалось такой неожиданностью, что он чуть было не прозевал ключевой момент. Вадим всё видел, как в замедленном кино: офицер перехватил автомат левой рукой, а правой передёрнул затвор. В следующую секунду очередь из оружия прошила бы насквозь незадачливого искателя приключений, но выручила старая армейская закалка. Михайлов моментально отпрыгнул в сторону, но при этом успел нанести сокрушительный удар в висок офицера. Тот вырубился моментально, даже не успев нажать на спусковой крючок. Вадим превратился в сплошную пружину и расслабился только когда заглянул в нору, из которой появился офицер. Там оказалась радиорубка и в ней, к счастью, никого больше не было. Такие же делают на подводных лодках. Если этот офицер был радистом, то как же братья-изобретатели сумели бы удрать из страны и угнать сконструированную ими субграундину?

Вопросов было много, но прежде всего Вадиму пришлось связать радиста. Поскольку верёвок в рубке было мало, он прикрутил военного прямо к креслу. Потом закинул на плечо израильский «Tavor» и отправился в кабину управления.

- Так, народ! – закричал он с порога на сидевших в пилотских креслах Андрея и Алексея. – Колитесь быстро, кого вы на борт взяли без моего ведома? Думали – всё тихой сапой сойдёт?! И какой курс у вашего земляного червя?

Оба изобретателя испуганно оглянулись на ворвавшегося в рубку диггера и открыли рты, поскольку Вадим выразительно сжимал правой рукой ствол еврейского автомата.

- А что мы? – вопросом на вопрос ответил Алексей. – В последнюю секунду майор Пронин ввалился к нам и чуть ли не под дулом автомата заставил взять его в экипаж в качестве радиста. Видимо, собирался кому-то докладывать наверх о том, как проходят испытания. Хорошо, что мы всех вас в хозяйственный блок спрятали до этого.

- Мы, поднявшись до военных бункеров, хотели устроить фиктивную аварию и отправить майора за помощью. Но, похоже, ты уже успел с ним потолковать?

- Успел, - кивнул Михайлов. – Я его в радиорубке привязал к креслу, но выбросить его в одном из подвалов гражданской обороны – это идея! Только откуда у него израильский автомат? Таких нет, и не было на вооружении российских войск.

- Израильский?

- Автомат?

- С гранатомётом? – зачастили Алексей и Андрей.

- Да, с гранатомётом, - утвердительно кивнул Вадим. – Придётся вашему «радисту» устраивать пристрастный допрос.

Михайлов вышел из рубки управления и отправился навестить майора Пронина, попутно думая, что фамилия странного офицера тоже странная. В тридцатых – шестидесятых годах не нашлось бы такого советского читателя, который не знал бы о подвигах следователя майора Пронина, которого преподнёс читателю Лев Овалов. Известному заграничному Шерлоку Холмсу и миссис Марпл до славы советского инспектора-следователя было, как до Луны пешком. Интересно, а этот майор не потомок ли того самого? Ко всему прочему, оружие у него – явно не табельное. Недаром про майора Пронина ходило множество анекдотов. Вадим вспомнил один из них и улыбнулся:

«Убедившись, что слежки нет, агент 007 прошмыгнул в общественный туалет, вытащил из кармана записку с заданием Центра. Выучив текст, порвал её на мелкие кусочки, бросил их в унитаз и спустил воду…но тут же в ужасе отпрянул: из унитаза на него смотрели умные, проницательные и немного усталые глаза майора Пронина».

Неизвестно, владел ли Михайлов опытом допроса пленных, но на этот раз ему даже соображать не пришлось, каким путём он будет загонять иголки под ногти пленника, потому что, ни иголок, ни ногтей, ни самого пленника в радиорубке не оказалось. Видимо, верёвок было действительно мало, и пленник сумел выпутаться, то есть развязаться.

Но куда он мог скрыться? Ведь в довольно тесном пространстве субграундины спрятаться практически невозможно!  И, тем не менее, пленный превратился в беглеца. Возможно, майору Пронину стало обидно за проигранную схватку, и он решил взять реванш.  

Как бы то ни было, а положение становилось критическим. Ведь неизвестно, что этому майору втемяшится в голову?!

Михайлов постарался как можно быстрее добежать до рубки управления. Когда он сообщил изобретателям о побеге майора Пронина, те пришли в неописуемый ужас. Субграундина была тут же остановлена и конструкторы присоединились к диггеру, чтобы помочь в поисках сбежавшего. Но искать долго не пришлось. Майор, видимо, попытался подобраться к двигателю субграундины, и наткнулся на прятавшихся в хозяйственном блоке Давида и Вилену. С молодёжью майор цацкаться не стал и чем-то тяжёлым с силой ударил парня по голове. Тот без звука рухнул на металлический пол, а Пронин вытащил нож и, ухмыляясь, подступил к Бусинке.

Та сначала пискнула со страху, но потом замолчала, потому что никто к ней на помощь прийти здесь не сможет. А единственный её друг валяется на полу без сознания. Вдруг субграундина сильно дёрнулась и мотор заглох. Вилена не знала, почему это случилось, но неожиданная остановка аппарата помогла девушке хоть как-то изменить ситуацию. При остановке майор Пронин не удержался на ногах и упал на колени прямо перед Виленой. Та успела отпрыгнуть и, схватив брезент, оставленный на полу Вадимом Михайловым, набросила его на голову нападающего врага. Именно врага, потому что только враг мог ни слова не говоря ударить по голове Давида, от чего тот потерял сознание! Только враг мог, сжимая в руке армейский тесак, идти на девушку!

Однако резкая остановка аппарата диаметрально изменила ситуацию. Майор Пронин не только упал на колени, но также не удержал в руках нож. Это холодное оружие в мгновенье ока подхватила Вилена и тут же, без всякого сомнения, принялась тыкать ножом в накинутый на человека брезент. Она не знала, попала ли куда, но продолжала с остервенением наносить удары, пока истязуемый ей мужик не заорал.   

Этот крик разнёсся по всем уголкам неработающего аппарата и, конечно же, был услышан.

Минуты не прошло, как дверь хозблока распахнулась, и на пороге показался Вадим Михайлов в сопровождении изобретателей субграундины. Быстро оценив обстановку,  командир московских диггеров ударил майора коротким прикладом автомата по голове. Тот захрипел и рухнул на пол, уже не пытаясь стянуть с себя  брезент. Надо сказать, помощь подоспела вовремя, ибо невесть что мог вытворить майор Пронин.

Пока Вадим и Вилена приводили в сознание Давида, изобретатели приподняли брезент и осмотрели офицера.

- Похоже, он не умер, - подал голос Андрей. – И, если появилась возможность, мы хотели бы избавиться от майора.

- Не вопрос, - кивнул Михайлов. – Оставлять чужого на «Кроте» было бы непростительной ошибкой. Мы давно уже, наверное, находимся около поверхности, и выкинуть незваного гостя можно в каком-нибудь блоке гражданской обороны или даже рискнуть подбросить на станцию метро.

- На станцию метро мы хотели бы высадить вас, - возразил Алексей. – А этого проходимца подберут военные или временщики. Погибнуть он не погибнет. Более того, пульс ровный и скоро Пронин придёт в сознание. Так что действовать надо побыстрее. Мы с Андреем сейчас включим обзор внешнего видения и потом решим что и как. А вы пока что свяжите майора и, если волнуетесь за его здоровье, перебинтуйте голову.

Конструкторы отправились к рубке по коридору, громко стуча каблуками. Аппарат сейчас не работал, и шаги мужчин раздавались, будто по коридорам субграундины марширует целый взвод. Вилена брезгливо покосилась в сторону раненного майора и подняла на Вадима глаза:

- Может быть, действительно перевязать его? Здесь возле двери есть аптечка.

- Как хочешь, - пожал плечами Михайлов. – Если есть аптечка, то немедленно тащи сюда нашатырный спирт. Я бы в первую очередь позаботился о Давиде. У него тоже голова пробита. А пробил её этот сукин сын.

- Вилена, ни слова не говоря, отправилась к аптечке и вскоре принялась обрабатывать обоих раненных. Давид, нюхнув нашатыря, почти сразу пришёл в себя и долго кашлял. Бусинка перебинтовала ему голову, и хотела было заняться офицером, но отпрянула, увидев перед собой осмысленный и злобный взгляд очнувшегося майора.  Тот лежал, не шевелясь, понимая, что из пут сразу не вырвешься. Но, видимо, обдумывал положение и искал выход. Вадим заметил непроизвольное движение рук Бусинки, будто та пыталась защититься от хищного взгляда, и обернулся к пришедшему в себя офицеру.

- Ага, очухался, - кивнул Вадим. – Теперь послушаем, откуда у тебя еврейский автомат и почему ты заставил конструкторов взять тебя на борт?  

- А кто ты такой, чтоб я перед тобой отчитывался? – огрызнулся майор.

- Дед Пихто, - хищно улыбнулся Вадим. – Лучше отвечай, а то пожалеешь, что твоя мамочка аборт не сделала.

Изуверская улыбка Михайлова  убедила майора, что здесь с ним шутить не собираются. Он ещё раз, но уже затравленным взглядом, посмотрел на Вадима и на подоспевших из рубки управления конструкторов, потом отвёл глаза в сторону и тихо, но внятно проговорил:

- Нам известно, что эти орлы, - он кивнул в сторону стоявших у двери Андрея и Лёшу. – Нам известно, что они собирались удрать заграницу вместе со своим изобретением. Но такая машина Америке ни к чему. Вернее, оформить патент и продать аппарат можно от Израильского Университета Бар-Илана. Тогда изобретатели получат право быть достойными людьми, их объявят почётными гражданами Израиля и предоставят к получению Нобелевской премии.

- Ничего себе, - присвистнул Вадим. – Ребята, слышали? Своим изобретением вы уже заработали право числиться среди мировых учёных. Но тогда маршрут придётся менять, и вместо Соединённых Штатов Америки вы окажетесь в штате Израиль.  Надеюсь, вам известно, что Израиль давно уже считается одним из штатов Соединённых Штатов?

- Собственно, хрен редьки не слаще, - пожал плечами Андрей. – Но я точно знаю, что в Америке среди населения архантропов можно хоть что-то для себя выбить, а наши младшие братья евреи способны только обмануть и загнать в долги. Пример – наша страна. Какой же ненавистью надо обладать, чтобы за каких-то восемьдесят лет правления превратить могучую державу в оборвыша и пропойцу, который играет на скрипке перед дядюшкой Сэмом, чтобы тот не дал помереть с голоду.

- С такими взглядами, ребята, вас Америка не то, что не примет, а неприметно от всех закопает и дело с концом, - покачал головой Михайлов. – Вам надо подаваться в Китай или Ирак. Там хоть те же самые неруси, но уважают умных людей.

- В Ирак? – переглянулись Андрей с Лёшей. – Но там те же американцы!..

- В Багдаде – да, - согласился Вадим. – Но Шумерская страна – не один только Багдад. Если хотите, я вам чуть позже расскажу, куда и как надо обратиться. Но что у нас снаружи? Вы выглядывали?

- Ага, - кивнул Лёша. – Внешнее наблюдение даже выдало распечатку.

И протянул Михайлову несколько листков.

- Вот это номер! – воскликнул тот. – Всё возвращается на круги своя.

Он подошёл к Вилене и Давиду, примостившимся на ящике неподалёку, и наблюдавшим происходящее. Давид взял в руки листы распечатки и принялся рассматривать.

- Смотри-ка, - обернулся он к Бусинке. – Вадим точно говорит, что всё возвращается на круги своя. Мы сейчас в том же месте недалеко от Лубянки, где в подземке стоят разобранные на запчасти машины. Отсюда до дома Черткова пять минут хода.

Вилена внимательно рассмотрела распечатку и согласилась:

- Действительно… только, по-моему, ещё одна машина прибавилась, пока нас не было.

- Верно, - кивнул Михайлов. – Здесь есть где-то недалеко выход на поверхность. Если хотите, можете прямо отсюда отправляться домой зализывать раны. Снаряжение потом вернёте. Я думаю, мы не последний раз видимся.

- Ещё бы, - отозвался Давид. – Если бы не вы, из нас с Бусинкой давно бы уже хозяйственное мыло сварили.

- Ну, Давид, нельзя же сразу всё воспринимать с такой безысходностью. Ведь мы вывернулись!

- Надолго ли? – хмыкнул парень. – Вы, как профессиональный диггер, конечно, знаете, что правительство внешнего мира никогда не оставит безнаказанным вмешательства в его дела, а тем более в военные разработки. А нас с Виленой высчитать и того проще. Тем более, что за нами будут охотиться все инфернальные силы Зазеркалья. Так что положение довольно незавидное.

- И что же вы предлагаете? – поднял брови Вадим. – Удирать вместе с Лёшей и Андреем в счастливое зарубежье? Благодарю покорно. Я русский и за кордоном долго не протяну. А здесь, на Родине… свинья не выдаст, рогатый не слопает… здесь даже стены подземелья помогают.

- То есть, согласны на всегдашний русский «авось»? – не отставал Давид.

- Примерно так. У вас есть предложения лучше?

- Поскольку мы оказались в том же месте, откуда начинали нашу вылазку, то не мешало бы нам закончить начатое.

- То есть как? – удивился Михайлов. – То есть вы предлагаете снова вернуться на поиски подвала с царской библиотекой? Но, даже если мы что-то найдём, у нас просто отнимут найденное. И даже не заплатят положенные двадцать процентов. Какое там! Нас просто никогда не найдут родственники. Лучше спрятаться на какое-то время у друзей, авось пронесёт…

- Стандартное мышление, - констатировал Давид. – Из-за таких надежд троцкистско-сталинским ГэБэшникам удалось уничтожить столько же населения, сколько погибло во Вторую Мировую войну.

- Мы с Давидом решили, что если библиотека будет найдена, то можно поднять шум по всему миру через журналистов, - присоединилась к разговору Бусинка. – Согласитесь, что победителя не судят. И любому правительству будет трудно избавиться от так называемых «кладоискателей».

 - Трудно?! Вы полагаете?! – расхохотался Вадим. – Для вцепившихся в трон архантропов ничего трудного не бывает!

Хохот Михайлова раскатился по металлическим отсекам граундины с таким мистическим эхом, смахивающим на сатанинское, которое вызвало озноб у влюблённых. Давид даже чуть отодвинулся от диггера, будто это смогло бы спасти его. Тот заметил телодвижения парня и покачал головой:

- Я понимаю, вы инстинктивно от меня сторонитесь, но не могу предложить вам ничего реального. Что ж, можете попробовать свой вариант с библиотекой. Но, если что-нибудь всё же найдёте, то не спешите обнародовать находку. Свяжитесь лучше с вашей знакомой ведьмой.

- Ларисой Степановной?                  

- Именно с ней, - кивнул Вадим. – Она точно что-нибудь придумает. А я всё-таки постараюсь спрятаться в своих норах. Тем более, у меня есть где. Здесь, в подземном городе, я не очень-то доступен для расправы, да и друзей у меня в подземках больше, чем во внешнем мире. Андрею с Лёшей действительно будет лучше удрать. Они со мной согласны. А этого майора Пронина мы высадим на уровень ниже. Там чаще появляются служивые оборонки, вот и пускай разбираются с новоиспечённым предателем. Так что каждый выбирает своё.  

Вилена и Давид простились со своими новыми знакомыми, которые за короткое время знакомства стали уже не просто знакомыми, а чем-то намного выше и надёжней, чем какой-нибудь «проверенный» годами друг. Во всяком случае, эти люди разного характера и умственного развития были похожи в одном: на них действительно можно было положиться. Раньше в Советской России про таких было свойственно сказать: «я бы пошёл с ним в разведку».

Давид и Бусинка  спрыгнули на базальтовый пол пещеры, которую московские воришки превратили в гараж для разборки автомобилей. Всё было как раньше. Даже диггерское снаряжение у парочки - в полной выкладке, но… В этот раз им придётся пройти канализационным туннелем в сторону Лубянского острога без сопровождения Вадима Михайлова. Тот остался в субграундине с тем, чтобы конструкторы подбросили его в одну из подземных галерей, где диггер думал «отлежаться». Сколько на это потребуется времени – месяц? год? или целая жизнь?

Давид и Вилена смотрели, как  бока субграундины вдруг принялись вращаться по часовой стрелке вокруг собственной оси, то есть весь аппарат представлял собой огромный самозавинивающийся шуруп. «Крот» прополз по базальтовому дну подземелья, оставляя за собой змеиный след, и принялся вворачиваться в скалу. Уже через несколько минут аппарат исчез из поля зрения, а на том месте, где он втиснулся в породу, остался разрыхлённый грунт, то есть субграундина даже после себя не оставляла туннеля, будто никого здесь и не было.

Давид покачал головой, видимо, наблюдать со стороны продвижение субграундины под землёй – зрелище не для слабонервных. Бусинка же в отличие от своего парня ничуть не переживала за нырнувший под землю аппарат и, чуть скривив губы, сказала:

- Думаю, Господь поможет ребятам выпутаться. Я же лично благодарна Вадиму за то, что он забрал с собой еврейского шпиона.

- Выбросить его здесь, с нами, было бы глупо, - отозвался парень. – Думаю, они найдут для него занятие, чтобы не был балластом на первой в мире субграундине. А нас ждёт всё тот же подвал. Готова?

- Ещё как!

Наша парочка спустилась в канализационную шахту и пробралась к подземному гроту, к нескольким начинающимся отсюда подземным коридорам. Шли в связке, и Давид взял на себя роль авангарда маленького отряда. Вилена пыталась не отставать, потому что без поводыря Вадима Михайлова уверенность покинула девушку.

Грешным делом она даже подумала, что Давид ошибся и пошёл не тем коридором, но вскоре сомненья девушки рассыпались. Впереди показалась приметная в подземелье стена Лубянского острога и не зарытый ров с трупами. Правда, наводнение довольно сильно почистило подземные окрестности Лубянки. Но подвальная стена Дома Чертковых на Мясницкой оставалась целой, лишь под потолком зиял чёрный расширенный провал в помещение, где, возможно, хранились сундуки с книгами. Царская ли это библиотека, или же часть книг от библиотеки графа Черткова – предполагать можно было всё, что угодно. Необходимо самим проникнуть в подвал и убедиться, что это действительно книги, а не что-нибудь иное. По книгам сразу же можно будет определить  - какое это собрание, и каких сочинений.

- Ну, что? – обернулся Давид к Бусинке. – Не побоишься залезть первой. Я тебя подсажу, и ты поможешь мне влезть следом, если закрепишь там верёвку. Только сначала посмотри вовнутрь этой заколдованной комнаты – нет ли там кого?

- Там кто-то может быть, кроме нас? – удивилась девушка. – Ведь об этой комнате никто кроме нас не догадывается.

- Кроме Ларисы Степановны.

- Лялька, я думаю, за нас, - возразила Бусинка. – Иначе бы она ни за что не помогла бы нам выбраться с шабаша. У неё есть свои соображения на наш счёт. Может быть, эта женщина является самой отъявленной ведьмой, но главное – она в нашей команде. По крайней мере, на сегодняшний день. Что будет дальше, гадать не следует.  В общем, я готова, подставляй руки…

Давид встал спиной к стене, расставил ноги для упора и сомкнул замком руки. Бусинка поставила на них ногу, как на ступеньку, оттолкнулась и легко взобралась в кирпичный пролом. Взгромоздившись на стене, она в первую очередь осветила фонарём, прикреплённым к каске, внутренность таинственной комнаты. Давид не солгал: комната действительно была набита сундуками разного пошиба и калибра. Нагромождённые один на другой, они создавали впечатление, что подвал Дома Черткова завален какими-то сокровищами.

Впрочем, старинные книги – это сокровище, за которым не угнаться никаким ювелирным изделиям. Если действительно в этой комнате спрятана хотя бы часть библиотеки Ивана Грозного, то Вилена и Давид действительно отыскали клад мирового значения.

- Ты чего молчишь, Бусинка? – голос Давида даже чуть-чуть охрип от напряжения. Ему нетерпелось услышать подтверждение наличия мельком виденных им сундуков. А, может быть, страсть кладоискательства всё-таки настигла его и сундуки просто пригрезились? Девушка не стала долго мучить своего парня и, обернувшись, произнесла:

- Я не знаю…, тут такое!.. Ты просто представить себе не можешь!..

- Представляю, - перебил её Давид. – Закрепи верёвку, я сейчас сам посмотрю.

Пока Бусинка закрепляла верёвку, пока перебрасывала подаваемые Давидом рюкзаки, в подземелье Лубянки что-то изменилось. Молодёжь не сразу заметила изменения, но девушка вдруг зябко передёрнула плечами, и Давид тоже почувствовал, что из бокового коридора потянуло настоящим зимним холодом. Направив луч света в этот туннель, Давид к своему ужасу увидел метрах в двадцати от себя длинную фигуру путевого обходчика, которого они с Виленой видели ночью на здешней станции метро. Бусинка тоже посмотрела в ту сторону, и когда её фонарь выхватил из мрака долговязую фигуру привидения, она невольно взвизгнула.  

Давид, сдирая ногти, поспешно стал карабкаться на стену, прохрипев при этом:

- Прыгай!

Вилену дважды уговаривать не пришлось. Она мешком свалилась в комнату, уставленную сундуками, и сразу спряталась за одним из них. Буквально через минуту к ней присоединился Давид. Но в руке у него уже красовался альпеншток. Парень при сборах сунул его в рюкзак на всякий случай и сейчас прижимал инструмент к груди, как панацею от всех болезней. Особенно от привидений московского метрополитена.

- Думаешь, он сюда полезет? – шёпотом спросила девушка.

- Без понятия, - таким же шёпотом ответил Давид. – Но, если полезет, я просто так не сдамся.

Такое настроение парня хоть немного успокоило Бусинку. Если Давид будет защищать девушку до последнего, то ещё не всё потеряно. К тому же, православные пророки не раз говорили, что никто из инфернальных существ не может причинить человеку боль, ежели тот сам не согласится на это.

Стена находилась довольно близко от притаившейся парочки, и слышно было, как призрак дошёл до места пролома в стене, как остановился и немного постоял, будто решая – что же делать дальше? Потом принялся шарить за стеной, погромыхивая костями.

Вилена инстинктивно прижалась к своему парню и пыталась засунуть голову ему подмышку, примерно как страус прячет голову в песок. Но парень сам довольно перетрусил, потому как призрак просто так ни к кому не приходит, а этот явился уже второй раз. Значит, они с Виленой что-то сделали не так, что-то должны исправить. Но что? И тут из-за стены послышался скрипучий старческий голос привидения: 

- Человек, не ценящий свободу, должен лишиться её…

От стены послышался звук камня о камень… звук повторился… и ещё раз… и ещё…

Давид всё же осмелился включить на каске фонарь и направить луч в сторону пролома в стене. В следующую секунду он даже присвистнул: проём в стене оказался плотно заложен кирпичом. Видимо, призрак подобрал возле стены старые кирпичи и забил ими дыру.

- Вот это номер, - шёпотом возмутился Давид.

- Что случилось?

- Знаешь, этот наш знакомый призрак решил закупорить старый пролом! – опять возмутился парень.  – Он почему-то решил, что мы с тобой не ценим свободу воли, данную нам Господом!

- Может быть, не свободу воли, а свободу поступков? – предположила Бусинка. – Ведь недаром же сначала нас смело взявшимся ниоткуда водяным потопом и мы чуть не погибли в подземельях Москвы. Но, не успев выбраться оттуда, мы снова отправились на поиски таинственного клада.

- Так ведь мы же нашли его! – не унимался Давид. – Значит, наша затея – не просто вылавливание струй адреналина в потоке времени. Мы же нашли нужные нашему народу книги!

- Нужные? – скривила губы Вилена. – И кто сказал, что мы нашли книги?

- Вот это да! – опешил парень. – Чего-чего, а таких мыслей я от тебя не ожидал!

- Ладно, успокойся, - отмахнулась девушка. – А то ещё прямо сейчас начнёшь разбор полётов устраивать.

- И начну! – заупрямился Давид.

Но тут какой-то странный звук, донёсшийся с другого конца  замурованной комнаты Дома Чертковых, отвлёк его от агрессивного настроя. Звук был похож на скрипнувшую в подземелье дверь и раздавшиеся после этого человеческие шаги.

- Гаси фонарь, - шёпотом скомандовал Давид. – Здесь, видимо, есть вторая дверь, и мы потихоньку выберемся, пока этот человек что-то здесь ищет.

Вилена согласно кивнула и погасила свой фонарь. Наша парочка оказалась в темноте, но надо было пробраться в ту сторону, где послышался звук скрипнувшей в петлях двери.

Парень пошёл первым, а Бусинка, стараясь не отстать, семенила позади. К сожалению, они в этот раз не были связаны веревкой, и демоны темноты незамедлили сыграть злую шутку. Вилена шла уже несколько минут вплотную, как ей казалось, к своему другу, но вдруг смаху ткнулась носом в деревянный бок сундука, окованного, к тому, же железными полосами. Непроизвольно вскрикнув и схватившись за нос, девушка поняла, что в темноте уклонилась от своего спутника и угодила в тупик, уставленный сундуками.

Для убедительности она протянула вперёд руки и ощупала деревянные бока складированных сундуков. Оказалось, что Бусинка не только свернула в сторону, а ещё забралась в узкий проход и удивительно, как она не почувствовала этого раньше. Как бы то ни было, а надо всё-таки выбираться из глухого тупика, и девушка принялась пятиться. Вскоре она почувствовала, что вернулась назад, но опять на что-то наткнулась рюкзаком, висевшим на спине. Вилена досадливо сплюнула и оглянулась. Оказывается, в этот раз девушка столкнулась не с сундуком, а с долговязым мужчиной, который, к тому же, держал в руках зажжённую керосиновую лампу.

Мужчина тут же поднял лампу выше, и слабый свет фонаря осветил окрестности подвала жёлтым светом. Вилена почему-то не испугалась. «Случайный прохожий» не излучал никакой агрессии. Девушка с явным любопытством разглядывала незнакомца. Высокий пожилой мужчина был лысоват и носил длинную седую бороду. Казалось, что с такими бородами злых людей не бывает. В накинутом на плечи кафтане, дедушка сам выглядел испуганным. Под кафтаном виднелась длиннополая белая рубаха. Такие же льняные штаны были заправлены в добротные яловые сапоги. В общем, создавалось впечатление, что в удивительном подвале Дома Чертковых девушка столкнулась с именитым купцом из девятнадцатого века. Седобородый старец действительно испугался, потому как перекрестился со словами:

- Свят, свят… чур меня, чур!..

Эта древняя присказка совсем развеселила Вилену, и она откровенно рассмеялась.

- Вы что, дедушка, за нечисть меня приняли? – поинтересовалась Бусинка.

Тут на выручку подружке из темноты вынырнул Давид. Он, видимо, тоже давно обнаружил исчезновенье Бусинки и поспешил назад, не включая фонаря. Но к его удивлению Вилена стояла лицом к лицу с каким-то пожилым долговязым мужчиной, который одной рукой держал над головой керосиновую лампу, а другой испуганно крестился.

- Вы кто? – сразу спросил Давид странного старика и встал перед ним, загораживая собой девушку. Он знал, что лучшая защита это своевременное нападение.

- Я грешник Божий, - отозвался дедушка. – Да, грешник, ибо Господь дал мне узреть отроков в заброшенном храме среди священных рукописей, которые соединяют прошлое, настоящее и грядущее.

- В каком храме? – удивился парень. – Мы находимся в одной из комнат Дома Чертковых, только влезли сюда через дыру в стене. Может быть, вы покажете нам выход?

- Всенепременнейше, с нашим дорогим удовольствием, - поклонился старик. – Только что вы, любезный, изволили сказать о Черткове? Уж не о графе ли Владимире Григорьевиче, издателе рукописных творений Льва Николаевича?

Они годом раньше изволили быть у меня в гостях.

- Кто? – стушевался Давид. – Кто у вас изволил быть в гостях? Лев Толстой с Чертковым?

- Истину глаголете, отрок, - подтвердил старец. – Только какое это вызвало у вас смущение мыслей?

- Тихо, тихо, - раздался сзади осторожный шёпот Бусинки. – Видимо, старичок не в себе немного. Не мешай ему. Пусть лучше выведет нас на улицу, а там разберёмся.

Несмотря на то, что девушка старалась шептать как можно тише, всё же необыкновенный старичок услышал её, видимо обладал отменным слухом. Он обиженно скривил губы и промолвил:

- Я не подвластен лжи, отрок. Лжи подвластен лишь Сатана. «Он человекоубийца бе искони, и во истине не стоит, яко несть истины в нём: егда глаголет лжу, от своих глаголет: яко ложь есть и отец лжи».[1] Но что ты прячешься за спиной содруга твоего?

- Я не отрок, я девушка, - в свою очередь обиделась Бусинка. Но всё-таки вышла из-за спины Давида.

- Девица?! – ахнул старец. – Я знал только одну девицу, одевавшую мужеское платье. Это Дурова Надежда Андреевна. Мне после сражения под Фридландом пришлось перевести её в Мариупольский полк в чине поручика, как-никак она геройски заработала в этой битве Георгиевский крест… ах, нет…

- Что «нет»? – глаза Бусинки, словно два буравчика, сверлили лицо растерявшегося старца. – Как вы назвали Дурову? Надежда Андреевна? Я интересовалась единственной в русской армии гусар-девицей. Имя она носила Александра Андреевна Александрова. И в армии она осталась под патронажем Александра I Благословенного.

- Ваша правда, - отмахнулся старик. – Что делать, шила в мешке не утаишь.

- Вы хотите сказать, - дыхание у Бусинки от волнения начало прерываться. – Вы хотите сказать, что…

- Да, - кивнул старец. – Это я отправил Надежду Андреевну в Мариупольский полк под именем производным от моего. А следом она вернулась в ливонский уланский полк и уже во времена Отечественной войны служила вестовым адъютантом у светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова.

- Бусинка, ты права, - украдкой шепнул Давид. – Старичок действительно немного не в себе.

- Перестань, - отмахнулась от него Вилена.

Затем она снова обернулась к собеседнику:

– Значит, вы считаете себя Государём императором и самодержцем Всероссийским?

- Истинно так… девица, - это определение старец произнёс с небольшой натугой, будто бы только что проглотил нечто несъедобное. – Истинно так, вся братия сей обители знала, что послушник Фёдор – любимое чадо святого старца Серафима Саровского и бывший Государь всея Руси. Но я искренне попрошу вас держать это в тайне, ибо невесть как наша жизнь обернётся. Более того, я нижайше прошу вашей помощи, дабы смогли мы вывести отсюда сундуки с библиотекой и разместить в более благоприятном месте. Я взял с собой двух сподручников и на трёх телегах мы сможем вывести книги из храма.

- Вы до сих пор считаете, что находитесь в каком-то храме? – ядовито спросил Давид. Ему, видимо, так нетерпелось задать свой вопрос, что чуть ли не перебил речь старика.

Тот не стал возражать и только смиренно пригласил своих новых знакомых выйти в алтарь и ознакомиться с подземной старообрядческой церковью. Молодым людям дважды повторять не пришлось и оба они с замираньем сердца вышли из двери-иконы в алтарь храма.

- Что за чёрт, - буркнул растерянно Давид.

- Остерегись, отрок! – воскликнул старец. – Остерегись в святилище поминать бесов! Мало того, что пришлось девицу через алтарь вести, так ты ещё и нечистого поминаешь!

- Простите, ради Бога, - стушевался Давид. – Но мы сюда пришли оттуда, - он указательным пальцем ткнул в тёмный проём, где разместились сундуки библиотеки.

- Что ж, пойдём, покажешь, откуда и в какую дверь вы вошли, ибо нет в той стороне никаких дверей и отверстий.

Долговязый старец наклонился и снова исчез в тёмном проёме двери. Давид послушно последовал за ним. Пока мужчины обходили пространство тёмной комнаты, где хранились сундуки с книгами, Вилена принялась осматривать алтарь, в котором находились старинные иконы Новгородского письма. Она решилась и, выдернув из кольца в стене факел, выглянула из алтаря. Перед ней был довольно большой пещерный грот с иконами и выписанными на стенах цитатами из Евангелия. Дальше виднелась какая-то дверь, но зайти за неё Вилена не успела. Сзади послышались мужские голоса, и девушка вернулась в алтарь.

Из тёмной комнаты с сундуками первым показался Давид. По внешнему виду он напоминал незаслуженно побитого хозяевами щенка и даже в глазах ярко блестели ещё не пролившиеся слёзы. За ним следовал старик, но у того на лице отпечаталось лишь задумчивое осмысление происходящего. Казалось, он более спокойно воспринимает случившееся с ним, чем его молодой собеседник.

- Представляешь, - Давид сразу переключился на Вилену. – Представляешь, наш новый знакомый утверждает, что мы находимся в старообрядческом храме девятнадцатого века! Что он здесь был одно время послушником и даже принял постриг!

- Ну и что? – пожала плечами Вилена. – Тебе кажется это из ряда вон выходящим, а я уже давно ничему не удивляюсь.

Холодный ответ Бусинки немного отрезвил запальчивость Давида, только он всё равно не хотел сдаваться:

- Как же так может быть?! Из одного временного пояса нельзя так вот просто перепрыгнуть в другой! И там, - парень показал пальцем в тёмную комнату, - там есть вход в наш двадцать первый век!..

- Не думаю, - так же холодно посмотрела на него девушка. – Лучше успокойся и давай послушаем старца.

- Не знаю, девица, что хотел найти за сундуками ваш друг, только никакой кирпичной стены Дома Чертковых он не нашёл, - резюмировал Фёдор Кузьмич. -  Да и не было там никакого кирпича. Но если вы попали к нам действительно из будущего, в чём ваша одежда не заставляет сомневаться, то советую не искать лишних неприятностей. Я за свою жизнь повидал много и не удивляюсь, что петля времени застигла вас в подвале того дома, про который говорил отрок. Ежели воля Господа нашего такова, то не изволите ли вы помочь мне вывести отсюда царскую библиотеку в более надёжное место.

- Эти книги должны стать достоянием общества! – перебил старца Давид.

Фёдор Кузьмич повернулся к нему и назидательно объяснил:

- Два десятка лет назад, любезный юноша, я жил здесь и принял постриг, о чём уже сообщил вам. Но помилуйте, сия библиотека содержит много больше книг неполезных знаний, чем отмеченных Богом. Если некоторые книги и летописи из этого хранилища попадут в руки нечистых на совесть людей, то погибнет не только наша страна, а весь мир будет долгое время подвергаться опасности исчезновения в небытие. Ужели вы пожелаете способствовать смерти хозяйничать на земле? Я полагаю, что эту библиотеку кроме вас никто искать не будет. Вот поэтому с благоволения Бога нашего вы и оказались здесь. Пойду, позову Спиридона, он поможет загрузить сундуки на телеги. А вы пока побудьте здесь.

Старец ушёл, а Давид схватился за голову обеими руками и сел на пол возле алтаря.

- За что? За что? – всхлипнул он. – Мы просто здесь погибнем.

- Кто сказал, что погибнем? – Бусинка подошла к нему, опустилась возле, и принялась гладить его взлохмаченную голову. – Старец сказал ведь, что если мы попали сюда, то не просто так. Какие бывают петли времени – нам рассказывал Вадим. Помнишь? Значит, для подземной столицы это не редкость. А что попасть назад не сможем, это и хорошо. Никакая нечисть нас здесь искать не будет, а тем более Кремлёвские чистильщики. Этим материалистам важно то, что происходит у них под носом. На большее просто ума не хватает. А под крылышком старца мы не пропадём. Он после своей мнимой смерти в Таганроге молится об искуплении грехов, вот и нам предоставлена эта возможность. Вспомни, что говорил нам путеобходчик в метро на Лубянке: «…только любовь сможет указать тебе дорогу к решению проблемы…». Главное, что я тебя не потеряла, и…я люблю тебя.

- А я тебя, - прошептал Давид. – Милая, а ты действительно думаешь, что Фёдор Кузьмич…

- Он – монах-старообрядец Фёдор Кузьмич, - улыбнулась Бусинка.

Видимо, слова любимой девушки заставили его согласиться с настоящим и безропотно принять подарок Бога. Возможно, именно здесь безопаснее всего будет жить, и постигать науку жизни вместе со старцем. Но и Фёдору Кузьмичу будет небезынтересно узнать, какие предсказания Серафима Саровского уже сбылись, а какие ещё будут исполнены. Всему своё время.

 

Эпилог.

 

Фёдор Кузьмич с опаской выглянул из-за дворовой калитки старинного особняка и увидел пред собой шумную улицу незнакомого города. Что это была не Россия, старец не сомневался, потому как всюду виднелись рекламы магазинов и торговых лавок с иностранными названиями. Прямо перед ним, на противоположной стороне многолюдной улицы над витриной магазина висела вывеска «ZWILLINGJ.A. HENCKELS».  И, если это какая-нибудь заграница, то всё было бы нормально, только рядом с этой вывеской красовалась другая - «ОХОТНИК».

Фёдор Кузьмич протёр глаза и встряхнул головой, но вывески от этого не исчезли. Более того, чуть дальше от лавки для охотников, он разглядел ещё одну нерусскую надпись «AppleiPhone», с которой соседствовала совершенно дикая вывеска «Столовка & party».

Очередной раз встряхнув головой, Фёдор Кузьмич решился всё-таки выйти на эту диковинную улицу, но ясности не прибавилось. Пройдя несколько шагов вправо, над которыми русскими буквами было написано «ГЛЕДИЗ». Судя по множеству тарелок, чайников, столовых сервизов и прочей фарфоровой рухляди, выставленной в стеклянной витрине, под этим таинственным названием скрывалась посудная лавка. А рядышком с ней весь первый этаж дома занимал книжный пассаж «Библио-Глобус». На витринах пассажа также были выставлены книги, а на уровне второго этажа висели огромные портреты каких-то писателей. Из них Фёдор Кузьмич узнал Михайло Васильевича Ломоносова и Гавриила Романовича Державина.

- Рассея всё-жаки, - буркнул старец, достал из кармана полотняный платок и вытер вспотевшую лысину.

Но из нескольких портретов, неизвестных Фёдору Кузьмичу, выделялся один. Это был портрет Николая Ивановича Новикова. В сопутствующей надписи значилось, что этот «знаменитый общественный деятель, одна из крупнейших фигур Русского Просвещения» родился в 1744 году, а ушёл из жизни в 1818.

- Вот и знакомые появляются, - саркастически улыбнулся старец. – Только кто ж тебя в одну из крупнейших фигур Русского Просвещения записал? Ах, вероятно роль сыграла  «Древняя Российская Вивлиофика», на издание которой бабушка выделила немалые средства.[2] Однако же, впоследствии ты стал одним из крупнейших предводителей масонского движения и немало повлиял на кончину моего батюшки…

Собственно, из-за доброго отношения Екатерины II, этому деятелю была дарована жизнь после того, как Александр I, став Всемирным Властителем, получившим титул Благословенного, принялся потихоньку расправляться с неугодными «вершителями судеб», то есть масонством, заполонившим Государство Российское.

- Видимо, масонство опять подняло голову, - буркнул старец. – Ибо откуда же могут появиться иностранные названия в русских торговых лавках? Небось, и библиотека-то царская вам ни к чему, раз поклоняетесь нечисти, считающей деньги за движительную силу прогресса.

Старец повернулся и побрёл назад к калитке, ведущую во двор особняка на Мясницкой. Разные мысли одолевали Фёдора Кузьмича, однако точно знал - надо возвращаться! Правда, как это сделать, и открыта ли будет та дыра в стене, которая возникла перед ним, когда он вдругорядь вернулся в хранилище за алтарём. Ведь петля времени никогда не будет прикована к одному и тому же месту.

- Господь не выдаст – свинья не съест, - перекрестился старец и отправился ко входу в подвал, через который он и вышел в этот мир.

 

[1] Евангелие (Ин. 8:44)

[2] Одной из важнейших задач Новиков считал борьбу против преклонения дворянства перед иностранщиной, за национальные основы русской культуры. Одновременно с сатирическими журналами он выпустил ряд исторических изданий. Среди них книга «Опыт исторического словаря о российских писателях» (1772, см. его факсимильное электронное pdf-переиздание), а также «Древняя Российская Вивлиофика…» — издававшиеся ежемесячно памятники русской истории (1773—1776), «Древняя Российская Идрография» (т. I, 1773 — описание московского государства, составленное при Фёдоре Алексеевиче), и другие издания исторических материалов. Он первым издал «Скифскую историю»А. И. Лызлова.