В эти дни исполняется две юбилейные даты. Одна круглая – 15 лет со дня основания Львом Рохлиным оппозиционного Движения в поддержку армии (ДПА) и 14 лет с того момента, как по сговору КПРФ с тогдашними «жуликами и ворами» Рохлин был отстранен от должности поста председателя Комитета Госдумы по обороне.

Предыстория такова. Герой афганской и чеченской войн генерал Лев Рохлин был в 1995 году избран в Госдуму по списку тогдашней партии власти «Наш дом Россия» (НДР) и по её квоте стал председателем Комитета Госдумы по обороне. Однако на этом посту, ознакомившись с состоянием, до которого «реформаторы» довели вооружённые силы, Рохлин вышел из НДР и создал оппозиционное Движение в поддержку армии. После чего фракция НДР неоднократно ставила вопрос об отставке Рохлина с поста комитета по обороне. Интересно отметить, что думскую фракцию тогдашней партии жуликов и воров «Наш дом Россия» возглавлял не кто иной, как небезызвестный Владимир Рыжков - один из нынешних вождей «либеральной оппозиции». Вероятно, за подобные многочисленные заслуги сегодня правящий режим разрешил Рыжкову «в особом порядке» зарегистрировать свою Республиканскую партию.

Тогдашние жулики и воры из НДР в течение почти года не могли заручиться поддержкой оппозиционного на тот момент большинства Госдумы. Наконец, однако, 20 мая 1998 года НДР всё-таки сговорилась с руководством КПРФ - в обмен на согласие КПРФ проголосовать за отставку Рохлина, в обмен на что НДР отдала свои голоса за избрание представителя КПРФ О.О.Миронова на пост уполномоченного по правам человека в РФ (какую пользу принёс данный представитель КПРФ на этом посту - об этом история умалчивает).

Надо понимать, «последней каплей» для руководства КПРФ стала активность Л.Рохлина по импичменту Ельцину. Ещё с марта-апреля 1998 года Рохлин и Илюхин пытались инициировать в Думе процедуру импичмента Ельцину. КПРФ уклонялась от поддержки этой инициативы и не давала нужного числа подписей. И только после того, как Рохлин утром 20 мая 1998 года организовал пикет у Госдумы с требованием импичмента, т.е. вынес этот вопрос из подковёрных обсуждений на широкую публику (кстати говоря, уведомление на этот пикет подавали представители РКРП) - только тогда зюгановцы и были вынуждены дать свои подписи, чтобы начать процедуру импичмента.

Впоследствии, уже в качестве рядового депутата, Рохлин 19 июня заставил депутатов Госдумы проголосовать за создание комиссии по импичменту после того, как привёл в здание Думы шахтёров с пикета Горбатом мосту, которые стали стучать касками прямо у зала заседаний.

Тогдашний член ЦК РКРП Борис Хорев, в те дни тесно работавший вместе с Рохлиным, впоследствии писал:

«Действительно ли Рохлин надеялся на импичмент? Было не так. Вопрос об импичменте он считал легальным прикрытием для массовых “протестных действий” (само это выражение было введено в обиход Рохлиным), средством нажима на власть, заставить которую уйти надо всеми доступными способами. На первое место он ставил открытые армейские выступления и поначалу вообще надеялся только на них, но вскоре понял, что без массового рабочего движения, без самого широкого протестного движения не обойтись...

Теперь не является секретом, что Рохлин организовал военный заговор с целью свержения президента Ельцина. Впрочем, после его гибели Ельцин распространил секретное письмо, где говорилось об этом. Рохлин надеялся на выступление той армии, которой он командовал в Волгограде. Но выступление оказалось сорванным. Но духом Рохлин не пал. Он понял, что без поддержки широкого протестного движения, особенно рабочего, ему не обойтись… Но Рохлин действовал слишком открыто, я был поражен отсутствием необходимой конспирации, хотя с военачальниками он встречался тайно, в одиночку. Со мной Лев Яковлевич был весьма откровенен и, не скрывал своих замыслов, называл вещи своими именами, хотя наше знакомство было кратковременным. Я ему сразу поверил, он поверил мне… Надо сказать, что он ни в коей мере не страдал авантюризмом. Напротив, как человек военный он придавал огромное значение этапу подготовки и накопления сил, но считал, что в российской оппозиции этот этап чересчур затянулся….

…Когда Рохлин находил средства, он действовал, собирая у себя представителей шахт, наиболее выдержанных и стойких, направляя их в регионы, сам отправлялся на юг к шахтерам. Но, несомненно, сказывалось отсутствие спаянной, сильной организации. Что называется, все сам и сам. К тому же он, действуя в открытую, боялся подставить своих товарищей, которых он посвящал лишь в самые общие черты дела. С военачальниками контактировал он один. Но с шахтерами-то это можно было поставить по-другому…

Кабинетную суетню и интриги в “коридорах власти” и примыкающих к ним генерал решительно отвергал. Он шел к людям, к рабочим. Шахтеры скорее почувствовали, чем поняли умом, что за ним, Рохлиным, стоят силы, какие в случае обострения конфликта будут на их стороне, придут им на помощь. Именно это придало их протесту столь необходимое упорство.

Его гибель для меня была таким ударом, какой можно сравнить только с нашим октябрьским поражением 1993 года. Революционная ситуация, которая сложилась в стране во многом благодаря яркой личности Рохлина, сломалась…»

8 июня по инициативе Л.Рохлина был создан штаб по координации протестных действий, в работе которого приняли участие представители многих оппозиционных организаций, в том числе РКРП и РКСМ(б). КПРФ тоже была приглашена, но первоначально не пожелала участвовать в работе штаба, на ее первых заседаниях КПРФ представлял В.Илюхин. Именно он и стал руководителем штаба протестных действий, а его двумя заместителями стали Л.Рохлин и член ЦК РКРП Б.Хорев. Однако, увидев, что верх в протестном движении берут радикалы, КПРФ решила войти в штаб и, ссылаясь на свое численное преимущество, переполнила этот штаб своими представителями, после чего его работа была сведена на нет. Говорят, что этот зюгановский «штаб протестных действий» где-то там заседает и по сей день, но участникам реального протестного движения это мало интересно.

Неудивительно, что гибель Рохлина 3 июля 1988 года Зюганов расценил как избавление от опасного конкурента. Не случайно в тот же день Зюганов, будучи не знаком с материалами дела, начал рассказывать всем журналистам, что это было не политическое убийство, а лишь бытовуха. Преемником Рохлина во главе Движения в поддержку армии стал Виктор Илюхин – человек, при всём уважении к нему, не обладавший боевыми качествами Рохлина, и ДПА при нём стало одним из сателлитов КПРФ.

О тесной смычке КПРФ и правящего режима в те дни есть интересное замечание либерального историка О.Греченевского:

«23 июля 1998 года [одного из лидеров КПРФ Ю.Д.] Маслюкова назначили министром промышленности и торговли. Похоже, что Кремлю нужен был в правительстве ручной «коммунист» — именно на период дефолта и потрясений в обществе... [через несколько дней] генерал Ковалев был снят с поста директора ФСБ — его сменил В.Путин. Это были уже последние приготовления к дефолту. Правящая мафия не могла доверить руководство ФСБ в такой критический момент «лужковцу» — у московских чекистов могло появиться искушение воспользоваться ситуацией и захватить власть. Нужен был преданный «семье» человек! В интернете есть информация, которая исходит от родственника генерала Рохлина: ему как-то удалось узнать, что убийство Рохлина организовал по поручению «семьи» Путин. Будто бы устроили ему такой «экзамен», чтобы Путин доказал свою пригодность как будущего руководителя ФСБ. А заодно «повязали кровью», чтобы гарантировать его преданность «семье»...»

Насколько эта гипотеза соответствует действительности – мы, наверно, узнаем, когда после победы революции откроем архивы.