8 декабря 1918 года – день кончины графа Ф.А. Келлера, генерала, не изменившего присяге Царю

Дворцовый комендант В.Н. Воейков, близко знавший Феодора Артуровича, в своих записках назвал его «истинно русским, кристально чистым человеком, до мозга костей проникнутым чувством долга и любви к Родине».

Получив в феврале 1917 года известие о революции в Петрограде и текст новой присяги, Келлер заявил, что не станет приводить к ней вверенные ему войска, так как не понимает«существа и юридического обоснования верховной власти Временного правительства». Барон Маннергейм, ставший впоследствии правителем независимой Финляндии, уговаривал его«пожертвовать личными политическими убеждениями для блага армии», но встретил твердый отказ: «Я – христианин. И, думаю, грешно менять присягу».

Своим подчиненным Келлер сказал так: «Я получил депешу об отречении Государя и о каком-то Временном правительстве. <...> Вот телеграмма, которую я послал Царю: „Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя"». Лишь под угрозой командующего Румынским фронтом объявить его бунтовщиком Келлер вынужденно подчинился приказу и под звуки гимна «Боже, Царя храни!» сдал корпус. В глубокой горести и со слезами провожали генерала искренно любившие его бойцы...

После большевистского переворота с Дона стали приходить вести, что генералы Алексеев и Деникин сражаются с красными во главе созданной ими Добровольческой армии. Келлер горел желанием принять участие в борьбе с безбожниками, но как убежденный монархист считал, что ее можно вести только «именем самодержавного Царя всея Руси», следуя по пути всенародного покаяния и воссоздания старой армии. Присоединиться к добровольцам он отказался.«Объединение России – великое дело, – писал граф, – но такой лозунг слишком неопределенный. Объявите, что Вы идете за законного Государя, и за Вами пойдет без колебаний все лучшее, что осталось в России, и весь народ, истосковавшийся по твердой власти». «Рыцарь, оставшийся безупречно верным Государю и непоколебимо преданный идее монархии», – так в своих мемуарах характеризует генерала атаман Краснов, в войну командовавший казачьей бригадой в корпусе Келлера.

Съехавшиеся в 1918 году в Киев правые деятели желали видеть Феодора Артуровича во главе монархической Южной армии, создаваемой ими при помощи германских военных. Келлер на это не согласился. «Здесь, – отмечал он, – часть интеллигенции держится союзнической ориентации, другая, большая часть – приверженцы немецкой ориентации, но те и другие забыли о своей русской ориентации».

Позже в Киев прибыли псковские монархисты, представлявшие Северную армию, по окончании формирования готовившуюся принести присягу «законному Царю и Русскому государству». В полках вводились старые уставы и прежняя униформа с добавлением нашивки – белого креста на левом рукаве. Генералу Келлеру было предложено возглавить эту армию. Он принял предложение, намереваясь «через два месяца поднять Императорский штандарт над священным Кремлем». При новом командующем был образован монархический Совет обороны. В «Призыве старого солдата» Келлер обратился к своим боевым товарищам: «Настала пора, когда я вновь зову вас за собою. Вспомните и прочтите молитву перед боем – ту молитву, которую мы читали перед славными нашими победами, осените себя крестным знамением и с Божией помощью вперед – за Веру, за Царя и за неделимую нашу Родину, Россию!»

Когда граф Келлер должен был возглавить Северную армию, Патриарх Тихон через Камчатского епископа Нестора прислал ему шейную иконку Державной Богоматери и просфору...

Ворвавшиеся в Киев социалисты-самостийники, возглавляемые атаманом Петлюрой, стали подстерегать и задерживать на улицах города офицеров, предавая их затем мучительной смерти. Германские военные, преклоняясь перед доблестью Келлера, предлагали ему укрытие в случае, если он согласится снять оружие и форму, но граф и в целях самосохранения не хотел расставаться ни со своими погонами, ни с полученной от Государя именной шашкой.

С двумя адъютантами генерал поселился в Михайловском монастыре. Когда петлюровцы нагрянули туда с обыском, монахи предложили Келлеру уйти потайным ходом, но он отказался бежать. Патруль объявил всех троих арестованными. В ночь на 8-е декабря 1918 года при переводе их в Лукьяновскую тюрьму, когда они шли вдоль стен Софийского собора, мимо памятника Богдану Хмельницкому, из ближайшего сквера был дан залп по узникам. Стрельбу продолжили патрульные, добившие раненых выстрелами и ударами штыков в спины. Генерал Келлер пал, сраженный одиннадцатью пулями...

В предсмертной дневниковой записи графа есть такие слова: «Мне казалось всегда отвратительным и достойным презрения, когда люди для личного блага, наживы или личной безопасности готовы менять свои убеждения, а таких людей – громадное большинство».

Останки одного из самых верных защитников монархии генерала от кавалерии Феодора Артуровича Келлера покоятся в Покровском Киевском монастыре.